в-пятых, выдал организацию по подготовке убийства Литвинова (приезжал в Руайян летом 1933 года. — В. А.);
в-шестых, разоблачил работу РОВС из Румынии против СССР.
Исключительная осведомленность агента помогла нам выяснить не только эти шесть дел, но и получить ответы на целый ряд других, более мелких, но имеющих серьезное оперативное значение вопросов, а также быть совершенно в курсе работы РОВС».
Только за первые четыре года сотрудничества с советской разведкой «Фермеров» на основании информации, полученной от них, ОГПУ арестовало 17 агентов, заброшенных РОВС в СССР, и установило 11 явочных квартир РОВС в Москве, Ленинграде и Закавказье.
В конечном счете Скоблин стал одним из ближайших помощников Миллера по линии разведки и его поверенным в делах центральной организации РОВС. Это обстоятельство было использовано, когда встал вопрос о проведении острой операции по Миллеру после получения данных о том, что он через своего представителя в Берлине генерал-майора Алексея фон Лампе установил тесные контакты с фашистским режимом в Германии. «РОВС должен обратить все свое внимание на Германию, — заявлял Миллер. — Это единственная страна, объявившая борьбу с коммунизмом не на жизнь, а на смерть».
Нейтрализация генерала Миллера
22 сентября 1937 года по приглашению Скоблина Миллер направился с ним на виллу в Сен-Клу под Парижем, где должна была состояться организованная Скоблиным встреча руководителя РОВС с немецкими представителями. На вилле Миллера ожидала оперативная группа чекистов, которая захватила его и через Гавр переправила на теплоходе в СССР.
Акция чекистов завершилась, казалось бы, благополучно. Однако перед тем как пойти на встречу, организованную Скоблиным, генерал Миллер оставил генералу Кусонскому конверт и попросил вскрыть его, если с ним что-нибудь случится. Как только окружению Миллера стало ясно, что он пропал, Кусонский вскрыл конверт, в котором оказалась записка:
«У меня сегодня в 12 час. 30 мин. дня встреча с генералом Скоблиным на углу улицы Жасмен и Раффе. Он должен везти меня на свидание с немецким офицером, военным агентом в прибалтийских странах, — полковником Штроманом и с господином Вернером, состоящим здесь при посольстве. Оба хорошо говорят по-русски. Свидание устроено по инициативе Скоблина. Может быть, это ловушка, на всякий случай оставляю эту записку.
Генерал Е. Миллер.
22 сентября 1937 г.».
Кусонский немедленно предпринял собственное расследование. Опасаясь разоблачения и ареста, Скоблин вынужден был скрыться. Помог ему Сергей Третьяков, укрывший генерала в своей квартире. Принятые полицией меры по его розыску результата не дали. Генерал был нелегально переправлен парижской резидентурой на специально зафрахтованном самолете в Испанию. По имеющимся сведениям, он погиб в Барселоне при бомбежке франкистской авиацией. Плевицкая была арестована как соучастница похищения Миллера и осуждена парижским судом к двадцати годам каторжных работ. 5 октября 1940 года она скончалась в Центральной тюрьме города Ренн.
Сергей Третьяков продолжал сотрудничать с советской разведкой до оккупации гитлеровской Германией Франции. В августе 1942 года фашистская газета «Локаль-ан-цайгер» и эмигрантская газета «Новое слово» опубликовали сообщение о том, что Третьяков арестован гестапо. В 1944 году его казнили как резидента советской разведки в Париже.
Сегодня в российской прессе можно встретить всякие суждения относительно чекистской операции по нейтрализации Миллера. Кое-кто пытается представить генерала, прославившегося кровавыми злодеяниями на территории России, «невинной жертвой» НКВД.
Упоминавшийся выше Борис Соколов в той же французской газете «Информасьон» раскрыл некоторые подробности бегства генерал-лейтенанта Миллера:
«В середине февраля 1920 года, за несколько дней до своего бегства, генерал Миллер посетил фронт и заявил офицерам, что не оставит их. Он дал слово офицера позаботиться об их семьях. Но это не помешало ему закончить приготовления к бегству. 18 февраля он отдал приказ об эвакуации Архангельска 19 февраля к двум часам дня. Сам он и его штаб в ночь на 19 февраля тайно разместились на яхте “Ярославна” и ледоколе “Козьма Минин”. Генерал Миллер захватил с собой всю государственную казну, около 400 000 фунтов стерлингов (на то время —10 миллионов рублей золотом), которые принадлежали Северной области.
Утром 19 февраля население узнало об измене и бегстве генерала Миллера. Много народу собралось возле места якорной стоянки “Козьмы Минина”, в том числе солдаты и офицеры, которых Миллер обманул. Началась перестрелка. С кораблей стреляли из орудий. Было много убитых.
Вскоре “Козьма Минин” ушел из Архангельска…»
Вот такой портрет генерала Миллера нарисовал эсер Борис Соколов, далекий от симпатий к большевикам. К этому можно добавить, что по законам Российской империи присвоение казенных денег считалось тягчайшим преступлением.
Похищение Миллера и тайная переправка его в Москву связывались в первую очередь с организацией широкомасштабного судебного процесса над ним. Этот процесс призван был разоблачить связи белогвардейцев с нацистами. Миллер был доставлен во внутреннюю тюрьму НКВД на Лубянке, где содержался как заключенный № 110 под именем Петра Васильевича Иванова до мая 1939 года. Однако к тому времени уже явственно чувствовалось приближение новой мировой войны. К маю 1939 года Германия не только совершила аншлюс Австрии, Судетской области, но и полностью оккупировала Чехословакию, несмотря на гарантии ее безопасности со стороны Англии и Франции. Разведка НКВД располагала информацией о том, что следующей целью Гитлера будет Польша.
11 мая 1939 года нарком внутренних дел Берия подписал распоряжение о расстреле экс-председателя РОВС, осужденного Военной коллегией Верховного суда СССР к высшей мере наказания. В 23 часа 05 минут того же дня приговор был приведен в исполнение.
После похищения Миллера руководителем РОВС стал генерал Абрамов, которого через год сменил генерал Шатилов. Никому из них не удалось сохранить РОВС как дееспособную и активную организацию и ее авторитет в белой эмиграции.
Специальные операции советской внешней разведки, связанные с нейтрализацией руководителей Русского общевоинского союза А. П. Кутепова и Е. К. Миллера, в которых активное участие принимали сотрудники Особой группы Серебрянского и он лично, имели огромное военно-политическое значение и позволили дезорганизовать работу РОВС. И хотя окончательно Русский общевоинский союз как военная организация прекратил свое существование с началом Второй мировой войны, спецоперации СГОН и ИНО сорвали его стратегическую задачу по подготовке кадров для развертывания в тылу Красной армии диверсионных действий в случае войны с СССР. Дезорганизовав и разложив РОВС, советская внешняя разведка лишила гитлеровскую Германию и ее союзников возможности активно использовать в войне против СССР около двадцати тысяч членов этой антисоветской белогвардейской организации.
Однако вернемся к герою нашего повествования.
