Позднее были созданы еще три таких закрытых учебных заведения. Отбор испанцев и добровольцев других национальностей для обучения в этих школах проводился весьма тщательно.
По инициативе Серебрянского предполагалось подготовить в этих школах несколько десятков специалистов диверсионного профиля, которых затем планировалось направить на оседание в европейские страны в качестве глубоко законспирированного агентурного резерва на случай войны СССР со странами — членами Антикоминтернов-ского пакта
[13].
Одним из первых выпускников такой школы был, в частности, боец интернациональной бригады имени Авраама Линкольна американец Моррис Коэн — будущий выдающийся советский разведчик-нелегал, Герой Российской Федерации.
Следует подчеркнуть, что Яков Серебрянский был одним из тех руководителей разведки НКВД, которые уже в конце 1930-х годов начали конкретную подготовку кадров на случай возможной войны.
Так, с учетом испанского опыта, при СГОН, которую возглавлял Серебрянский, в 1937 году была создана специальная школа по подготовке разведчиков-нелегалов диверсионного профиля. В ней готовили специалистов по диверсионным операциям для работы на территории возможного противника. Кроме чисто разведывательных дисциплин (как переходить границу, легализоваться, иностранные языки и т. д.) слушателям читался большой курс по специальной технике.
Руководитель СГОН старший майор госбезопасности Яков Серебрянский одновременно являлся и начальником школы. Многие ее выпускники в дальнейшем стали крупными специалистами по проведению диверсий в тылу противника. Их знания, полученные в разведывательно-диверсионной школе, где отрабатывались приемы саботажа производства военной продукции, диверсий на стратегических объектах противника, были активно востребованы в годы Великой Отечественной войны. Ученики Серебрянского — слушатели школы СГОН — блестяще проявили себя в тылу фашистских захватчиков на оккупированной ими советской территории.
Ветеран внешней разведки нашей страны полковник Константин Константинович Квашнин рассказывал:
«В 1937 году я с отличием окончил Московский электротехнический институт связи и был зачислен в аспирантуру в группу профессора Исаака Евсеевича Горона. Но… ни доктором, ни профессором или даже кандидатом стать мне так и не пришлось.
В середине 1937 года мне через партком института передали, что меня вызывают в НКВД в дом 2 на Дзержинку (Лубянская площадь в Москве ранее называлась площадью Дзержинского. — В. А.), что было неожиданностью. Я воспринял сообщение с некоторым беспокойством, но и с интересом.
В назначенное время я явился в указанный мне кабинет.
Меня встретил высокий, стройный, почти спортивной выправки человек в военной форме и с двумя ромбами в петлицах. Помнится его крупное, умное, волевое лицо, серьезный взгляд, а особенно “ромбы”, означавшие высокий военный ранг.
Он поздоровался со мной и неожиданно спокойно, негромким, почти добрым голосом представился: “Серебрянский”. Коротко поговорив со мной о моих делах в институте, самочувствии, жизненных планах, он без особых переходов сказал, что есть решение Партии об укреплении органов безопасности и усилении борьбы с происками империалистов. А затем спросил, готов ли я выполнить такое решение. Для меня, коммуниста, ответ был однозначен: “Конечно, да”.
Так состоялось мое знакомство с Яковом Исааковичем Серебрянским, представителем той замечательной плеяды советских разведчиков, о которых говорят, что “это люди — широко известные в узком кругу”…
В школе СГОН и началось приобщение небольшой группы молодых людей и меня к новой профессии.
Для школы был предоставлен особняк бывшего прокурора СССР Ивана Акулова, находившийся тогда недалеко от Самотечной площади, в Троицком переулке, а под общежитие — особняк бывшего секретаря ЦИК СССР Авеля Енукидзе.
Мы изучали языки (4 часа ежедневно в группах по 3–4 человека), автомобильное вождение, подрывное дело, занимались стрелковой подготовкой и серией специальных дисциплин.
Одновременно с обучением слушателей школы Серебрянский инициировал разработку технологически обоснованных методов разрушения производственных объектов. Для этого он привлек крупных специалистов, руководителей технических служб некоторых наркоматов — химиков, транспортников, машиностроителей, горняков. На основании анализа и изучения аварий и катастроф, происходивших в нашем народном хозяйстве, специалисты выявляли слабые места в технологиях и определяли возможности искусственного создания таких слабых мест. Их выводы служили учебным материалом в нашем обучении. Многие из этих специалистов вели занятия в школе по так называемой “спецдисциплине”.
Ознакомительную практику с промышленными объектами мы проходили на машиностроительном и химическом заводах в Макеевке и на шахтах Горловки в Донбассе.
Распорядок дня: с утра для всех специальные и гуманитарные дисциплины — обед — отдых — язык — свободное время до утра. Нас приодели — сшили гражданскую одежду. Кормили завтраком, обедом и ужином по рецептам французской кухни. За нами надзирала и учила нас “хорошему тону” строгая дама-иностранка — жена одного из разведчиков-нелегалов. Не дай бог во время трапезы почесаться или вытереть рот рукой — сразу же получишь замечание или серьезную нотацию. При выезде на загородный полигон нас всегда сопровождало питание в виде пирожков, пирогов и бутербродов.
Нельзя также не вспомнить почти дотошного, но доброго внимания к слушателям самого Якова Исааковича. Один или два раза в неделю, в послеобеденные часы, он приезжал в школу, приглашал в кабинет двух-трех слушателей и беседовал с ними по разным вопросам — изучал, оценивал и воспитывал нас.
Вспоминая сейчас об этой школе, можно предположить: мы — школа — были небольшим звеном в большой государственной работе по укреплению обороноспособности страны, которую выполнял Серебрянский. Небольшим, но важным».
Здесь необходимо подчеркнуть, что Яков Серебрянский явился, по сути дела, основоположником концепции нанесения упреждающих ударов по боевым центрам нелегальных организаций и агентуре западных спецслужб, которые были нацелены на активную работу против Советского Союза в случае начала войны. Он являлся создателем мощных точек сопротивления фашизму и автором идеи саботажа военной промышленности противника. В дальнейшем его опыт очень пригодился при развертывании массового партизанского движения на советской территории, оккупированной противником.
Знакомство с Судоплатовым
Знакомство Якова Серебрянского с Павлом Судоплатовым состоялось во второй половине 1936 года в кабинете начальника внешней разведки Абрама Ароновича Слуцкого.
