Он никогда не играл безответственно. Никогда не делал ставок, которые не мог оплатить. Он начал с зуба морского котика, на котором в свободное время вырезал рыб и узоры. И сегодня ему повезло, он все время выигрывал. Ну, то есть поначалу он дошел почти до того, чтобы поставить на кон свой моряцкий нож, и это была бы утрата поистине прискорбная… Но тут ему привалила удача, он отыгрался и заполучил не только циндин, но и «отбил» всю сегодняшнюю выпивку.
За этот выигрыш ему было даже до некоторой степени совестно. Ребята, которых он опустил на циндин и на деньги, были старпом и стюард с «Резвушки» — другого промысловика, стоявшего в гавани. Вот только трюмы у них покамест были пустые, если не считать соли. Они только-только еще шли за добычей, и Брэшен подозревал, что так поздно у них там вообще мало что получится. Как бы не пришлось «Резвушке» всю зиму болтаться в море, по штучке вылавливая котиков и мелких китов. Очень опасное и невыгодное занятие… И как славно, что ему, Брэшену, удалось этого миновать!
Нет, определенно его нынешнее везение было знамением свыше. Удача наконец-то поворачивалась к нему лицом. Чего доброго, скоро жить сделается веселее! Конечно, ему страшно не хватало «Проказницы» и старого капитана Вестрита, да упокоит Са его душу… Но свою новую жизнь он выстроит себе сам!
Брэшен прикончил пиво и стал тереть глаза кулаками. И что это за сонливость так внезапно на него накатила? Это, наверное, от застарелой усталости. Раньше циндин его всегда так бодрил… Тем, собственно, зелье и славилось: человеку становится хорошо, да еще и сил прибывает, чтобы от души веселиться. Но Брэшен в данный момент под «удовольствием» способен был понимать только одно: постель. Мягкую и теплую. Сухую. Не воняющую ни потом, ни плесенью, ни жиром, ни паклей. И желательно — без клопов…
Он так увлекся, мысленно рисуя эту сладостную картину, что не сразу заметил возникшую перед ним официантку. Брэшен даже вздрогнул, а она проказливо улыбнулась и жестом указала на его кружку. Да, девушка была права: кружка успела опустеть. Брэшен, однако, прикрыл ею ладонью и с сожалением покачал головой:
— Прости, красавица, денежки кончились. Да только оно, пожалуй, и к лучшему. Лучше я со свежей головой завтра в море пойду.
— Завтра? — спросила она сочувственно. — При таких-то ветрах?
Брэшен развел руками — самому, мол, не хочется, да что поделаешь. Вслух он сказал:
— Шторм не шторм, а уходить надо. Как говорят умные люди, «время и приливы не ждут людей спесивых». И потом, раньше выйдешь — раньше домой попадешь…
— Домой… — протянула она и опять улыбнулась. — Выпей тогда еще кружечку за мой счет. За скорое возвращение домой — тебе и всей вашей команде!
Брэшен медленно отвел руку, прикрывавшую кружку, и следил за тем, как она наливала. Да, вне всякого сомнения, удача сопутствовала ему!
— Ты с того же корабля, что и те люди? — спросила официантка. — С «Жнеца»?
Он кивнул:
— Точно.
И вновь передвинул циндин за губой.
— Значит, ты старпом «Жнеца»?
— Чуть-чуть не в точку… второй помощник.
— Ага. Так ты — Брэшен?
Он кивнул и невольно расплылся в польщенной улыбке. Если незнакомая женщина называет тебя по имени, это о чем-то да говорит!
— Говорят, «Жнец» идет домой с полными трюмами. Наверное, команда хорошая подобралась?
У нее была привычка поднимать бровь всякий раз, когда она о чем-нибудь спрашивала.
— Да уж, неплохая.
Разговор начинал понемногу нравиться Брэшену. Но тут девушка на одном дыхании выдала истинную причину и своей щедрости, и любопытства.
— Этот ваш юнга… вон там, с краю сидит. Его не назовешь любителем выпить…
— Точно. И болтуном — тоже.
— Я уж заметила, — тут она кокетливо вздохнула. И внезапно спросила: — Это правда? То, что про него говорят? Что он будто бы шкуряет морских котиков чуть не быстрее, чем охотники их поспевают стрелять?
Итак, она вправду находила Альтию-Эттеля весьма привлекательным. Брэшен про себя усмехнулся.
— Нет, неправда, — изрек он торжественно. — Эттель гораздо быстрее охотников. Честно сказать, мы совсем с ним замучились! Ему так не терпелось, что он спускал шкуры с котиков, еще не убитых охотниками. Бедняги с ног сбились, гоняясь за голыми зверями, которых он успел ободрать…
И он невозмутимо отхлебнул пива. Какое-то время девушка только молча таращила на него округлившиеся глаза. Потом до нее дошло.
— Хорош байки травить! — хихикнула она и играючи толкнула Брэшена в плечо. Он этого не ожидал и даже схватился за стойку, чтобы не полететь с ног.
— Ой, прости, — девушка схватила его за рукав, помогая удержать равновесие.
— Все в порядке. Подустал я что-то на корабле…
— В самом деле? — она понизила голос. Дождалась пока он встретился с нею взглядами и увидел, что глаза у нее синие-синие, как море, и еще более бездонные. — Тут у нас комнатка есть с кроватью, — сказала она. — Моя комнатка… Отдохни там, если хочешь. Тебе, наверное, вправду не помешает прилечь.
Пока он соображал, что в действительности могло означать подобное приглашение, она потупилась и пошла прочь. Брэшен снова взялся за кружку и как раз присосался к ней, когда девушка сказала уже через плечо:
— Захочешь прилечь, просто дай мне знать.
И чуть помедлила, глядя на него вполоборота. Одна бровь была поднята. Вопрос? Или приглашение?…
Когда подваливает удача — это как прилив, создающий выгодное течение. Лови его — и вперед, пока прилив не сменился отливом! Брэшен осушил кружку и поднялся.
— Дело хорошее, — проговорил он тихо.
И впрямь — куда как заманчиво. С девушкой или без нее, его ожидала ПОСТЕЛЬ! Именно такая, о какой он мечтал. Плохо ли? И какая тут может быть убыль?… Он вновь покатал циндин за губой. Замечательно. Просто чудесно…
— Еще пива! — распорядился Риллер. — А потом, пожалуй, и на корабль пора.
— Валяй, отправляйся, — хихикнул один из матросов, уже порядочно перебравший. — Нас, старина, можешь не ждать. Мы попозже чуток подгребем…
И он, обмякая, начал опускать голову на скрещенные руки.
Риллер дотянулся до него через стол и основательно встряхнул:
— Хватит дурью мучиться, Йорд! Не смей спать здесь! Вот вернемся на борт, хоть на палубу падай и храпи там до утра, как свинья, мне плевать. Но только не здесь!
Что-то в голосе старого моряка заставило Йорда сразу проснуться и навострить уши. Он даже приподнял голову и поинтересовался:
— А п-почему?
Риллер наклонился вперед:
— Меня тут один матросик с «Крачки» предупредил кое о чем… Видели «Резвушку», что стоит с подветренной стороны? У них, пока сюда шли, лихоманка на борту разразилась, кровавая рвота. Семь душ потеряли… Так вот, шкипер ихний три дня уже по городу мотается, все пытается еще кого-то нанять, да только пока ему не больно везет. Слух идет, люди ему нужны до зарезу, надо их добывать как угодно и скорее на острова выходить. Для них ведь каждый лишний день здесь, почитай, лишняя неделя на Тощих… Короче, мне ребята с «Крачки» шепнули: держитесь, мол, вместе и кучей, да ни в коем случае не вздумайте на берегу ночевать. Они одного своего охотника два дня уже доискаться не могут… и ясно, на кого бочку катят? То-то же. Так что ежели на корабль — то всем вместе. Если только у тебя, Йорд, нету большой охоты еще раз на «Резвушке» Тощие посетить…
