– Чай или кофе? – по-хозяйски спросил котяра, любезно сняв с меня туфли, хотя я могла это сделать сама.
– Кофе с молоком.
Феликс провёл меня за руку в комнату и усадил на диван. Как оказалось, жил парень в квартире-студии. Поэтому я, ожидая свой кофе, ощупывала диван и прочую мебель, которая была вокруг, а прямо передо мной порхал по кухне котяра.
– Спать у меня особо негде, поэтому я постелю тебе на диване. Придётся перекантоваться на полу, – в голосе Феликса не было слышно сожаления или раздражения. На удивление он был мил и дружелюбен, как никогда. Кажется, таким я парня видела впервые.
– Не хотела тебя стеснять…, – вздохнула я, в голове прокручивая варианты дальнейших действий.
Одна я не проживу, это точно. Но и оставшуюся половину месяца не собираюсь жить у Феликса. Мне нужно найти жильё у кого-то… А потом я полечу в Германию. И если им удастся восстановить моё зрение, хотя я даже не представляю, возможно ли это, я смогу снять собственную квартиру. Возможно, папа и прав: я не смогла бы жить без его денег и удобств. Но теперь он буквально бросил мне вызов, и я принимаю его! В отличие от отца я не настолько меркантильна, умею находить друзей и добрых людей, и сама я отплачу им за помощь тем же. Вот только поднимусь с колен и гордой походкой, не оглядываясь назад, пойду вперёд, навстречу своей новой жизни.
– Сколько сахара? – тем временем спросил у меня Феликс, выводя из раздумий.
– Три. Что ты собираешься теперь делать?
– В смысле? – парень поставил кружку с ароматным кофе на журнальный столик передо мной. Потрогав его, я поняла, что он деревянный.
– Папа тебя уволил. Тебе ведь придётся заново искать работу…, – я всё ещё сожалела о случившемся и не переставала винить во всём себя. В конце концов, не потащи я Феликса на эту вечеринку, ничего бы не было.
Порой я ненавижу себя за своё же упрямство. Очень часто оно выходит мне боком. Я буквально жертвую собой ради мести или ответного удара другим людям! И я не знаю, хорошо это или плохо… Наверное, не очень хорошо. Особенно, когда при этом страдают ещё и ни в чём не виновные люди.
– Я её уже нашёл, не беспокойся, – я чувствовала: Феликс ухмыляется. Его голос так и сочился насмешкой, что заставило меня насторожиться.
– И где же? Будешь присматривать за кем-то другим?
Что-то маленькое кольнуло меня прямо в сердце, стоило мне лишь подумать о другой девушке. Такой же беспомощной как и я. Может, такой же богатенькой, из приличной семьи. Мне не было до Феликса и его дальнейшего будущего никакого дела, но этот укол меня насторожил. Что это было?
– Нет. До этого я был архитектором в одной кампании. Там меня ещё не забыли и недавно приглашали обратно. Думаю, туда и пойду.
Не знаю почему, но мне стало легче от мысли, что Феликс не будет работать у какого-нибудь олигарха и следить за его дочерью. А вот то, что парень был архитектором, меня удивило. Во-первых, я думала, что Феликс мой ровесник и ещё учиться. А во-вторых, котяра совсем не был похож на серьёзного архитектора, работающего в серьёзной кампании. Феликс и серьёзность у меня в голове были невозможным сочетанием.
– Почему же ты ушёл оттуда и подался в «сиделки»? – этот вопрос не выходил из моей головы. А Феликс, кажется, давно готов был на него ответить. Так что в правде его слов можно было не сомневаться.
– Поспорил с лучшим другом, что устроюсь к Антипову на работу. А твой отец как раз искал «няньку». Честно говоря, я думал, девочка окажется маленькой. А мне предоставили тебя…
– И ты из-за какого-то спора уволился? Как на это отреагировал твой начальник? – в моём голосе было искренне удивление.
А ещё я оказалась права: Феликс Ромашевский и серьёзность – вещи несовместимые. Любой адекватный человек ни за что бы на такое не согласился!
– Мой лучший друг и есть мой начальник, – Феликс разразился заливистым хохотом, от которого по моему телу разлилось приятное тепло.
– Что?! – и я тоже засмеялась.
Этот парень, его друзья и его жизнь – всё в нём было ненормально и необычно. Но и у меня было не всё так просто. Поэтому единственное, что оставалось: смеяться над всем этим абсурдом, а в голове разгонять чёрный омут мрачных мыслей.
Внезапно Феликс перестал смеяться и придвинулся ближе ко мне. Хотя мы итак сидели на одном диване в опасной близости друг от друга. Я почувствовала его горячее дыхание совсем рядом и перестала дышать. Сердце замерло. Я могла отодвинуться, но не могла. Тело будто оцепенело.
– Сколько тебе лет? – прошептала я, вновь всматриваясь в появившиеся красные точки. Теперь я была уверена: я видела глаза Феликса перед собой.
Будто они были особенными, заряженными энергией, магическими. Они могли потухнуть, но тут же загорались, когда парень моргал. И я была в полнейшем шоке. Как такое возможно? Всё остальное – чёрное и бессмысленное, а глаза Феликса – два красных пятна, словно точки от прицела снайпера. И я их…вижу?
– Мне двадцать шесть, – сказав это, Феликс медленно выпустил воздух и отодвинулся от меня, будто передумав.
У нас была небольшая разница в возрасте, и почему-то этот факт меня радовал. Значит, он совсем недавно отучился и уже пошёл работать. Работать к лучшему другу в крупную кампанию. С каждым фактом мне хотелось всё больше узнавать о жизни Ромашевского. Чем-то она меня притягивала. Казалось, что я сама хочу стать в жизни парня чем-то значимым. Хотя бы просто ворваться в неё…
Боже, какой только бред не лезет в голову сегодня!
Внезапно кот придвинулся ко мне снова, и на этот раз я не знала, что сказать. Глаза Феликса вновь возникли передо мной, а горячее дыхание обожгло губы. Я не знала, что происходит в голове кота, поэтому совершенно не ожидала, что Феликс стиснет меня в объятиях. Он так крепко прижал меня к себе. Я ахнула и застыла в изумлении, не зная, что мне делать. Когда я неуверенно обхватила плечи парня своими тонкими руками, Феликс вздохнул. Да так тяжело, что я вздрогнула и насторожилась.
– Я должен сказать тебе кое-что, Даша…
14
У меня перехватило дыхание от этой фразы. Неужели Феликс хочет сказать мне, что я ему нравлюсь? Нет, я в это не верила. Лишь предполагала. Но, несмотря на собственное неверие, у меня отчего-то быстрее забилось сердце, а голос и вовсе пропал. Феликс отстранился от меня, но руками всё ещё держал мои плечи, и два красных круга вновь встали перед глазами. Парень смотрел в мои безжизненные зрачки, и мне так хотелось понять по его взгляду, что он чувствует. Но я не могла. Парень был для меня закрытой книгой, как и весь мир. Очевидно, кот ждал моего ответа, так как сам никак не мог решиться заговорить, что было странно. Сам Феликс всегда производил впечатление уверенного, самовлюблённого нарцисса. Но только не сейчас.
– Что ты хочешь мне сказать? – полушёпотом спросила я, сглотнув.
