Но самое интересное началось, когда я вышла из ванной и смогла увидеть мир вокруг, не щурясь и не передвигаясь как тюлень. Я чуть не закричала от шока и ужаса! На моём любимом сером диванчике, который я берегу, как последнюю бутылку водки в праздник, и чищу каждый день, развалился какой-то козёл! Да ещё как! Свернулся калачиком, посапывая в мою белую подушку. А ещё он был в обуви! Ну, вы поняли, какая я была злая, да? И что только не взбредёт человеку в больную похмельем голову!
Я сходила в уборную за шваброй. Длинной такой палкой с очень массивной перекладиной внизу, которой если ударить, так человек проснётся и снова заснёт, а в глазах у него будет как в моём холодильнике со сломанной лампочкой: то зажигаться, то гаснуть свет. В общем, взяла я эту швабру и направилась обратно в зал,
«А что, если он разозлиться и прибьёт тебя, Маша?» – шептал мне противным голосом Разум, но когда я его слушала!
И всё-таки небольшой страх у меня был. Я с опаской отошла от дивана шага на три назад. Протянув швабру вперёд, тыкнула пару раз незнакомца в бок. Тот начал переворачиваться и что-то бормотать себе под нос. «Ну, всё, ты пробудила в нём зверя!» – вновь раздался надоедливый голос Разума. Я мысленно заткнула ему рукой рот, да так, что он вырубился.
Незнакомец протёр красные глаза и стал озираться по сторонам, одновременно с этим подвывая от боли, в голове, наверное. Когда он, наконец, заметил меня, хозяйку хаты, то удивлённо вытаращил свои глаза и хриплым полушёпотом протянул:
– Ты кто?
Я поняла, что опасности данная особь не представляет, а потому сделала глубокий вдох и мысленно сказала себе успокоиться. «Возможно, ты сама его притащила, Маша, теперь вспоминай, грешница, что вчера было!» Но я всё-таки не удержалась и ответила парню:
– Конь в пальто! Этот вопрос я хотела задать тебе, козёл! Что ты делаешь в моей квартире, на моём диване, да ещё и в обуви! Отвечай, иначе я вызову полицию! – от моих криков не то, что соседи, сама полиция разбежалась.
А парень продолжал переводить взгляд с меня на швабру и обратно. Затем до него, кажется, дошёл смысл сказанных мной слов и сел, спустив свои обутые ноги на пол. Диванчик мой, теперь ты спасён!
– Что? Твоя квартира? Разве я не у себя дома? – всё тем же хриплым голосом бормотал незнакомец.
Он оглянулся по сторонам, протёр зачем-то свои прекрасные очи ещё раз и взглянул на мою хижину вновь, будто не узнавал её. А может и наоборот…
– В смысле? Это же моя квартира? Ты кто такая?
Приехали! Прям «Ирония судьбы или с лёгким паром»! Вот только за место ключа от квартиры подошёл другой, гаечный!
– Нет, ну это уже наглость! Убирайся из моей, подчёркиваю, квартиры! Живо! – разозлилась я и в порыве гнева стала размахивать шваброй направо и налево. Кажется, это испугало моего «гостя».
– Девушка, это моя квартира! Это мой любимый диван, вон мой шкаф! – этот парень, по всей видимости, сбежавший из психушки, вскочил с дивана и стал размахивать руками, пытаясь мне что-то доказать. Что-то доказать в МОЕЙ квартире! Нормально?
Нет уж, я такого не потерплю!
– А ну-ка иди сюда! – я покрепче обхватила швабру руками и поманила «гостя» к шкафу. Правда, он пока сдаваться мне не желал.
– А может не надо…, – запротестовал парень и стал отступать назад, пока в итоге не упёрся ногами в диван. Он оказался в тупике, и в этот момент я вполне могла его прибить этой самой шваброй. Но не стала.
– Иди, иди, – я направилась к шкафу.
Я отбросила швабру, и она с грохотом упала на пол, а сама схватилась за обе дверцы несчастного шкафа и, пока не настал момент моего триумфа, оглянулась на незнакомца. В его глазах читалось удивление и недоверие. Он, наверное, в этот момент думал, какая я ненормальная и что же собираюсь сделать. А я…резко распахнула дверцы и пальцем указала на одежду, лежащую на полках.
– Вот! Это мои вещи! Они лежат в моей квартире! А вот что в моей квартире делаешь ты – уже другой вопрос!
Только сейчас я заметила, что парень был довольно симпатичным. Но это наваждение я тут же прогнала. Вот ещё, он у меня хату пытается отжать, а я его красоту «неписанную» разглядываю!
Для пущего эффекта я достала из шкафа свою любимую розовую футболку с котиком и продемонстрировала «гостю». Тот от удивления рот открыл, ещё раз огляделся, выпучил глаза ещё сильнее и что-то про себя пробормотал. Затем он вдруг что-то вспомнил и достал из кармана своих джинсов телефон. Включив там что-то, парень бодро подошёл ко мне и показал мне экран. А на экране фотография серого огромного кота с оранжевыми глазами, который лежит на отчётливо видном сером диване. Этот диван как две капли воды похож на мой! Настал момент мне удивляться.
– Как так? – неожиданно для себя протянула я и уставилась на незнакомца огромными от удивления глазами.
– Сам не понимаю, – почесал затылок парень, и я, наконец, над ним сжалилась.
– Пошли на кухню. Обсудим это за кофе, а то у меня котелок сейчас взорвётся и варить информацию будет нечем.
Парень хохотнул и пошёл со мной на кухню так, будто всю жизнь здесь жил и знает, где что расположено, как свои пять пальцев.
Даша
Мы с Феликсом еле сумели встать по будильнику, чтобы ещё и быстро собрать необходимые вещи. Я проходила в одном коктейльном платье три дня, и мне не терпелось во что-то переодеться. У Фила нашлась пара вещей его сестры, а потому я не осталась голой. От Саши и Маши вестей не было, оно и понятно. Ребята наверняка ещё дрыхли в своих постелях, какой дурак не спит в половине шестого? В итоге собирать мне оказалось нечего, и я поехала налегке, а Фил, будучи парнем, быстро покидал необходимые пару рубашек и джинсов, и уже в шесть мы были полностью готовы. Всю дорогу до аэропорта я проспала – мысли о родителях меня быстро утомили. От мамы не было никаких вестей, от папы – тем более. И от этого становилось обидно. Неужели они совсем не хотят услышать свою дочь? Неужели не волнуются, с кем я лечу и всё ли у меня в порядке? Волнуюсь я перед операцией или перед полётом? Но нет…пожалуй, подобных вопросов, показывающих заботу, мне никто и никогда не задавал. От этого было очень больно. Порой мне кажется, что я сирота и родителей у меня нет. Но сколько можно говорить о них!
Когда мы приехали, Феликс разбудил меня, ласково потрепав по плечу. Мы оказались на улице, с утра оказалось прохладно, и я тут же обхватила плечи руками. Ветер заставлял меня дрожать, что не укрылось от моего заботливого спутника. Он отдал мне свою ветровку, и я сразу же накинула её на себя. Стало тепло даже не от вещи, а от заботы, которую проявлял Фил. Кажется, он понимал, что в моей жизни её было слишком мало. И в такие моменты, когда он показывал, что рядом, у меня на глазах выступали слёзы.
Часа два мы пробыли в аэропорту, пока проходили все необходимые процедуры, чтобы пройти на борт. И вот, когда мы оказались в самолёте, я поняла, что с Феликсом мне хорошо. Стюардессы предложили всем напитки и сообщили, что горячая еда будет через час. А после этого все пассажиры приготовились ко сну. Мы с Феликсом отстегнули ремни безопасности, и я прижалась к груди парня. Так мне было надёжнее и теплее. С собой в салон мы взяли книгу, и в течении всего полёта Фил читал мне вслух полушёпотом, чтобы не разбудить других пассажиров. Это был лучший полёт в моей жизни. Также я, наконец, нашла плюс в моём отсутствии зрения! Когда вокруг тебя лишь темнота, кажется, что вы с любимым человеком одни и больше никого нет… Ты слушаешь его дыхание и мечтаешь, чтобы время вдруг остановилось, и этот момент длился вечно. Чтобы вы застряли во времени и пространстве. Но я очень хочу вернуть себе свои глаза… хочу увидеть Феликса и его красоту, которая в душе, наяву.
