Миг — я очутился перед жрецом, прыгая на него и атакуя его в голову. Он, в отличие от воинов, активировал защитный амулет, а может быть, те просто их не имели. Защита сверкала и отводила удары, жрец пытался меня атаковать магией, но я работал с такой быстротой и силой, что он просто не мог закончить заклинание. Вдруг мое левое оружие нанесло ему удар в плечо, и тут же правое я направил точно в глаз, да еще прокрутил там внутри. Жрец задергался, но почти сразу затих.
Я бросился к Айвинэль. Она была без сознания, но жива. Подхватив ее на руки, я побежал в кусты, где сразу наткнулся на освобожденных детей.
— Вы знаете, где здесь находятся морские лодки? — спросил их. Дети синхронно кивнули. — Ведите!
И побежали, но всего минут через десять выбежали к небольшому заливчику, где у пирса я и приметил шесть пирог. Выбрав среднего размера, я положил туда эльфийку, приказал залезть детям и хотел сделать это сам, как вдруг понял, что мы просто не успеем скрыться. У меня появилось сильное чувство опасности, а это значит — погоня, так как другого объяснения нет. План созрел мгновенно. Сильно оттолкнув пирогу, приказал:
— Плывите строго на север, а я вас там догоню.
Побежал обратно на дорогу, но выбежал на нее значительно дальше от места схватки. И точно, от селения ко мне неслись индейцы. Трое всадников и десяток, если не больше, пеших. Я очень порадовался, что не все верхом. Перебежав на другую сторону, я забежал в лес, а еще метров через двести и здесь начался густой кустарник, сквозь который лошади не пройдут.
Так, царапая себе и лицо, и руки, я уводил погоню подальше от лодки с Айвинэль и детьми. Спустя какое-то время решил вернуться на ту сторону, но понял, что загоняют меня очень грамотно. Вот теперь я понесся с максимальной для меня скоростью вперед, а потом все-таки повернул к морю. Спустя еще десяток минут я выскочил на открытое пространство и вдали увидел море. Рванул к нему, слыша слева и справа от себя голоса «загонщиков». Добежав до края, я резко остановился.
Передо мной было море. Вот только во время своего забега я поднялся на приличную высоту, и прыгать вниз было очень опасно. Теперь стало понятно, почему индейцы отрезали меня с обеих сторон. Сзади раздался звук копыт, и я обернулся. Мой бывший учитель сумел добраться сюда на лошади. Ну, да — дорога ведь недалеко. Вот только откуда он здесь взялся?! Выход остался один — несмотря ни на что, прыгнуть вниз. Я прекрасно понимал, что справиться с неопытными воинами, застав их врасплох — это одно, но против Хачнока я никто. Я развернулся и… почувствовал, что мое тело перестало меня слушаться. Он не стал рисковать, применив магию. «Живьем хотят схватить, — подумал я. — Что?! Живьем?! Для жертвоприношения?!».
Ярость, поднявшая из глубины, подгоняемая волей, выплеснулась наружу и застыла, сдерживаемая магией. Не знаю, сколько времени происходила эта борьба, но, взревев, она прорвала плотину. Я, не раздумывая, прыгнул с обрыва в воду, войдя в нее вниз ногами. Прохладная вода остудила мою голову, и я поплыл подальше от берега, на пределе сил работая и руками, и ногами.
Я помнил, что мне надо плыть на запад, где будут дожидаться дети с эльфийкой, но боялся, что меня будут преследовать, и я просто-напросто приведу погоню к ним. Поэтому я сейчас старался просто отплыть подальше, и только потом повернуть. Усталость, как всегда после такого долгого нахождения в состоянии измененного сознания, навалилась внезапно. Мне становилось все тяжелее и тяжелее двигать руками и ногами. Дыхание мое участилось, но сил уже не хватало даже на то, чтобы поднять руку. И последней мыслью перед тем, как меня поглотила тьма, было:
— Лишь бы спаслась моя Айвинэль.
Конец
