— Ты-ы. — произнес Гарик, отпуская удавку и хватаясь обеими руками за гранату.
Он поднял голову, и на доли секунды их взгляды встретились, как он того и хотел.
Затем Егор что есть силы толкнул руками бандита в грудь, и, опрокинувшись назад, тот полетел вниз.
Почти сразу же грянул взрыв, наполнив трюм грохотом и дымом. Это был последний взрыв для Егора. Он даже не стал смотреть вниз, чтобы удостовериться, что Гарик мертв.
Устало опустившись по стене на пол, Егор прикрыл глаза. «Неужели все закончилось? — пронеслось у него в голове. — Неужели это конец? Господи, даже не верится. Как я устал! Как я чертовски устал.»
Но необходимо было еще отыскать Ингу.
Наспех перетянув бедро ремнем, чтобы остановить кровь, он спустился вниз и направился на корму, искать девушку. Только мысли о ней не позволяли ему потерять сознание и упасть. Только ее имя на губах давало силы.
После долгих поисков, окровавленный, с бешено блестящими глазами, он ввалился в каюту, где держали Ингу. Молча разрезал вынутым из раны ножом веревки и рухнул в объятия девушки. Он тут же начал проваливаться в забытье, шепча лишь одну фразу:
— Я люблю тебя. Люблю тебя. Люблю.
И потерял сознание.
Прижав его голову к своей груди, Инга тихонько заплакала. Потом нежно поцеловала его в небритую исцарапанную щеку и тихонько прошептала:
— Я тоже тебя люблю, Егор Шувалов.
Послесловие
Близился рассвет.
Над рекой клубился туман. Вода сделалась тихой и спокойной, только всплеск рыбы изредка тревожил зеркальную гладь. Природа замерла в ожидании появления солнца и начала нового дня. Грандиозное событие в жизни всего живого обещало произойти с минуты на минуту.
Небосвод на востоке розовел, вокруг становилось все светлее и светлее.
На небольшом пространстве на дороге возле моста через Серет в двадцати километрах от Галаца тоже царило напряжение. Тридцать человек румынской полиции и пять представителей с российской стороны во главе с полковником Ворониным с нетерпением и волнением ожидали появления Шилова и Пауло де Моретта. Сделка должна была состояться здесь и сейчас.
— Может, не приедет? — с сомнением спросил Валера.
— Приедет, обязательно приедет, — убежденно произнес Воронин.
Прошло еще пять минут.
Солнце показалось над горизонтом, наполнив жизнью и энергией все живое вокруг.
На дороге со стороны Галаца появились две машины. Они стремительно приближались. Спустя некоторое время стало видно, что это «мерседес» и джип — машины банды Шилова.
Приблизительно в то же время с противоположной стороны показался лимузин де Моретты. Он плавно спустился с моста и замер метрах в пятидесяти от «мерседеса».
— Вот оно. Началось, — прошептал полковник и сделал знак румынскому коллеге.
Оцепление вокруг моста пришло в движение, полицейские спешно принялись приводить оружие в боевую готовность. Снайперы направили стволы своих винтовок на машины, ожидая появления целей.
Дверцы машин одновременно распахнулись, и из них появились люди: Шилов с пятью своими боевиками и де Моретта с тремя телохранителями. Де Моретта, насколько мог разглядеть Воронин из своего укрытия, расположенного в тридцати метрах сбоку, в кустах, был высоким смуглым итальянцем с типично римским профилем.
«Благородные черты красивого лица, а внутри бандит», — подумал Воронин.
Шилов и де Моретта двинулись навстречу друг другу. Ровно на середине разделявшего их расстояния они сошлись, обменялись рукопожатиями, а затем кейсами. Проверив их содержимое, еще раз пожали друг другу руки.
— Пора, — скомандовал Воронин, кивнув румынскому полковнику.
Тот взял рацию и что-то быстро в нее проговорил.
Пространство вокруг мгновенно наполнилось звуками. Грянуло насколько предупредительных выстрелов, затем прозвучало обращение на итальянском и русском языках.
Изумление бандитов Шилова и де Моретты было настолько сильным, что они не сразу опомнились, а когда опомнились, к ним с обеих сторон уже спешили десятки полицейских машин и бежали десятки полицейских.
Никто и не пробовал сопротивляться, понимая бесполезность этого.
Через пять минут после того, как все было кончено, к Воронину подбежал возбужденный Валера.
— Алексей Петрович, вот картина! — радостно воскликнул он, размахивая свернутым в трубку полотном. — Мы нашли ее!
— А ты сомневался? — полковник испытывающе взглянул на лейтенанта.
— Нет. Но.
— Никаких но, — твердо произнес Воронин. — Картина — это пустяк. В нашей работе главное — раскрыть преступление.
— А картина? Вы хотите на нее взглянуть? — растерянно спросил Валера.
Полковник задумался.
— Картина. Ну покажи. Как-никак историческая ценность. Он взял в руки полотно и бережно его развернул. На него смотрел спокойный суровый взгляд, свидетельствовавший о мудрости обладателя. Благородное старческое лицо, осанка были преисполнены достоинства. А в остальном — ничего примечательного. Старик как старик.
— Знал бы этот Шарль де Моретта, что когда-нибудь из-за его полинявшего портрета начнется такая резня, не позволил бы рисовать. Сколько трупов из-за этой картины, Валера?
— Больше двух десятков, Алексей Петрович!
— Нет, она не стоит этих миллионов, — с сомнением покачал головой Воронин. — Какая, однако, кровавая вещица. Ее место только в музее.
— А Шилова и Моретта — в тюрьме. Кстати, вы хотите поговорить с Шиловым?
Полковник безразлично пожал плечами.
Успеется. Теперь нам спешить некуда. Он будет к нашим услугам, как минимум, ближайшие десять лет.
