Они смотрели на него со смесью подозрения и благоговения. Первое, как он понял, было вызвано незаконным характером собрания, а второе — его существованием как творения рук Императора. Он почувствовал себя неуютно под их взглядами, но ничем не выдал своих чувств, изучая их со спокойным интересом.
И вечер продолжился вполне предсказуемо, с очередными песнопениями, обсуждением отрывков из их священной книги и обменом товарами в виде еды, питья, лекарств и тому подобного, что удалось собрать после последней встречи. Их взяли лидеры групп для последующего распределения среди тех, кто больше всего нуждался, или, по крайней мере, так они утверждали. Амона не заботило, расходились их слова с делами или нет.
Наконец, вознесли молитвы Императору, прося о защите, наставничестве и прощении. Последнее особенно смутило Амона, как будто Императору было какое–то дело до мнимых или явных моральных проступков этих людей. В конце церемонии Амон подошёл к Зиндерманну и другим лидерам культа.
— Ваш визит — огромная честь, кустодий, — сказала седая женщина по имени Корал. Она странно смотрела на него и вытянула руку, словно желая дотронуться до его доспехов, но затем одёрнула её. — Подумать только, что вы были рядом с Богом-Императором.
Амон напрягся, услышав слова из запрещённой книги, написанной предателем Лоргаром. То, что они вошли в обиход, явно свидетельствовало о цене расхлябанности. Корал вела себя так, словно что–то из этой якобы божественной связи могло быть передано, если просто постоять рядом.
— Зиндерманн заверил нас, что вы здесь не для того, чтобы осуждать наши практики, — сказал другой, темнокожий мужчина с тростью и в одежде младшего управляющего.
Амон взглянул на Киллер. Она выгнула бровь.
— Я ищу тех, кто мог быть свидетелем странных явлений, — сказал кустодий. — Возможно, общее видение или сны. Голоса, образы, всё, что нельзя объяснить законами природы.
— Как знаки от Императора? — спросила младшая из троих, мать с младенцем на руках, которому было не больше нескольких месяцев. Амон понял, что ребёнок, должно быть, родился после начала осады. Его удивление, видимо, проскользнуло сквозь настороженное выражение лица.
— Его отец сражается на стенах, — гордо сказала женщина, поглаживая ребёнка по щеке. — Её голос слегка дрогнул. — По крайней мере так было, когда я в последний раз слышала об этом месяц назад. Я молюсь Императору, чтобы он благополучно пережил страдания. Возможно, вы могли бы связаться с ним?
Она смотрела на Амона с надеждой, которая резко контрастировала с её уставшим лицом и тёмными кругами вокруг глазам. Он видел, что ребёнок тоже недоедает, как и большинство прихожан. Их одежда превратилась в лохмотья, дома были разрушены. И всё же они благодарили миф Императора и просили известий о близких, вместо того чтобы осуждать Повелителя Человечества, которого конечно могли обвинить в своём затруднительном положении.
Сам масштаб битвы за Императорский дворец означал, что ни один солдат не мог быть учтён. Целые роты погибали без малейших записей об их судьбе. Казалось неумным делиться этой мыслью с отчаявшейся молодой женщиной.
— Я не думаю, что это возможно, — тихо ответил он.
— Жизнь продолжается, — сказала старшая женщина. — Гор не может остановить всё человечество.
— Действительно, великий цикл продолжается, — сказала Киилер, закончив разговор с одним из прихожан и присоединившись к ним. Она посмотрела на молодую маму. — Что ты знаешь о группе, которая собирается в базилике Вентура?
— Странная компания, — ответил мужчина, прихрамывая подойдя ближе. — Они взяли себе название. Помнишь его, Чиквенду? Тех, которые следуют за Оливье?
— О… — пожилая женщина секунду потёрла подбородок. — Фонарщики? Несущие Фонари?
— Несущие Свет! — сказала молодая мама. — Я видела одного из их эмиссаров на западной аркадной дороге как раз сегодня утром.
— Да, Несущие Свет, — сказала Чиквенду. — Если хотите увидеть необычное, Несущие Свет — это точно те, кто вам нужен. Оливье, он утверждает, что может исцелять больных, и это только начало.
Амон обменялся взглядом с Киллер. Она улыбнулась и протянула руки лидерам группы, обнимая каждого по очереди.
— Держитесь, — прошептала она каждому из них.
— Спасибо за вашу помощь, — сказал Амон, кивнув в знак признательности. Он уже собрался уходить, но почувствовал, что не может сделать это больше ничего не сказав. Он не имел права разжигать ложное поклонение, но и не обязан был подавлять всякую надежду. — Это пройдёт. Император победит.
ДЕВЯТНАДЦАТЬ
Выбор цели
Вокс-тишина
Несущие Свет
Космический порт Львиные врата, ядро стратофекса, два дня после начала штурма
Медленно собирая воинов, скрытые силы Форрикса отошли далеко от хлынувших к основанию космического порта орд, по пути к центру стратофекса прорвав несколько кордонов Имперской армии. Выяснилось, что выбранное Форриксом место встречи располагалось в зоне жилых общежитий, сгрудившихся вокруг одной из главных шахт. Гражданские с автоганами и кухонными ножами представляли собой меньшее препятствие, чем расстояние, которое требовалось преодолеть, их тела остались остывать в коридорах и комнатах, что они называли домом.
Наступление не осталось незамеченным — оно и не должно было быть полностью тайным. Поскольку защитники не могли точно оценить масштаб угрозы, исходившей от Железных Воинов, за ними было послано несколько разведывательных отрядов, каждый из которых был встречен внезапной и сокрушительной контратакой. Форриксу показалось, что полковник Имперской армии или кто–то другой, отвечавший за этот сектор, наконец решил, что с него хватит, и послал эквивалентные роте силы для борьбы с незваными гостями.
Как только пикеты ауспиков обнаружили приближавшихся солдат, Форрикс отреагировал, устроив засады и создав мобильный резерв. Прошло двадцать минут с того момента, как прозвучал первый выстрел, и в бой ввели ещё больше армейцев. Задействовали несколько миномётов и орудий поддержки, осколочные мины и бронебойные снаряды заставили Железных Воинов перейти в более оборонительный режим вокруг центрального жилого кластера. Кузнец войны прекрасно понимал, что его задание отвлечь противника от наступления сверху и снизу начинает приносить эффект.
Из–за грохота болтеров и ударов снарядов, падавших недалеко от позиции Форрикса, было трудно разобрать, что говорит Гхарал, хотя его заместитель находился всего в нескольких метрах.
— Уже можно нарушить вокс-тишину, — передал Форрикс капитану. Красный лазерный луч скользнул по его левому наплечнику, оставив серый след на эмблеме. Я думаю, они уже знают, где мы.
— Контратаки по-прежнему носят спорадический характер, триарх, — ответил капитан. — Я могу подтвердить, что места встречи достигли восемьсот одиннадцать воинов.
— Мы внутри уже больше двадцати четырёх часов, я не ожидаю, что кто–то ещё присоединится к нам.
