Минут десять на кухне стояла тишина, разбавляемая монотонными приглушенными звуками скребущих по тарелкам вилок и ложек. Запасы приготовленных блюд почти полностью подчистили, а мы с Аней накануне думали, что солянки хватит на неделю. Зато задиристые самцы после ужина выглядели сытыми и удовлетворенными, хотя, скорее, завтрака. Кукушка прокуковала четыре часа.
— Алиса, какой у тебя дар? — неожиданно поинтересовался Поль тем, что, мне казалось, спросит любой вер у полукровки сразу. Но, как видно, наших оборотней больше всего интересовали вопросы безопасности.
Тетушка подскочила с улыбкой:
— Сейчас покажу!
Взяла с холодильника папку, в которую мы мои «предсказания» складывали, и предложила мужчинам посмотреть. Те, отчего-то в замешательстве, взяли по рисунку и начали разглядывать. Любопытно, что каждому из них достался «свой». Затем они перебрали остальные: старого эмирца в объятиях медведя; лохматого, потрепанного жизнью мужика с бутылкой пива в руках у прилавка и несколько других, с интересными сюжетами. Этьен даже на свой дорогущий хронометр скосил глаза, сверив с рисунком.
— Это ты рисовала? — Поль взглянул на меня внимательно, но в его глазах явно читалось недоумение и непонимание. А меня дипломатично похвалил: — Очень талантливо.
Мы с Анфисой расхохотались. Уж очень забавно выглядели брутальные веры, знакомясь с моими художествами.
— Вы не поверите, — пояснила Аня. — Но перед вами моменты встречи со счастьем. Просто оно у всех разное, вот и выглядят некоторые рисунки порой жутковатыми.
— Ты хочешь сказать, что… — Поль судорожно сглотнул, а я помогла ему закончить мысль: — Да, глядя на человека, я вижу время и обстоятельство, когда он встретит свое счастье. И лишь от него зависит — упустит ли, пройдет ли мимо, не заметив, или вцепится обеими руками. Но к сожалению, ни страну, ни город, ни конкретный день я предсказать не могу и…
Поль судорожно потер лицо ладонями, а Этьен помрачнел. Оба синхронно кивнули друг другу, видимо подумав об одном и том же. Быстро оглядевшись, один схватил мой сотовый, а другой пошел к чемоданам, оставленным у двери.
Дальше в полное недоумение пришли мы с Анфисой. Нам уже не улыбалось, когда Поль жестким тоном говорил по телефону:
— Это я… Да, Поль. С ее телефона говорю. Тьери, у нас большая проблема, и разговор не телефонный… Да, все серьезно. К нашему прилету обеспечьте удвоенную охрану… Она как Милана… Да. И замок, и территорию нужно будет усилить. Да, они с твоей — идеальная пара… Я потом поясню. Ждите завтра. Документов у обеих нет… Алиса и Анфиса, остальное, сам понимаешь… Хорошо, до встречи.
Морруа отключился, еще секунду задумчиво рассматривал телефон, а мы, не вытерпев, в унисон выпалили:
— Да что мы такого сказали?
Он строго взглянул на нас и весьма суровым тоном приказал:
— Алиса, до прибытия домой, никому ни слова о своем даре!
— А-а-а?
— Позже обо всем узнаешь и даже познакомишься с еще одной полукровкой с даром. Ее зовут Милана, она пара главы клана Тьери Морруа. Вы потом все обсудите.
На кухню заглянул Этьен, остановился в широком арочном проеме.
— Они ускорятся, — отчитался он перед Полем, нам же ничего пояснять не стали.
Раньше я считала, что у нас большая кухня, но двое мужчин из клана Морруа незаметно заполнили пространство — даже не физически, а своим присутствием. И оба с ненормальным любопытством рассматривали меня, словно заново увидели. Какого черта, спрашивается?!
— Пока спать! — встал Поль, возвышаясь надо мной, глядя сверху вниз и тем самым еще больше подавляя.
Этьен подхватил на руки охнувшую от смущения Анфису и унес из кухни, по пути на второй этаж воркующим, непривычным тоном попросил показать ему «нашу спальню».
Вот тут я не выдержала и испуганно заявила:
— Я не готова… сегодня!
— Цыпленок, цыпленок, — с мягкой необидной усмешкой покачал головой Поль. — Я тебе просто покажу…
— Изумрудные стержни, поршни и небо в алмазах? Спасибо, не надо! — Я вскинула ладошки, защищаясь от надвигающегося Поля. — Как-нибудь в другой раз…
Вставая, неловко шарахнулась в сторону и прошмыгнула мимо него. На секундочку задержавшись в арке, предупредила:
— Ванная на первом этаже в твоем распоряжении, я постелю тебе на втором… в маминой спальне.
Мой голос дрогнул, что не укрылось от все подмечающего мужчины
— Почему о ней вы не говорите? На семейной фотографии ее тоже нет…
Обернувшись, посмотрела на Поля, в потемневших глазах которого мелькнула еще и обида. Он стоял, засунув руки в карманы черных брюк, прижав разошедшиеся полы пиджака, делового, стильного и дорогого. Оба вера, хоть и помятые в ходе «служебной командировки», вылившейся в криминальный детектив, по-прежнему выглядели небрежно элегантно. Чувствовалось, что они великолепны, совершенны в любой одежде, и собственный вид их не особо заботит, благодаря абсолютной уверенности в себе.
Люся назвала французов решалами; вероятнее всего, так и есть: отнюдь не офисный планктон, а пробивная сила в любых ситуациях. Подобного мужчину на расстоянии долго не удержать, хотя, вынуждена признать, будь его воля, я — самка, давно бы лежала под ним — самцом.
Затронутая им тема разворошила боль внутри, разбередила старые раны и комплексы. Порой я думала, что была каким-то неправильным ребенком, поэтому мама бросила меня и сбежала в поисках очередных приключений, и втайне от всех считала виной тому свое происхождение. Неизвестно, при каких обстоятельствах я была зачата, а вдруг — насилие?
— Алиса? — тихо, но настойчиво поторопил Поль с ответом.
— Ее убили, когда мне было пять лет. Она попала в капкан в тайге, никто не знает, почему… в общем, дед нашел ее… чучело и… разделанное волчье тело.
— А твой отец? — хрипло от волнения спросил вер.
Я подняла на него взгляд: и правда, расстроен и сочувствует искренне, вон как небесно-голубой цвет глаз стремительно сменился штормовым серым.
— Она не призналась, кто стал моим отцом, — глухо ответила я, а потом впервые поведала чужаку: — И вероятно, мама сама не знала…
— Мне жаль, — нахмурился Поль… да какой он теперь чужак! Семья.
— Не стоит, все в прошлом. Я пойду стелить тебе постель.
— Алиса, я…
Хватит. Не дав ему возможности ни предложить, ни посочувствовать, развернулась и ушла. Достаточно воспоминаний.
Взбив подушку и откинув одеяло в цветастом пододеяльнике, я в последний раз проверила все ли в порядке и вышла. На втором этаже у нас три спальни и душевая, на первом — спальня бабушки и деда, гостиная, кухня и ванная. Компактно и у каждого личная комната. Сейчас из Анфисиной раздавались весьма характерные стоны, от которых горели не только щеки, но и уши. Скорее бы закончились!
