— Мы ее теперь свахой называем. По сути, так и есть, — улыбнулся Поль, заглядывая мне в глаза. — И благодаря ей я нашел тебя.
— Лгуны! — рявкнула тетушка. — Вчера врали, что искали воров…
— Душа моя, — напрягся ее личный лгун. — Мы не хотели раньше времени… вас нервничать заставлять… дополнительно.
Анфиса смотрела на пару разъяренной фурией:
— Больше всего на свете ненавижу вранья. Хорошо же ты нашу семейную жизнь начал… муженек. Мы вам все как на духу выложили, а вы даже в малом обманули.
Тетушка развернулась и решительно направилась к лестнице. Этьен дернулся, словно от удара под дых, потемнел лицом, бросил на меня растерянный взгляд. А я, прилагая усилия, пыталась выбраться из стальных рук Поля, тоже напряженно сопевшего.
— Прости, — глухо попросил он. — От меня ты больше лжи не услышишь.
Моро рванул за своей парой.
Под злобное шипение вперемешку с воркующим баритоном, раздававшееся со второго этажа, я раздумывала: обижаться дальше или забыть этот неприятный момент — сложно обижаться на мужчину, который вызывает столько невероятных эмоций. Горячо дышит в затылок и держит так, словно развалится на мелкие кусочки или растает как снег по весне, если отпустит.
— Вы живете в… глуши, — мягко произнес Джинкс, по-прежнему прижимающий к груди журнал, даже руки на нем скрестил, — но ваш французский довольно хорош. Вы практиковались во Франции?
Я улыбнулась и покачала головой. Затем коротко рассказала историю своей семьи, закончив ответом на вопрос:
— …языкам и всему остальному, что положено знать верам, нас учили дед и бабушка. Влад из дворянской семьи; еще лет сто назад знание вашего языка было обязательным в высшем обществе. Клан Василики жил на границе сразу трех государств, она владеет пятью языками. Жизнь носила их по российским просторам и очень многому научила. А они, желая нам лучшей доли, заставляли учиться. Я филолог по образованию, Анфиса — дизайнер; она окончила Институт культуры, потом — Университет дизайна и технологий. Мы предполагали учиться и дальше чему-нибудь интересному. К сожалению, ограничены в передвижении, поэтому большую часть знаний получаем по интернету.
— А ваши родители сейчас?..
— С туристами из Эмиратов в тайге. На медведя охотятся, — пояснила любопытным верам.
— Так, все, вопросы потом можно задать, — прервал нас Поль. — Джинкс, тащи свою аппаратуру, нам с фабрикой разобраться нужно и убираться отсюда.
Блондин сунул журнал за пазуху и быстро направился к двери.
— Отпусти меня, я хочу пойти переодеться, — шепнула на ухо своему ревнивцу.
Поль встал вместе со мной, донес до лестницы и поставил на ступеньки. Легко огладил мои ягодицы, вызвав жар смущения на щеках, снова прижал и с тяжелым вздохом отпустил, провожая взглядом до самого верха. Из-за двери Анфисиной спальни снова доносились стоны, видимо супруги мирились. Весело усмехнувшись, я пошла в ванную.
Спустившись обратно через полчаса одетой и причесанной, нырнула под руку своему мужчине, явно караулившему меня у арки и, думаю, ситуацию на первом этаже державшему под контролем, оценила происходящее: в гостиную перенесли стол из кухни, заставили закусками и свежеприготовленным омлетом, на журнальном столике Джинкс разместил два ноутбука. Любо-дорого посмотреть, как его пальцы словно бабочки порхают над клавиатурой.
— Ну что ж, все счета этих олухов я отследил и подчистил. Недвижимость «подарил» благотворительным организациям… от нашего клана. Улучшил, так сказать, карму, — мрачно хмыкнул специалист по высоким технологиям.
— Неужели это настолько легко? — изумилась я.
— Проще некуда, — криво ухмыльнулся Джинкс. — Я имею доступ практически ко всем банкам данных, а если нет, то организую таковой в случае необходимости.
— А активы фабрики? — встрепенулась я, неожиданно задумавшись, какого цвета после трансформации его волк.
— Все вернули, не беспокойся, — кивнул Джинкс.
— Легко вам говорить — не беспокойся, — проворчала я, все-таки три года проработала. — Там четыреста человек работает, через неделю зарплата, а большинство целыми семьями на нее живут. Усть-Лим — маленький город, и наша фабрика — одно из крупнейших предприятий здесь. Если закроется, куда людям подаваться? Как семьи кормить?
— Выпиши им премии, — усмехнулся Поль, приказав Джинксу: — приказ подпишем сегодня.
Я фыркнула, подумав про себя: «Легкость, с которой оборотни фабрикой распоряжаются…»
— Кого назначить управляющим? — посмотрел на меня блондин.
Вот тут я озадачилась. Никогда в жизни не думала, что на меня возложат подобную ответственность.
— Главного бухгалтера уволить без выходного пособия, на ее место Нину Георгиевну Перову назначить, — с энтузиазмом начала я распределять руководящие посты. Эх, даже весело стало. — Директором — Панова, мужик пусть и пожилой, но порядочный и умный. И за производство как за ребенка переживает. Все остальное сам наладит.
— Составь приказы, как у вас положено, новый директор подпишет, — предложил Джинкс.
Я быстро подключилась к работе, составила проекты приказов с именами назначенных на должности и датами, чтобы осталось распечатать и подписать.
— Ваши удостоверяющие полномочия документы, вероятно, в кабинете у директора остались, — вспомнила я.
— Присаживайся завтракать, — Поль отодвинул мне стул, предлагая поесть.
В этот момент спустились Этьен с раскрасневшейся, прямо-таки сияющей от удовольствия Анфисой. Мужчины насмешливо закатили глаза, но задышали жадно.
Поль отвел друга в сторону, они перекинулись парой слов. В результате мой дядюшка согласно кивнул и объявил:
— Я с Жаном, Жакру и Фабианом на охоту, остальные с Полем здесь.
— Куда ты собрался? — встревожилась Аня, сразу же приняв озабоченный вид.
Этьен скользнул к своей женщине, обнял и, прижав к себе, пояснил:
— Заплачу по долгам, как обещал, и вернусь быстро. Нас ждет долгий перелет в Москву, а дальше — Париж…
Я вспомнила, что Этьен обещал вырвать глотки незадачливым отравителям, отправить в кислоту и множество других «приятностей» и невольно передернулась. Только одну глупенькую дурочку пожалела.
— Люську не трогайте, — попросила веров. — Она не злая, просто глупая. Шаров ее силой заставил вас опоить. Угрожал при мне. А потом он и ее в расход пустить намеревался.
— С женщинами не воюем, — легко согласился дядюшка. — Пусть живет…
На «охоту» оборотни, как они между собой назвали возврат статус-кво, отправились с нескрываемым радостным предвкушением. И, чего греха таить, я боялась, причем, не потому что кто-то из них может пострадать. Меня пугала жажда крови. Влад никогда не проявлял подобных качеств, был для нас добрым и заботливым мужчиной, наставником, защитником. А Морруа — настоящие хищники снаружи и внутри.
