Освободив ее тугую торчащую кверху грудь сначала от майки, потом от лифчика, я провел кончиками пальцев по твердым вершинкам. Хлоя закусила губу, мурлыча и изгибаясь как дикая кошка.
— Поцелуй, Майкл…
С удовольствием!
Я втянул в рот сладкие бусинки и стал посасывать их, вызывая новые волны дрожи в теле Хлои. Член стоял колом, а яйца ныли, нуждаясь в срочной разрядке. Чтоб хоть как-то облегчить боль, я спустил штаны и сжал рукой ствол. Но у шалуньи подо мной были другие планы, потому что через пару секунд я почувствовал ее теплую ладошку на своих пальцах. Она нетерпеливо отвела мою руку, сначала взвесила яички, легонько сжав, а потом провела по всей длине члена вверх-вниз несколько раз. Бляяя.
— Ты мне нужен, Майкл…
Порвав белые трусики, я устроился между бедер Хлои. Член дернулся в предвкушении рая. Еще бы, приятель! Ты уже знаешь, как нам сейчас хорошо всем будет!
— Я у тебя есть, — впившись в губы Хлои, я толкнулся в нее одновременно ртом и членом, вырвав хриплый стон из ее горла. Она обхватила меня ногами, призывая к действиям. А мне и не терпелось дать ей все, и даже больше. Я стал мощно двигать бедрами, вжимать в матрас с каждым толчком. Ее стоны подгоняли меня, поэтому с каждой минутой я двигался быстрее. Острое удовольствие пронзало мой член с новым скольжением в ее тугой влажной расщелине. Я приподнял ее попу, усилив движение. Шлепки моих бедер о бедра Хлои заполнили комнату, как и запах секса, страсти и разгоряченных потных тел.
— Давай со мной, Хлоя.
— Не могу, еще рано…, - скулила она, срываясь на стон.
— Можешь, — одной рукой я дотянулся до ее попы и стал кружить пальцем вокруг маленькой сморщенной дырочки, слегка надавливая. Ноги Хлои начали дрожать. Сначала вибрации были совсем тихими, но потом их амплитуда увеличилась, отчего мне пришлось плотнее прижать ее к себе. Я услышал, как она зашлась в неистовом крике, и почувствовал горячую жидкость внизу. Слегка отклонившись, понял, что она сквиртует. От одной мысли, что я довел ее до сквирта, мое тело взорвалось в собственной волне оргазма. Я продолжал вбиваться бедрами в охваченное экстазом тело самой сексуальной женщины в мире. Моя сперма смешалась с ее влагой, и это было нечто прекрасное, что мне когда-либо довелось испытывать в жизни. Соединение с ней было больше, чем просто секс. Это была нирвана. Блаженство. Идиллия.
Глава XVI
Майкл
— Откуда у тебя моя фотография?
Хлоя стояла рядом с окном, завернутая в простыню и с растрепанными волосами, разглядывала собственную фотографию, которую я забыл убрать с тумбы.
— Из личного дела.
— Боже, Леклер, ты что обо мне справки наводил?
— Угу, — я вытянулся на кровати, заложил руки за голову и усмехнулся, когда Хлоя посмотрела на мое полностью обнаженное тело и полуэрегированный член, и покраснела.
— Зачем?
— Ты меня заинтриговала.
— А я думала, что разозлила тебя, — она двинулась к постели, придерживая рукой простынь.
— И это тоже, но больше заинтриговала. Ты первая женщина в моей жизни за исключением мамы, не побоявшаяся оказать мне сопротивление. Это было необычно, ново для меня, понимаешь?
— Так ты поэтому решил устроить меня к себе в издательство?
— Я просто хотел тебя, Хлоя, с первой минуты, — потянув за простыню, я уронил ее на себя. — А ты вела себя так, словно мысль о сексе со мной тебе неприятна. Меня это жутко бесило, и я хотел доказать тебе обратное, что ты на самом деле тоже очень хочешь меня и тебе понравится, если мы это сделаем. Надеюсь, у меня получилось доказать, — я чмокнул Хлою в губы и перевернулся, чтобы лечь на нее сверху.
— Не знаю, я не уверена. Думаю, мне еще потребуются доказательства, — протянула маленькая бестия.
— Сколько попросишь.
Я стал щекотать ее, отчего Хлоя взвизгнула и начала неистово извиваться, пытаясь спрятаться от моих рук. Ее смех ложился как бальзам на душу после целого часа слез, которые она лила в моих объятиях. Я хотел, чтобы она забыла о боли ненадолго, хотя бы на эту ночь.
— Майкл?
— Мм?
— Какая была твоя мама?
Мама? Этот вопрос меня покоробил. Какие женщины спрашивают о маме? Уж точно не те, с которыми я спал. Большинству из них было плевать на мою маму, на то, что в честь нее я построил крупнейшую библиотеку в Нью-Йорке, да и на меня лично им было тоже плевать.
— Милая, добрая, ласковая. Она не заслужила той ужасной болезни, что погубила ее. Почему ты спрашиваешь?
— Просто мы оба потеряли родных людей, которые ушли из своих жизней не справедливо. Мне кажется, это делает нас…похожими.
Я задумался. Действительно ли Хлоя права? Были ли мы с ней похожи? Возможно и так. Но я определенно чувствовал необъяснимую близость с этой женщиной, какую, наверно, до этого только в девчачьих романах встречал, которые сам же и издаю вот уже много лет. Всегда мне казалось это вымыслом, чушью. Мужчины не умеют так поступать, чувствовать, любить, как описывается это в книгах, как этого ждут женщины. Одно дело любить мать или дочь, другое — просто женщину, подругу, жену.
Но сегодня я обнимал Хлою, целовал, гладил, вытирал ее слезы, и мой внутренний мир менялся. Будто какая-то неведомая сила разрушила привычную для меня крепость, чтобы я смог увидеть то, что было там, за этой крепостью, что раньше мне было недоступно.
— Завтра заберем кота вместе, малыш, хорошо? Толстяка мы не потеряем, обещаю.
— Спасибо, — Хлоя положила голову мне на грудь и стала выводить пальцем узоры. — Почему ты делаешь все это для меня?
— Потому что ты мне нравишься. Очень. И я тебе тоже нравлюсь. Будешь спорить?
— Нет, — тихо ответила она.
— Хочу попробовать по-настоящему быть с тобой. Не просто трахаться, а встречаться, разговаривать, проводить время вместе. Тот момент, когда ты была в опасности, подтолкнул меня к мысли, что я тебя совсем не знаю. Ты чуть не погибла, а я ничего не знаю о тебе. Что ты любишь есть, какие фильмы смотреть, где гулять?
Хлоя рассмеялась и подняла свои глаза на меня.
— В этом мы тоже похожи. Я тоже о тебе ничего не знаю.
— Так давай попробуем узнать. Останься со мной. Ты этого хочешь?
— Ты имеешь в виду жить вместе?
— Если ты не готова, давить я не буду. Но, чур, квартиру тебе тогда ищем поближе к моей!
Хлоя схватила подушку и швырнула ее в меня. Почему она, я понятия не имею, но сейчас мне все это казалось таким правильным и естественным. Желание защищать ее, быть поблизости и не отпускать.
— Кстати, хотел спросить. Ты противозачаточные пьешь?
— Конечно, пью! Иначе я бы тебя к себе и близко без презерватива не подпустила.
