– Пришла в себя? – раздался над ее макушкой довольный мужской голос.
– Не совсем. Мне так плохо!
– Что чувствуешь?
– Прости, но меня тошнит. Сильно.
– Нормально! Это заговор слетает. Сейчас ляжешь в постель, заснешь, а к вечеру будешь, как новенькая.
– Какой заговор? – на самом деле, спросила просто так, ей было все безразлично, лишь бы скорее перестала кружиться голова.
– Что ты помнишь со вчерашнего вечера последнее?
– Песню. Очень красивую.
– Ну, понятно. Так оно и есть. А еще что осталось в памяти?
– Больше ничего. Пусто.
– И это хорошо.
– Так считаешь?
– Да, я так считаю. И закончим на этом.
– Закончим, – согласно качнула девушка головой, как раз в тот момент, когда ее опускали на постель.
Она представляла, что его фраза означала прощание с ней. Сказал и должен был в следующий момент развернуться и уйти. Куда-нибудь. Например, к себе в комнату. Но Ян остался. Стоял рядом с кроватью и странно как-то на нее смотрел.
– Что ты ждешь? Что высматриваешь? – не вытерпела и спросила.
– Так… Интересно. Интересно, что так сильно могло понравиться в тебе одному кретину, что он стал рисковать жизнью ради своего желания. Симпатичная, но не больше. Вертлявая сверх меры. Язык, как у…
– Эй! Это ты сейчас о чем? И вообще, могу и обидеться.
– Мне так сразу стало страшно! – засмеялся Ян и присел на край кровати.
– Между прочим, зря ты надо мной подтруниваешь. Я, знаешь ли, многим мужчинам нравлюсь. В смысле, нравилась. Там, у себя, разумеется. Эх, мне бы вернуться. Ну, да ладно. Глупый разговор у нас получается. Шел бы ты к себе, Ваше высочество.
– Это ты к месту вспомнила про мою власть над тобой. Не в праве мне кто-либо и особенно ты указывать, когда и куда идти. Опять забываться начала?
– У меня нечаянно вышло. От такого моего самочувствия. Извините, Ваше высочество.
– Так лучше. Прощаю. Теперь давай по-быстрому раздеваться и спать.
Не успела Ева опомниться, Ян уже дотянулся до шнуровки на ее платье и принялся ловко с ней расправляться.
– Эй! Это что? – протестующе положила она руку на скрещенный шнурок, чтобы прекратить его развязывание. – Не надо этого делать. Я сама могу.
– Так быстрее будет, – попытался он ее урезонить. – И слабая ты еще, можешь не справиться.
– Это мое дело. Сама все сделаю. Прошу вас уйти, Ваше высочество, – глянула на него и поняла, что не очень-то убедила. – Не то, сейчас как заору!
– Дуреха, – вздохнул и поднялся с постели. – Ладно. Отдыхай.
Он все же оказался прав. Не откажись Ева от его помощи давно бы отдыхала. А так, пришлось помучиться и повздыхать, пока стянула с себя все одеяния, кроме нижней рубашки. В ней она и опустилась блаженно на простыни, приготовившись забыться сном. Лишь только богатство свое, бесценный свой клад в виде нескольких белых таблеток припрятала под подушкой.
Как оказалось, проспала она все утро, день и часть вечера. Были моменты, что слышала, будто в комнату входила Гуля, наблюдала ее и что-то убирала. Но открывать глаза тогда еще не хотелось. Ближе к ночи в сознание стали отчетливее проникать звуки живущего своей жизнью замка, и тогда Ева поняла, что проснулась. Села в постели, потянулась, прислушалась к ощущениям. Вроде, у нее ничего не болело. Голова не кружилась. Не то, что ранним утром.
Ей вспомнилось, как в комнату ее принес Ян. Откуда? Почему в таком бедственном состоянии? Подозревала, что снова что-то начудила. Надо быть осторожнее и не ляпнуть чего-нибудь невзначай. Возможно, о новом происшествии не желательно было знать кому-то еще. Это что же, это у них теперь была какая-то общая тайна, что ли? Ох, не к добру. Ну, да теперь уже все равно ничего было не поделать.
Ева встала с кровати и подошла к окну. Там не смогла увидеть ничего нового. Все, то же, что и вчера. Это, скорее всего, было к лучшему. Перемены они не всегда могли порадовать. А так было как-то спокойнее. Она вытянула шею в сторону городской улицы. Но и там не смогла увидеть ничего примечательного. И тогда только вздохнула с облегчением. Как видно, ничего особо важного за минувшие сутки не произошло. Это ее успокоило окончательно.
– Господи, что я теперь ночью-то стану делать? Столько проспать!
Прошлась она по комнате и остановилась перед развешенными нарядами. Решила одеться и попробовать пойти погулять по маленькому саду, что был тут же в замке. Позвонила в колокольчик, призывая на помощь Гулю. А через полчаса уже выходила в ее сопровождении из комнаты.
– Что-то сегодня непривычно тихо вокруг. Тебе, Гуля, так не кажется? Как будто вымерло все кругом.
– Это оттого, что день сегодня был очень жарким и душным. Все как сомлели. Вы, вон, приболели и проспали до вечера. Их высочество, Ян, не выходил из своей комнаты. Отослал Ядвигу в ее покои и вызвал к себе нашего лекаря. Говорят, что у него открылась старая рана, что ли. Еще он сильно не в духе, и кроме старого лекаря никого больше видеть не желал. Даже брата.
– А где, кстати, Адам?
– Устроил какую-то поездку вокруг замковых земель. Сказал, что давно следовало навести некоторый порядок на прилегающей территории. Взял нескольких слуг, кое-какой инструмент и уехал. Давно уже его нет. Наверное, скоро должен появиться.
Но до ужина не появился и за стол со всеми не сел. Собственно, в общий зал пришли только женщины. Ева и Гуля явились прямо из замкового сада, а Ядвига спустилась к ним из своих покоев. За едой никто не проронил ни слова. Так, в гробовом молчании они и ели. А потом любовница старшего брата снова удалилась к себе. Две младшие девушки еще немного посидели за столом, но вскоре тоже направились по комнатам. Гуля заглянула, правда, к Еве, чтобы помочь с раздеванием, но всего на несколько минут, и вскоре ее покинула.
Ева проводила взглядом подружку и принялась устраиваться в постели. Вроде, и подушку удобно взбила под голову, и перина была достаточно мягкая, а расслабиться никак не получалось. Пробовала один бок, потом второй, но было не заснуть. Легла на спину и принялась вздыхать. Вот тогда она и услышала, как в ворота замка въезжал небольшой отряд Адама. Вскочила, подбежала к окну и высунулась в него до середины туловища, чтобы было виднее ту часть площади.
Ее белокурый кавалер первым попался в поле зрения. В седле сидел осанисто, но чувствовалось, что немного утомлен. Его сопровождение смотрелось не так бодро. Одежда на людях была запыленная, лица озабоченные, с коней слезали устало. Так же и разбрелись по замку, лишь только пристроили лошадей в конюшне.
– Интересно! Что это они сегодня такое делали? И что это за инструмент привезли с собой в чехлах из дерюги?
Но сколько дольше не торчала в окне, рассмотреть что-либо еще не получилось. Люди спешились, тихо переговариваясь, на значительном расстоянии было не разобрать о чем, и разошлись. Площадь опустела совсем, и наблюдать стало нечего.
