– Я как-то раньше не задумывалась. А какую твою часть занимает этот зверь?
– То есть? Ева, я не понял вопроса.
– Не сердись, пожалуйста, на меня. Скажи только… Ты, ведь, больше человек? Так?
– Я и есть человек. Ты это хотела знать?
– Да. Это, – она начала подниматься, а он понял, что сейчас уйдет.
– Ева, стой! Зачем ты приходила? Не молчи. Скажи, что тебе не дает покоя?
– А… А ваши женщины, они кого вам… рожают?
– Что?! – Ян встал из-за стола и направился к жене. – Почему ты это спросила?
– Дело в том… дело в том, что, похоже, я беременна.
Вот так он узнал, что через несколько месяцев станет отцом. А потом по его приглашению приехала его мать. Матильда понаблюдала за снохой, провела совещание с богами в храме и сообщила будущим родителям, что у них в положенный срок родится мальчик. В тот же день был отправлен гонец к отцу Яна с этой радостной вестью. Томас не был на свадьбе, ни разу не навестил их после этого, а с сыном предпочитал общаться или с помощью депеш, или вызывал к себе. Не изменило этой ситуации и сообщение, что скоро станет дедом.
И вот, месяц за месяцем, шел отсчет счастливого времени Евы. Она была окружена вниманием и заботой. Муж глаз с нее не спускал, а если куда и отлучался, то на смену ему заступала Матильда. Желания Евы практически все исполнялись. Казалось, даже последним капризам окружающие готовы были потакать. При такой обстановке можно было и разбаловаться. Но Ева решила не позволять себе много расслабляться и начала приставать к мужу, чтобы не прекращал начатый им процесс обучения ее местным премудростям. Так смогла перенять от него многие приемы защиты.
Оказалось, что став его женой, смогла получить в дар от него не только драгоценные камни и украшения, привезенные Матильдой в той заветной шкатулке, а еще власть и уважение окружающих, только уже потому, что являлась теперь его супругой. Но еще ко всему прочему ей досталась и часть его способностей. В том числе и магических, как ни странно. Но с этим было не так просто. Они у нее уже были, но она про них еще не ведала. Пришлось учиться их чувствовать и с осторожностью ими пользоваться. Вот этим они с Яном в основном теперь и занимались.
Ева чувствовала себя первоклашкой. Как будто снова пошла в школу. И у нее был очень внимательный и терпеливый учитель. Занимались они каждый день в первую половину ее беременности, но со второй половины с практическими занятиями пришлось почти закончить. Все оттого, что на них требовалось немало ее энергии. Да и физические нагрузки при них имели место быть, а они к тому времени стали уже нежелательны. Только огорчиться от этого у нее не получилось.
Оказалось, в ней неведомым образом произошли некоторые перемены. Подметила их у себя случайно, а потом стала выискивать специально. Например, у нее изменилась походка. Казалось бы, это и должно было случиться, раз была в положении, и внутри нее развивалась новая жизнь. Но с ростом младенца должна была становиться неуклюжей, а она наоборот приобрела при ходьбе какую-то новую грацию. Сначала объясняла этот факт тем, что перестала тяготиться длинными и тяжелыми юбками. И, правда, Ева научилась, все же, их нормально носить, а не спотыкаться и не задевать ими все подряд. А потом уже не знала, что и думать, так как с увеличением срока беременности походка ее становилась все грациознее.
Но были и другие в ней изменения, которые подметила, спустя какое-то время. И радоваться можно было не всем. То, что видела в темноте теперь как кошка, это да, это ей нравилось. А вот обострившийся нюх и слух, имели не только положительную сторону. Особенно раздражал чуткий слух. Порой из-за него трудно было заснуть. Могла накрывать голову подушкой, а, все равно, ей не давал покоя смех загулявшей в ночи парочки, а ведь окна были закрыты и находились на приличной высоте, да и прогуливались влюбленные не вот-вот под стенами, а на значительном удалении.
– Ничего. Привыкнешь, – посмеивался над ней муж, и только.
Когда это должно было произойти, он не уточнял. Дни шли за днями, месяцы за месяцами. Зима закончилась. В этом мире она была лютая и многоснежная, особенно никуда не поедешь и не погуляешь, все больше приходилось по домам сидеть. Поэтому Ева ее исходу радовалась, как, впрочем, и все люди этого мира. Весна же была короткой. Снег сошел как-то больно быстро. Природа ожила, и кругом, как моментально все позеленело. А как только погода установилась совсем теплой, так вот оно и лето.
В тот год было в меру жарко, и с дождями перебора не наблюдалось. Живи и радуйся. Ева так и делала. Но очень докучал размер ее живота. Даже стала приставать к Матильде, приехавшей к ним, чтобы быть ближе к снохе, когда той надо будет рожать, не ошиблась ли та в прогнозах. Еве стало казаться, что у нее не один, а два младенца появятся на свет.
– Нет. Все точно. Мальчик один. Но крупный.
Мать Яна была убеждена в своем слове, но в последнее время начала хмуриться, поглядывая на формы снохи, и это Еву настораживало.
– Может, мне лучше перебраться в свой мир? Там у нас медицина. А у меня там еще и мама. Что скажете? – обводила она глазами серьезные лица Яна и Матильды. – Это можно устроить без вреда для ребенка? А я обещаю обязательно с ним потом вернуться сюда.
– К сожалению, нет, – вынесла приговор жрица. – Будем готовиться к скорому событию здесь и со всем тщанием. И все пройдет благополучно.
И она готовилась. И сама, и пригласила даже не одного, а двух врачей, которым особенно доверяла. Только, когда пришел срок, не очень это и помогло. Как потом думалось Еве, все ей пришлось делать самой. А как иначе? Боль терпела она. Команды сразу троих подсказчиков выполняла тоже она. А мучения ее длились несколько суток. Из-за этого Ева очень ослабела и к концу родов уже мало, что соображала и помнила. Именно поэтому в ее сознании совсем не сохранился тот момент, когда в замок примчался отец Яна. Томас влетел в комнату молнией. Его не остановили возгласы Матильды, что ему около роженицы не место, и что там и так народу хватает, а толка нет.
– Что здесь происходит? – потребовал он отчета у присутствующих.
И никто не посмел его не услышать. Поэтому стали объяснять, что ребенок никак не может родиться оттого, что крупный, а его мать имела комплекцию хрупкую. И еще все понимали, что роженица израсходовала почти все свои силы.
– Ерунда! – ответил им владыка ягуаров. – Если дело в этом, то смогу ей помочь.
Он отстранил от Евы всех, кроме Матильды, встал в изголовье и принял сосредоточенный вид. Его губы принялись шептать слова древней молитвы, а вены его, что видны были, на руках и шее особенно, начали наливаться и синеть. В какой-то момент Томас, не прерывая вдохновенного шепота, возложил ладони на ключицы измученной схватками и впавшей в забытье женщины.
– Матильда! Не стой истуканом! Командуй ей, что надо делать дальше. Она все слышит, хоть и выглядит совсем никак. Силы у нее сейчас появятся, заверяю тебя. Ну же! Не лови ворон, управляй родами, я сказал!
