– Но ведь можно же использовать охраняемые служебные
помещения для каких-то целей? – настаивал Медведь. – Спрятать нечто
важное, например.
– Можно, – согласилась Лайма. – Только пока
все это – гадание на кофейной гуще. Никто не уверен, приехали в Чисторецк
террористы или нет.
И тут они увидели, как по тротуару прямо на них идут трое
молодых людей в майках с портретами Че Гевары и красными повязками на кучерявых
головах. Молодые люди внимательно оглядывались по сторонам и довольно громко
переговаривались между собой, активно жестикулируя.
– Лайма, смотри! – вполголоса сказал
Корнеев. – Я их недавно видел – по центру бродили.
– На каком они языке говорят? – заинтересовался
Медведь.
– Кажется, на испанском. Или на португальском. –
Лайма внимательно разглядывала приближающуюся троицу.
– Что, интересно, эти ребята здесь забыли? –
напрягся Иван.
– Гуляют, глазеют по сторонам, – предположила
Лайма.
– На что тут глазеть? Ни памятников старины, ни музеев.
Даже магазинов больших нет. Странно.
– Ну, заблудились музыканты, потерялись в незнакомом
городе, – не сдавалась Лайма.
– Почему обязательно музыканты? Вдруг простые
туристы? – пожал плечами Иван.
– Конечно. Ведь Чисторецк – архитектурная жемчужина
Европы, место паломничества туристов всего мира, – не удержался от шпильки
Корнеев. – Иван, опомнись, какие иностранные туристы сюда попрутся? Зачем?
Речку посмотреть?
В этот момент трое иностранных граждан быстро перешли на
другую сторону пустынного проспекта и, остановившись прямо напротив
монументальных зданий, где проживали лучшие умы Чисторецка, стали о чем-то
горячо спорить. При этом они тыкали пальцами в сторону домов и, задрав головы с
повязками, смотрели куда-то вверх. Постояв так минут пять, они торопливо
двинулись дальше по проспекту и быстро свернули за угол.
– И как тебе все это, командир? – спросил Медведь.
– Странное трио, – согласилась Лайма. – Для
террористов слишком беспечны, но в самом деле – что их здесь могло
интересовать? Дома ученых зачем-то рассматривали. Если они музыканты, мы их еще
увидим. Посмотрим, кого они представляют на фестивале. Я согласна с Женей, вряд
ли это туристы.
– Может, проследить за ними?
– Еще успеем. Нам сегодня надо до института добраться,
а уже темнеет. Тут мы осмотрелись, так что идем дальше. Иван, ты же у нас уже
сотрудник института – веди к цели!
– Может быть, машину поймаем? – предложил
Корнеев. – Для оперативности.
– Где ты тут их видел? – ухмыльнулся
Медведь. – За последние двадцать минут по этому проспекту едва ли проехало
двадцать машин. Причем половина из них – грузовые. Да и идти нам совсем
недолго, я по карте посмотрел. А там мост перейдем, и считай, на месте.
– Какой еще мост? И где он?
– Мост через реку Чистая. Идемте, я покажу.
Пройдя несколько коротких улочек, они очутились на весьма
симпатичной набережной, украшенной стилизованными под старину фонарями и
маленькими уютными лавочками. По набережной прогуливались пары, обнявшись или
держась за руки.
– А вот, кажется, и Летний театр, краса и гордость
Чисторецка, – сказал Корнеев, указывая на впечатляющее здание, стоящее,
как им сначала показалось, на острове. Подойдя ближе, они увидели, что на самом
деле это был изящный, вклинивавшийся в речную гладь плоский береговой выступ,
который действительно напоминал остров, а точнее – полуостров, так как был
соединен с берегом широким перешейком. Построить в этом месте здание именно
Летнего театра было чьей-то очень хорошей идеей. Здесь зрители могли
одновременно наслаждаться теплой погодой, речной прохладой и высоким
искусством.
Впереди виднелся обещанный Иваном мост, изящная конструкция,
предназначенная как для автомобилей, так и для пешеходов. Через пятнадцать
минут группа «У» оказалась на другом берегу. Здесь, похоже, много лет назад
формировалась классическая промзона – виднелись старые заброшенные цеха то ли
заводов, то ли фабрик, торчали кирпичные и ржавые металлические трубы. Однако
планы, видимо, изменились, и здесь стали возводить не менее классические здания
научно-исследовательских институтов, внешне похожих как братья-близнецы. Таких
зданий они насчитали восемь. Каждое из них было окружено высоким забором,
поверх которого была натянута в несколько рядов колючая проволока.
– Ого, как они тут укрепились, – восхитился
Корнеев. – И где тут наш бастион?
– Вон там. – Медведь вытянул руку вперед, указывая
на нужное им сооружение. – Видите, сетка натянута?
Действительно, неподалеку высился типовой корпус, казавшийся
в надвигающихся сумерках пепельно-серым. Та часть фасада здания, которая
возвышалась над неизбежным забором, была закрыта защитной строительной сеткой.
– Понятно, – вздохнула Лайма, – идем на
экскурсию.
Экскурсия получилась более продолжительной, чем они
рассчитывали. Институт прикладных нанотехнологий начинал новую жизнь, в связи с
чем здесь велись масштабные работы по модернизации доставшегося ему в
наследство здания, а также строительство нового современного корпуса, который
соединялся со старым изящным переходом, расположенным на высоте десятого этажа.
Переход, видимо, еще не закончили: к нему тянулись всевозможные провода и
непонятного предназначения канаты, подъемный механизм и специальные трубы, куда
сбрасывался строительный мусор. Впрочем, у нового здания не было пока даже
окон, так что здесь еще работы было непочатый край.
Контуры будущего великолепия можно было разглядывать издали
совершенно спокойно, что друзья и сделали, благо устрашающего вида забор ничуть
не мешал. Более того, в связи со столь масштабным работами и неизбежным
расширением территории института часть бетонных заграждений сломали. Вновь
возникшие земельные угодья вместе со строительной площадкой оградили обычным
деревянным забором безо всякой колючей проволоки.
– Хорошенькое дело, – сказала Лайма, с сомнением
глядя на хлипкие доски. – Такую даже я сломать смогу. И куда,
спрашивается, смотрит охрана института?
– Наверное, часть бетонного забора перенесли внутрь, и
теперь он разделяет здания. То есть старое здание – за бетонным забором, а
новое, где никого еще нет и охранять в нем нечего, – пока за
деревянным, – предположил Корнеев.
– Как мне объяснили на инструктаже, – откликнулся
Медведь, – весь забор по периметру контролирует специальная охранная
сигнализация. Кроме того, по территории постоянно патрулируют два наряда по два
человека.
– Собаки есть? – уточнила Лайма, которая с детства
боялась больших злобных собак. Особенно тех, которые что-то охраняли.
– Я спрашивал, сказали, что на собак им денег не
выделили. Так что обходятся людскими ресурсами.
– Что еще говорили тебе насчет охраны территории?
