– Ты проходил курсы специальной подготовки, тебя учили
контролировать эмоции в экстремальных ситуациях, – назидательно и строго,
как положено командиру, произнес Герлоф Схейл.
– Я понимаю, я виноват! Но это были не эмоции, а жуткая
боль. Меня не учили, как себя вести при падении трупа на голову! Он мне чуть
шею не сломал.
– Ладно, хватит оправдываться, – повысил голос
Герлоф. – Это была наша первая акция здесь, и мы ее провалили. Я это
говорю не для того, чтобы вас укорить. Необходимо сделать из случившегося
определенные выводы и больше не повторять подобных ошибок.
О`Бреннан с готовностью закивал головой – мол, выводы я уже
сделал. Хмурый Бамбанга Хендарсо молча наклонил голову, давая понять, что все
сказанное командиром считает абсолютно справедливым. Суровый индонезиец вообще
говорил мало. Со времени прибытия их команды в Чисторецк он едва ли произнес
больше двух десятков слов.
– Теперь я хочу подвести некоторые итоги, –
неторопливо заговорил Герлоф, закуривая сигарету. – Пока нас никто слышать
не может, буду называть вас настоящими именами, а не придуманными для фестиваля
псевдонимами. Отдохнем немного от этой клоунады. Да, кстати, нам ведь скоро
выступать придется, так что подумайте о том, как все это пристойно оформить.
Теперь к делу. Началось все очень удачно. Проведенная нами
по прибытии в город тщательная разведка позволила определить не только тип
охранных устройств, установленных по периметру и в помещениях института, но
также график и маршрут движения охранников, патрулирующих территорию ночью.
Герлоф глубоко затянулся, немного помолчал и продолжил
разбор полетов:
– План, разработанный Бамбангой, был весьма остроумен.
Но…
План действительно был остроумным – Бамбанга должен был
проникнуть на территорию института по воздуху, на «летающем крыле» собственной
уникальной конструкции, прихватив с собой конец троса, другой конец которого
был закреплен с внешней стороны, на вершине дерева. Таким образом, Герлоф и
Майкл тоже получили возможность беспрепятственно перебраться через забор по
этой своеобразной канатной дороге, минуя сигнализацию. Затем они должны были,
используя специальное снаряжение, сконструированное Бамбангой и привезенное сюда
именно для таких целей, подняться вверх и через недостроенный переход между
зданиями попасть в охраняемый корпус института. Главной целью были кабинеты
интересующих организацию ученых, точнее – их личные сейфы. Здесь им должно было
помочь искусство О`Бреннана открывать любые двери и замки.
Первая часть операции прошла вполне удачно. Им оставалось
всего лишь тихо пересидеть некоторое время в контейнере для мусора, пока не
разойдутся все работники института. И успеть забраться наверх до обхода
территории специальными группами охранников.
– Я не берусь анализировать то, что произошло, –
продолжал Герлоф. – Тем не менее все полетело под откос. Во-первых, раньше
времени появились охранники, которые, если я правильно расслышал, искали
какой-то огонь наверху. Во-вторых, на нас сверху обрушился мусоропровод, а на
голову Майкла – еще и тело неизвестного мужчины. В-третьих, откуда-то появился
человек с фотоаппаратом – видимо, папарацци. В-четвертых, нам еле-еле удалось
скрыться, включив при этом сигнализацию. Слава богу, Бамбанга успел прихватить
все снаряжение, хотя его чуть было не схватили охранники.
– Снаряжение было сложено в рюкзаке, находилось при
мне. «Летающее крыло» тоже. Трос перебросил обратно сразу, как вы перебрались,
позже, когда бежали, вернулся, отцепил от дерева. Без проблем! – бросил
индонезиец.
«Вот истинный профессионал», – про себя восхитился
О`Бреннан, с уважением глядя на невозмутимого Бамбангу.
– А в пятых, – чуть повысил голос Герлоф, –
сегодня утром я узнаю из местных новостей, что свалившийся на Майкла человек –
это академик Михаил Полянский, один из тех ученых, ради которых мы прибыли в
этот город. И он мертв.
Герлоф потушил сигарету и внимательно посмотрел на товарищей
по борьбе. Те, в свою очередь, молча и сосредоточенно глядели на командира,
ожидая руководства к действию.
– Таким образом, – медленно произнес
Герлоф, – наша задача здорово усложнилась. Нас не поймали, однако нас
видели, пусть и мельком. Они, скорее всего, ничего не поняли, но –
насторожились. Естественно, что после случившегося в институт нам не
пробраться. Утрачен фактор внезапности, теперь они будут наготове, вероятно,
усилят охрану и поменяют сигнализацию. Кроме того, погиб или убит один из
ученых. События наложились одно на другое. И мы не знаем, какие последуют
выводы – как со стороны института, так и со стороны полиции. Поэтому нам
необходимо тщательно подготовиться и оперативно провести работу с двумя другими
лицами. Мы не знаем, почему умер Полянский. Не исключено, что на ученых ведется
охота, но мы должны опередить всех.
Герлоф сделал паузу и жестко спросил:
– Вы меня правильно поняли?
– Да! – почти одновременно ответили Майкл
О`Бреннан и Бамбанга Хендарсо.
* * *
– Доброе утро! – сказал Медведь, входя в номер
Лаймы.
– Шутишь, да? – сердито ответил Корнеев, сидевший
в кресле с чашкой кофе в руках. – Какое же оно доброе? Злое и
неприветливое утро. И день ожидается таким же.
– Садись, – пригласила Лайма. – У нас тут
незапланированное совещание. Ждем тебя со свежими новостями.
– Новости будут, – пообещал Медведь. – Я
половину ночи провел в институте, вторую половину – в милиции, а утром снова
был в институте. Так что кое-какая информация получена.
– Слушай, – вдруг спохватилась Лайма. – Ты
совсем не спал, а у нас сегодня выступление. Надо бы тебе сначала немного
отдохнуть, а уж потом пускаться в объяснения.
– Лайма, да ты лопнешь от любопытства, –
добродушно заметил Иван. – И от нетерпения. Пока я буду спать, вы должны
обсудить наши дела, учитывая новую информацию.
– Ты прав, лопну, – мрачно заметила Лайма. –
И почему это мужчины видят меня насквозь, как будто я стеклянная?
– Близкие друзья отличаются нечеловеческой
проницательностью, – заметил Корнеев и обратился к Ивану:
– Скажи, а следователями в милиции не обсуждалась версия
самоубийства? Может быть, Полянский покончил с собой? Что, если на него давили,
приперли к стенке?..
– Самоубийство практически исключено. Во всяком случае,
следователь так считает. – Медведь поудобнее устроился на мягком
диване. – В общем, слушайте. Милицию очень заинтересовали две вещи. Первая
– тот блуждающий огонек в переходе между зданиями, о котором именно я им
рассказал. Вторая – кто были те люди в черном, которые разбежались при нашем
появлении и кричали не по-русски. Я вот чего подумал: а не те ли это музыканты,
которых мы видели тогда в кустах неподалеку? С такими странными музыкальными
инструментами. Может, тогда это была у них разведка, а сейчас – уже прямое
нападение?
