– Моими поступками движет не только скорбь брата. Разорви свои лакейские связи с семьей Видящих и подумай сам. Поразмысли о судьбе своих соплеменников. Позабудь о древних обычаях, связывающих нам руки. Древняя Кровь есть дар Эды, и нам следует им воспользоваться! Для всех, в чьих жилах течет Древняя Кровь, открываются поразительные возможности. Нас могут услышать. Пусть Видящие признают, что древняя легенда не лжет: Уит в их крови не менее важен, чем Скилл. Этот мальчик когда-нибудь станет королем. И когда он встанет во главе Шести Герцогств, с преследованиями людей Древней Крови будет покончено!
Я закусил нижнюю губу, делая вид, что размышляю над его словами. Едва ли Лодвайн мог представить, о чем я думал на самом деле. Если я пойду ему навстречу, династия Видящих останется во главе Шести Герцогств, во всяком случае формально. Неттл сумеет прожить свою жизнь, и ее не затянет в страшную паутину. Не исключено, что выиграет не только Древняя Кровь, но и Шесть Герцогств. Остается лишь отдать Дьютифула. Шут и мой волк обретут свободу, Неттл ничто не будет угрожать, Древнюю Кровь перестанут преследовать. И даже я смогу избежать смерти. Отдать мальчика, с которым я едва знаком. Одну-единственную жизнь в обмен на столько жизней сразу.
Я принял решение.
– Если бы у меня была уверенность, что ты говоришь правду… – Я замолчал и посмотрел на Лодвайна.
– Ты мог бы перейти на нашу сторону?
Он поверил, что я не могу принять окончательного решения. Я с сомнением посмотрел на него и едва заметно кивнул. Левой рукой я расстегнул воротник куртки. Амулет Джинны взглянул на Лодвайна. Я тебе нравлюсь, молил я. Верь мне. Пожелай стать моим другом. А потом я произнес речь труса.
– Я могу стать для вас полезным, Лодвайн. Королева рассчитывает, что лорд Голден привезет принца в Баккип. Если вы убьете ее посланника и принц вернется один, при дворе начнут задавать вопросы. Что произошло с лордом Голденом? Куда он делся? Если вы оставите нас в живых и мы вернемся домой с принцем, я сумею объяснить, почему он стал так необычно себя вести. И тогда его примут безоговорочно.
Он задумчиво посмотрел на меня. Я видел, что Лодвайну очень хочется принять мое предложение.
– А лорд Голден согласится с твоим предложением?
Я презрительно фыркнул.
– Он не владеет Уитом. А его глаза увидят, что мы вернули принца в целости и сохранности. В Баккипе его встретят как героя, а все остальное его не слишком интересует. Он поверит, что я сумел убедить вас отпустить принца на свободу, и с радостью примет восхищение двора. Более того, я постараюсь убедить вас у него на глазах. Отведите нас туда, где вы его держите. Устроим для него представление. А потом отправим его вперед вместе с моим волком, заверив, что мы с принцем последуем за ними. – И я с умным видом кивнул, словно убеждая себя в правильности своего решения. – На самом деле будет лучше, если мой хозяин уедет подальше, чтобы не видеть, как женщина овладевает телом принца. У лорда Голдена могут возникнуть ненужные вопросы. Пусть он уедет первым.
– Я вижу, тебя беспокоит его безопасность, – заметил Лодвайн.
Я пожал плечами.
– Он хорошо мне платит за не слишком трудную работу. И терпит моего волка. Мне много лет не удавалось найти такое хорошее место.
Лодвайн усмехнулся, но в его глазах я заметил презрение. Я пошире распахнул куртку.
Он посмотрел на Дьютифула. Мальчик не сводил глаз с его лица.
– Вот только одна трудность, – негромко проговорил Лодвайн. – Мальчик ничего не выигрывает от нашего договора. Он может нас предать лорду Голдену.
Я понял, что Дьютифул собирается что-то сказать, и сжал его крепче, умоляя помолчать, пока я думаю, но он все равно заговорил.
– Я не хочу умирать. Каким бы ужасным не стало мое существование. И еще моя кошка… Она мне верна, даже если твоя сестра предала нас обоих. Я ее не брошу. И если она заберет мое тело – что ж, значит, такова цена моей глупости. Я сам поверил в лживые обещания Полукровок, предложивших мне дружбу. И любовь. – Он говорил достаточно громко, чтобы его услышал не только Лодвайн.
Я заметил, как двое всадников отвели глаза, как будто слова принца их больно укололи. Однако никто не выступил в его защиту.
Скупая улыбка тронула губы Лодвайна.
– Тогда договорились. – Он протянул мне ладонь, словно хотел скрепить сделку рукопожатием, и обезоруживающе улыбнулся. – Убери нож от горла принца.
В ответ я улыбнулся ему волчьим оскалом.
– Пожалуй, еще рано. Ты сказал, что Пеладайн может забрать его тело в любой момент. А если ты решишь, что больше во мне не нуждаешься? Вы прикончите меня, твоя сестра завладеет телом принца, а потом вы сделаете предложение лорду Голдену. И он вернет принца ко двору. Нет. Мы поступим по-моему. Кроме того, мальчик может передумать. А мой кинжал поможет ему соблюдать договор. – Интересно, услышал ли Дьютифул обещание, заключенное в моих словах? Продолжая смотреть на Лодвайна, я добавил: – Дождемся, пока лорд Голден сядет в седло, а мой волк будет на свободе. Когда я увижу, что ты держишь свое слово, я отдам вам принца.
Слабый, жалкий план. Моя истинная стратегия заканчивалась на встрече с Шутом и Ночным Волком. Я улыбался, продолжая смотреть на Лодвайна, но от моего внимания не ускользнуло, что остальные подъехали ближе. Моя рука, сжимавшая кинжал, не дрожала. В какой-то момент принц взял меня за запястье. Я не обратил внимания на его прикосновение, но сразу понял, что он вовсе не пытается отвести клинок. Мне вдруг показалось, что он сам держит кинжал у своего горла.
– Мы сделаем так, как хочешь ты, – наконец согласился Лодвайн.
Сесть на Вороную, продолжая держать кинжал у шеи принца, оказалось нелегкой задачей, но мы справились. Дьютифул слишком активно помогал мне, и я боялся, что Лодвайн обратит на это внимание. Эх, если бы принц умел пользоваться Скиллом! Наша связь была слишком слабой, и я не знал, о чем он думает. Он не знал, как сфокусировать свой разум, чтобы войти со мной в контакт. До меня доходили его тревога и решимость. Он собирался идти до конца. Но что именно задумал Дьютифул, я не понимал.
Вороная не слишком обрадовалась тому, что ей придется нести двоих, и у меня появились дурные предчувствия. Я не только рисковал здоровьем лошади, но и лишал нас шанса на бегство – Вороная устанет и не сможет скакать в полную силу. Каждый ее неуверенный шаг был для меня упреком. Но я ничем не мог ей помочь. Мы ехали вслед за Лодвайном, а его спутники сомкнулись вокруг нас. В их взглядах я прочитал откровенную враждебность. Одна из женщин принимала участие в короткой схватке. Мужчин, с которыми мы тогда сражались, среди них не было. К принцу его прежние спутники также не демонстрировали приязни. Однако он не обращал на них внимания, глядя прямо вперед; кончик моего кинжала упирался ему под ребра.
Мы свернули, пересекли склон холма, миновали курган и направились к лесу. Местность была холмистой, и вскоре я пришел к выводу, что раньше здесь стоял город. Луга и леса завладели освободившимися пространствами, но там, где прошел плуг, поля остались ровными. На разрушенных каменных стенах серебрился мох, пробивалась трава, повсюду выросли чертополох и ежевика, предпочитавшие каменистую почву.
