– Короче, мы разошлись во мнениях, – продолжал он свой рассказ. – Дьютифул пришел ко мне на урок Скилла, но никак не мог сосредоточиться. Я заметил у него круги под глазами и понял, что он опять до поздней ночи разгуливал со своей охотничьей кошкой. И я довольно резко предупредил его: если он и дальше будет приходить на уроки таким сонным, то его заставят соблюдать режим. Кошку отправят в конюшни к другим животным, чтобы мой принц вовремя ложился спать.
Естественно, ему мои слова не понравились. С тех самых пор, как ему подарили кошку, он с ней неразлучен. Однако он ничего не сказал про животное и свои ночные прогулки – вероятно, Дьютифул не знал, насколько хорошо я осведомлен о его похождениях. Вместо этого он набросился на занятия, словно во всем были виноваты Скилл и я. Дьютифул заявил, что у него ничего не получается из-за отсутствия способностей и что недостаток сна не имеет ни малейшего отношения к его неудачам. А я ответил, что мне смешно его слушать, поскольку он Видящий и Скилл растворен в его крови. Он не осмелился напомнить мне, что ему смешно слушать меня, поскольку мне достаточно посмотреть в зеркало, чтобы узреть Видящего, не владеющего Скиллом.
Чейд замолчал и уселся на стул. Я понял, что этот эпизод его позабавил.
– Иногда он бывает нахальным щенком, – проворчал старый убийца, но в его жалобе я уловил любовь и гордость за мальчика.
А мне его рассказ показался интересным с другой точки зрения. Упоминание о нашем сходстве изрядно меня встревожило. Старик смягчился. Оставалось надеяться, что терпимость Чейда не испортила мальчика. Принца следует воспитывать строже, чем обычного юношу, подумал я.
– Ты стал учить его Скиллу, – сказал я, постаравшись, чтобы в моем голосе не прозвучало укора.
– Я пытался, – со вздохом ответил Чейд. – Наши занятия походили на беседы крота с филином о солнце. Я читал свитки, Фитц, и пытался обучить принца описанным в них медитациям и упражнениям. Иногда мне казалось, что я… чувствую. Возможно, мне так сильно этого хотелось, что я себя обманывал.
– Я же тебя предупреждал, – я старался говорить мягко, – что Скиллу нельзя научиться, пользуясь рукописями. Медитация хороша в качестве подготовки, но потом кто-то должен показать, что нужно делать.
– Вот почему я послал за тобой, – быстро ответил он. – Ты не только единственный человек, способный обучить принца древней магии. Лишь ты способен отыскать его при помощи Скилла.
Я покачал головой.
– Чейд, Скилл работает иначе. Это…
– Лучше сказать, что тебя не учили использовать Скилл таким образом. Я нашел подходящее место в свитках, Фитц. В них говорится, что если двое связаны Скиллом, то в случае необходимости могут отыскать друг друга. Все мои попытки найти принца потерпели неудачу. Собаки взяли его след и некоторое время шли по нему, но потом начали скулить и бегать кругами. Мои лучшие шпионы ничего не могут мне рассказать, взятки не дали никаких результатов. У нас остается только Скилл.
Я поборол растущее любопытство – сейчас не время изучать манускрипты.
– Даже если в свитках написано, что это возможно, ты сам говорил, что речь шла только о тех людях, между которыми уже установлена связь. У меня и принца нет…
– Мне кажется, что такая связь существует.
В голосе Чейда прозвучала такая уверенность, что я замолчал. Он предупреждал меня, что знает больше, чем я предполагаю, так что лгать не стоило. Когда я был маленьким мальчиком, мне это не раз помогало. Удивительное дело – голос Чейда вновь подействовал на меня. Я уже собрался ответить ему, но Чейд заговорил раньше.
– Когда принц поведал мне о своих снах, у меня возникли подозрения. Сны начались, когда он был совсем маленьким. Ему снился волк, загнавший оленя, и человек, спешивший к ним, чтобы перерезать добыче горло. Во сне мальчик становился мужчиной, но самого себя со стороны не видел. Первый сон взволновал принца. Он два дня только о нем и говорил. Он рассказывал о сновидении так, словно стал этим мужчиной. – Чейд замолчал. – Тогда ему исполнилось всего пять лет. Он знал такие подробности, о которых просто не мог слышать ни от кого.
Я молчал.
– Прошли годы, прежде чем Дьютифула посетил похожий сон. Точнее, прошли годы, когда он вновь заговорил со мной об этом. Ему приснился человек, переходящий реку вброд. Вода грозила унести его, но ему удалось перебраться на противоположный берег. Он промок насквозь и так замерз, что даже не мог разжечь костер, и нашел убежище под упавшим деревом. К нему подошел волк и улегся рядом, чтобы согреть. И вновь принц пересказывал сон так, словно все произошло с ним самим. «Мне понравилось, – сказал Дьютифул. – Вроде как еще одна жизнь принадлежит мне; жизнь, в которой я не имею никакого отношения к королевскому двору. Я могу поступать, как мне вздумается, и там у меня есть очень близкий друг». Именно тогда у меня появились подозрения, что у него бывали и другие сны, навеянные Скиллом.
Он замолчал, и мне пришлось нарушить молчание.
– Если я и в самом деле разделил какие-то мгновения своей жизни с принцем, мне об этом ничего не известно. Но должен признать, что события, о которых ты рассказал, со мной происходили.
Я замолчал, мне вдруг пришло в голову, что принц мог разделить со мной и другие эпизоды. Мне вспомнилось, как Верити жаловался, что я не научился защищать свои мысли, – мои сны и переживания часто вторгались в его сновидения. Я вспомнил о свиданиях со Старлинг – оставалось только молиться, чтобы на моих щеках не появилась краска стыда. Прошло много лет, с тех пор как я возводил вокруг себя стены Скилла. Очевидно, пора вернуться к прежней практике. Затем у меня появилась еще одна мысль. Очевидно, мой талант к Скиллу деградировал не так сильно, как мне казалось. Меня охватило возбуждение. Наверное, похожие чувства испытывает пьяница, нашедший под кроватью забытую бутылку вина.
– А тебе приходилось переживать эпизоды из жизни принца? – спросил Чейд.
– Возможно. Меня довольно часто посещали сны мальчика из Баккипа, чем-то напоминавшие мою собственную жизнь в замке. Но… – Я набрал в грудь побольше воздуха и заставил себя продолжать: – В них неизменно присутствовала кошка, Чейд. Как давно она у него появилась? Обладает ли Дьютифул Уитом? Связан ли он с кошкой?
Я чувствовал себя лжецом, задавая свои вопросы, – ведь я уже знал на них ответы. И тогда я принялся перебирать в памяти сны за последние пятнадцать лет, выделяя те, что отличались от остальных. Некоторые из них вполне могли оказаться эпизодами из жизни принца. Другие – я вдруг вспомнил свой сон о Барриче, – наверное, принадлежали Неттл. И я вспомнил еще один сон. Нет, я не наблюдал за происходящими вокруг событиями глазами Неттл. Я вошел в ее жизнь при помощи своего дара. Нельзя исключать, что поток Скилла, как в случае с принцем, перемещается в обе стороны. То, что раньше представлялось мне замечательной картинкой из ее жизни, крошечным окошком, сквозь которое я смотрел на Молли и Баррича, превращалось в слабость и опасность, которой Неттл подвергалась из-за моей неосторожности. Я поморщился и твердо решил надежнее закрывать свои мысли. Как я мог быть таким беспечным? Сколько моих секретов стало их достоянием?
