Новый военный министр России принадлежал совсем к другому типу людей, нежели его предшественник. В течение двадцати четырех с половиной лет до 1905 г. он раз за разом занимал должности преподавателя или начальника в различных военных учебных заведениях. Далее в течение трех лет Шуваеву пришлось командовать пехотной дивизией, затем в течение года – армейским корпусом, после чего в 1909 г. он занял должность руководителя интендантской службы. Его отец был рядовым, а сын в то время был уже офицером гвардии. По слухам, Шуваев всегда наставлял своего сына помнить о том, что он сын генерала, но не забывать и то, что его дед был всего лишь рядовым.
Суббота, 29 января 1916 г. Петроград
Федоров показал мне документ, предложить который можно было лишь при сложившихся сейчас в России чрезвычайных обстоятельствах. Русские боковые железнодорожные ветки немногочисленны и работают медленно. Немецкая служба шпионажа действует эффективно и немедленно сообщает обо всех перемещениях русских войск. Медленность переброски войск дает противнику достаточно времени на то, чтобы сосредоточить на нужном участке свои войска и сорвать любую попытку наступления. У русских сколько угодно солдат, но не хватает винтовок. Федоров предложил держать вблизи линии фронта 50 или более невооруженных солдат на каждые 200 вооруженных солдат каждой роты, находящейся в окопах. Эти люди будут по очереди сменять своих товарищей на переднем крае. Если будет принято решение усилить концентрацию войск на каком-либо участке обороны, на автомобилях солдатам резерва доставят оружие, после чего они будут отправлены на передний край. После того как эту идею рассмотрели в штабе главнокомандующего, ее отвергли.
Положение с вооружением быстро улучшается. Ниже приводятся данные по численности и насыщению вооружением войск на Восточном фронте примерно на 20 марта:
Улучшение положения с винтовками и орудиями было достигнуто в значительной степени благодаря временному затишью на фронте, в связи с чем уменьшился ежедневный выход оружия из строя, а в тылу было отремонтировано большое количество поврежденного оружия.
Каждый из союзников различными способами содействовал перевооружению русской армии, главным образом поставляя туда винтовки. Весной 1915–1916 гг. в Россию прибыло из Америки приблизительно 120 тыс. винчестеров, из Франции – 445 тыс. винтовок «Гра», 95 тыс. винтовок Кропачека и 39 тыс. винтовок «Лебель», из Японии и Англии – 140 тыс. японских винтовок, из Италии – 300 тыс. винтовок Веттерли. Винтовки «Лебель» отправили на Кавказ, а американские и японские – на Западный фронт. Оставшиеся винтовки выдали железнодорожным войскам и солдатам тыловых служб и складов, у которых было изъято и отправлено на фронт оружие русского производства.
В то же время в самой России ежемесячный выпуск винтовок достиг в среднем 100 тыс. единиц в месяц.
В общем и целом военное положение России к началу лета 1916 г. улучшилось по сравнению с тем, чего ожидал каждый из наблюдателей стран-союзниц, участвовавших в отступлении русских войск в прошлом году. Военные действия 1915 г. показали важность боев в обороне, а осень и последовавшая за ней зима продемонстрировали необходимость оборудования сразу нескольких оборонительных рубежей. Все части на фронте к середине мая были полностью укомплектованы винтовками. Выросло производство патронов. Количество пулеметов в полку четырехбатальонного состава возросло в среднем на 10–12 единиц. Большинство пехотных дивизий теперь имели в своем штате 36 полевых орудий, были созданы запасы примерно на 8 млн снарядов к 3-дм орудиям. Большинство армейских корпусов имели в своем составе дивизион 4,8-дм гаубиц. В войска поступило значительное количество «окопных» минометов и ручных гранат.
Войска на переднем крае воспользовались длительной передышкой, их моральный дух укрепился. Части в основном укомплектовали сверх штата. В непосредственной близости от фронта были накоплены резервы численностью свыше 800 тыс. солдат, а во внутренних районах страны – численностью намного более миллиона солдат. Запасные батальоны организовали на оптимальном удалении от фронта, а построенные для них казармы позволяли размещать и без малейшей задержки организовывать постоянный поток подготовленного пополнения на фронт взамен выбывших из строя. Хуже всего на фронте обстояли дела с 4,8-дм снарядами, а также с орудиями большого калибра.
К сожалению, все еще слабо было налажено взаимодействие войск. Дивизиям приходилось неподвижно стоять на занимаемых позициях на отведенном участке переднего края. Их не отводили в тыл на несколько недель для интенсивной подготовки на маневрах, как это было принято во Франции.
В связи с нехваткой автомобилей транспортный парк был устаревшим, очень мало сделали для улучшения работы железной дороги. Трудности с коммуникациями, результатом которых явилась потеря территорий на Польском выступе, были всем известны, но едва ли зимой провели хоть какие-то строительные работы. Слабость железнодорожной сети в ближайшем тылу русских войск на ныне занятых позициях стала главной причиной неуспеха наступления Юго-Западного фронта в январе. Она же косвенно сказалась на неудачах Северного и Западного фронтов в марте.
Официальным объяснением была нехватка рельсов. Действительно, до войны Россия даже экспортировала рельсы в Англию, однако заводы, на которых их изготавливали, перевели на производство снарядов. В результате ежемесячный выпуск рельсов сократился с 600 до 300 верст. Любопытно, что, несмотря на нехватку рельсов, русское правительство сочло возможным уже во время войны закончить прокладку дороги из Самарканда в Термез, завершив проект, за которым много лет с тревогой наблюдало правительство Индии. Данный случай, однако, является не примером политического коварства, а всего лишь результатом привычки работать в изоляции от других.
Слабость железных дорог сказывалась не только на фронте. Наращивание производства вооружений осложнялось из-за неспособности железнодорожной сети обеспечивать доставку достаточного количества сырья и топлива на предприятия в не меньшей степени, чем из-за трудностей получения из-за границы нужного оборудования. В мае из-за нехватки угля и металла работало только 38 доменных печей из 68, имевшихся в России.
Количество частных грузов во Владивостоке росло темпами 10 тыс. тонн в неделю. Ежедневно на запад отправлялось всего по 280 вагонов, из них 100 с рельсами из Америки, 140 – с правительственными грузами и 40 – с частными. Заказы интендантской службы на зерно из Западной Сибири были столь велики, что при имевшейся ограниченной пропускной способности железной дороги, как там, так и в европейской части России, оказалось невозможным отправлять на Дальний Восток большее количество вагонов.
В город Торнеа на границе со Швецией ежедневно из-за границы прибывали 600 тонн грузов, из которых только 500 тонн можно было сразу же отправлять в Петроград. Архангельская железнодорожная ветка не имела возможности обеспечить стабильную перевозку 300 вагонов в день, поэтому импортируемые товары накапливались для транспортировки в зимнее время года.
