По данным Генерального штаба, потери русских войск до 13 января, то есть за пять первых месяцев войны, составили без учета пленных и раненых, вернувшихся обратно на фронт: 13 899 офицеров, 319 гражданских чиновников, 482 162 рядовых и унтер-офицеров.
Начальник Генерального штаба в Петрограде генерал Беляев М.А. в апреле сделал заявление о том, что всего были призваны 8,2 млн человек и что общая численность с учетом пополнения после этого составляет 6,3 млн человек. Возможно, разницу в 1,9 млн человек составляют убитые и пленные, а также те из солдат, кто по причине ранения или болезни навсегда выбыли с фронта. Разумеется, общие потери были больше цифры 1,9 млн, поскольку сюда не входили те, кто после выздоровления вернулся на фронт, а также раненые, которые все еще находились в госпиталях и обеспечивались питанием за счет государства. Тем не менее, по словам генерала, соотношение между выбывшими и вернувшимися на фронт было очень низким: эта цифра в один из месяцев достигала 40 %, но потом упала до 25 %. Не менее половины выбывших были те, кто был комиссован по болезни.
8 млн 200 тыс. человек вновь призванных солдат относились к следующим категориям:
активный резерв армии и казачества из ранее получивших отсрочку по особым причинам – 4 млн 538 тыс. чел.;
ополчение – призывники 1-й очереди – около 2 млн 262 тыс. чел.;
новобранцы призыва 1914 г., призванные в октябре 1914 г., мужчины в возрасте 21–22 года; направлены на фронт в январе – феврале 1915 г. 700 тыс. чел.;
новобранцы призыва 1915 г., призванные 7 февраля 1915 г., мужчины возраста 21–22 года; отправка на фронт осуществляется в настоящее время 700 тыс. чел.;
Итого: 8,2 млн человек.
В Генеральном штабе не вызывает опасений возникновение в будущем проблем с призывным контингентом. По словам генерала Беляева, несмотря на то что потери в настоящей войне превысили все то, что мы только могли себе представить, «даже если война продлится еще два года с сохранением текущего уровня потерь, у нас не должно будет возникнуть проблем с тем, где взять солдат».
Вплоть до настоящего времени не был призван ни один мужчина в возрасте старше 39 лет. Не тронули и ополченцев 2-й очереди.
Прежде ополченцы обеих категорий призывались дважды: в 1812 г. и 1854 г. Молодежь, подлежащая ежегодному призыву, всегда является более подходящим материалом для войны. Ополченцы всегда идут в армию неохотно, так как привыкли считать, что однажды они уже раз и навсегда были освобождены от действительной службы. Помимо того что почти все они обременены семьями, чего не скажешь о большинстве рекрутов. Чувство оторванности от семей в ополченцах развито настолько сильно, что в связи с этим было принято решение, по возможности готовить их на удалении от родных мест с тем, чтобы избежать случаев дезертирства.
Для того чтобы удовлетворить потребность в солдатах пехоты после понесенных огромных потерь, численность резервных батальонов была увеличена, а количество таких батальонов выросло с 192 до 237. Для того чтобы резервы находились поближе к месту расположения частей, 60 из 237 учебных батальонов развернули в прифронтовой полосе: 30 – на Северо-Западном фронте и 30 – на Юго-Западном. Остальные 177 батальонов разместили в пустующих казармах густонаселенных центров во внутренних районах страны. В Московском военном округе развернулся 71 такой батальон, откуда до 14 апреля на фронт отправили 2 тыс. маршевых рот – всего полмиллиона человек.
Принцип обучения состоит в подготовке рекрутов в течение четырех недель и ополченцев в течение шести недель. Считается, что мужчины старшего возраста, несмотря на то что когда-то они уже проводили военную подготовку, требуют более длительного времени на то, чтобы привить им чувство дисциплины. Конечно, период подготовки был недостаточен, но и его решили сократить. Во время кризиса в связи с отступлением в Польше в 1915 г. призывники-пехотинцы направлялись на фронт, не успев перед этим сделать ни одного выстрела и даже не зная, как правильно держать винтовку. Среди них дезертирство носило массовый характер.
В других родах войск, где процент потерь был меньшим, система призыва работала так же эффективно, как и прежде.
65 запасных эскадронов, существовавших и в мирное время и предназначенных для подготовки молодых кавалеристов, продолжили деятельность и после мобилизации. Здесь отвечали за подготовку как солдат, так и конного состава. Специальные комиссии от кавалерии, как и прежде, закупали лошадей-трехлеток, которые проходили обычный курс подготовки. В случаях срочной необходимости закупались лошади в возрасте от пяти до двенадцати лет. После того как лошадь была достаточно подготовлена, ее передавали резервистам или хорошо подготовленным рекрутам, которые доставляли ее к фронту вместе с призывниками в маршевых эскадронах.
Каждый из учебных эскадронов строго привязывался к определенному полку, куда должен был направлять только людское пополнение и лошадей. Вплоть до начала мая в среднем каждый из учебных эскадронов направил на фронт по три маршевых эскадрона. Таким образом, почти все солдаты, попавшие на фронт, прежде успели пройти подготовку кавалериста-призывника.
По мобилизации были сформированы пять учебных артиллерийских дивизионов двухбатарейного состава, которые отвечали за подготовку для фронта призывников-артиллеристов. Однако этого оказалось недостаточно для массового обучения солдат-артиллеристов. Поэтому дополнительно создали еще три учебных артиллерийских бригады, по шесть батарей – в каждой. В учебных дивизионах и бригадах не готовили для артиллерии лошадей – этим занимались особые центры подготовки конного состава для артиллерии. Учебные артиллерийские части не были привязаны к конкретным фронтовым частям; они направляли новобранцев на определенные участки фронта по запросу штабов фронтов. Один из дивизионов, под номером один, который в мае прошел контрольную проверку, за девять с половиной месяцев войны обучил более 400 офицеров и 30 тыс. солдат; на время проверки в нем проходили обучение еще 60 офицеров и 3800 солдат.
Генерал Янушкевич заявил, что по его приказу на западных границах страны под ружье было поставлено 106 пехотных и 33 кавалерийских дивизий. Это количество крайне незначительно по сравнению с тем, что было сделано во Франции, где, как заметил М. Делькассе, оружие взяли в руки 4 млн мужчин. Это является для экономики страны бременем, эквивалентным тому, как если бы в России было призвано 17 млн человек.
Генерал Беляев постоянно подчеркивает, что проблема состоит лишь в том, чем вооружить людей. По его словам, он мог бы ежемесячно выставлять на поле боя по три новых армейских корпуса, если бы для них были винтовки.
Тем не менее помимо винтовок существуют и другие вещи, которые необходимы новобранцу-пехотинцу, отправляющемуся на фронт. Солдат необходимо дольше готовить, им нужны более энергичные офицеры, которые помимо того, чтобы насаждать суровую дисциплину, следили бы и за тем, чтобы сделать достаточно комфортным быт своих подчиненных, правильно организовать работу тыловых служб и транспорта, обеспечить их снарядами для действий в наступлении и обороне, что заставило бы солдат уважать своих командиров.
