— Прости. — Моргнул несколько раз, будто пытаясь от чего-то отвлечься. — Профдеформация. Мне просто стало интересно, что тебя заставило пригубить столь низменный напиток.
— Расскажу, не поверишь.
Он уселся удобнее, широко расставил ноги и скрестил руки на мощной груди:
— Рассказывай. Выходной, времени много, послушаю.
— С подругами. — В три глотка допила остатки напитка и, положив пальцы на виски, принялась массировать. — Да глупо вышло. Сама не знаю, чего на работу пришла. Думала, с документами поработаю, изучу все еще раз внимательно. Дома все равно заняться нечем.
— Я серьезно, Комар, давай выкладывай. — Теперь Лунев хмурился.
Положила руки ладонями на стол, будто на библию, и выдала как на духу:
— Меня Альберт бросил.
— Подожди, — выпрямился Егор, накрывая своими горячими руками мои. — А свадьба? Ты же говорила…
— Не будет свадьбы, — сверля глазами бледную кожу на костяшках его пальцев и боясь пошевельнуться, произнесла я.
— Этот сукин сын мне сразу не понравился! — Выдал он.
— Что? — Дернула руки на себя, освобождаясь. — Почему ты мне сразу не сказал?
— Ну… — Тяжелые ладони заскользили по столешнице и быстро скрылись в карманах его джинсов. — Ты же такая счастливая была…
— Спасибо. — Усмехнулась, вздымая взгляд к потолку. — Я была слишком занята работой, чтобы заметить, что у нас с ним что-то не так… Но то, что он наговорил мне вчера… Это заставило задуматься, все ли в порядке со мной самой.
Лунев наклонился на стол, привлекая мое внимание.
— Что, совсем плохо тебе?
— Ну… — Пожала плечами.
— Голова болит?
Живет своей жизнью. Прокручивает мозги внутри черепной коробки, как в барабане стиральной машины. Взбалтывает их будто миксером.
— Ну… — Промычала, вновь хватаясь за виски.
— Пошли скорей, — он вскочил, схватил мою сумку и потянул за руку.
— Куда?
— За лекарством.
Лунев схватил со стола ключи, закрыл ими дверь и нежным прикосновением за талию подтолкнул меня к своему кабинету. Вошла, отметив в очередной раз про себя не уютность чисто мужской обстановки, и покорно уселась на его кресло. Егор уже суетился возле сейфа: скрежетнул замок, зашелестели листы бумаги, и через секунду на столе вдруг появилась бутылка коньяка с двумя маленькими гранеными стаканами.
— Пить? Опять? Не-е-ет! Только не это!
— Давай-давай, — разливая янтарную коричневатую жидкость, засмеялся он. Подвинул мне стакан и хитро сверкнул глазами. — Пей. Полегчает.
— То же самое вчера слышала перед тем, как мне поплохело.
— Пей, Комар.
Неохотно протянула руку, взяла напиток и вдохнула терпкий аромат, моментально заставивший меня поморщиться.
— Может, таблеточку? — Пискнула жалобно.
— Исключено!
Вздохнула.
— Ты знаток, да?
Егор так звонко рассмеялся, что колокол, засевший в моей голове, прозвонил сразу несколько раз.
— Да это каждый знает, Варь. Лучше рюмочкой похмелиться, чем горсть таблеток сожрать.
— Врачи бы с тобой точно не согласились.
— Правильная ты наша, — одарил меня озорной улыбкой, покрутил в руке стакан с напитком, разглядывая его на просвет, и, едва пригубив, поставил обратно.
Выдохнула, как меня вчера учили, хлопнула залпом содержимое граненого и спрятала лицо в рукав жакета. Знакомое жжение прокатилось по пищеводу, опустилось ниже и отозвалось несколькими каплями слез, появившихся моментально в уголках глаз.
— Ого… — Только и вымолвил Лунев, разглядывая меня с пущим интересом.
— Ты, кстати, что на работе делал? — Выдавила, ловя себя на мысли, что с удовольствием бы когда-нибудь, прости господи, согрешила с этим крепким мужчиной.
«Это что, коньяк так быстро в голову ударяет? Или мне просто терять больше нечего? Прочь, прочь такие мысли, прочь!»
— Так же как и ты, — медленно произнес Егор, все так же задумчиво разглядывая солнечные блики, тонущие в напитке.
— Насквозь тебя вижу, Лунев, давай, не обманывай.
Он улыбнулся:
— Да я, вообще-то, частенько по субботам работаю. Человек же свободный, никто меня не ждет. — Игриво прищурился. — Вот думаю, не приударить ли за тобой? Ты у нас теперь девушка свободная…
— Не смеши, — проронила, испуганно уставившись в бездну зеленых глаз.
Егор заметно потускнел. Ссутулился, запивая неловкость момента коньяком, и быстро перевел тему, пока я мысленно продолжала костерить себя, на чем свет стоит, что не отшутилась. Представляю, что было написано на моем лице в тот момент. И как это было воспринято самим Луневым…
* * *
— Там пара коробок. Ну, или штук шесть, не помню. — Сказала, усаживаясь на пассажирское сидение в синий «KIA Rio» Егора.
— Да без проблем, — бодро отозвался он, заводя мотор. — Помогу.
Пятьдесят грамм коньяка выветрились вместе с головной болью за два часа душевных разговоров и обменом мнений по нашим текущим делам. Неловкость же от нечаянно выказанной мне Луневым симпатии и неприкрытого ужаса в моих глазах в качестве реакции на нее, никуда не исчезла. Теперь мне очень хотелось сгладить этот момент, но не было ясно, каким образом. Сам же коллега предпочитал вернуться в колею непринужденного дружеского общения и ничем не выказывать больше своего разочарования от воспоминаний о том, как я вдруг опешила от произнесенных им слов.
— На светофоре направо, — махнула рукой Егору, одновременно разговаривая с экспертом нашей лаборатории по телефону, когда вдруг замерла то ли от увиденного, то ли от услышанного в трубке. — Стой-стой! Давай за ним!
— За кем?
— Вот за этой машиной!
Немного не обдуманно, но это было первой реакцией на мелькнувшее авто Альберта, вильнувшее на перекрестке вправо. Лунев послушно направил автомобиль следом.
— Хорошо, поняла вас, спасибо, — ответила эксперту и нажала «отбой».
— Что случилось-то? — Пробормотал Егор, держась немного позади белого «Nissan Qashqai». — Кто это? За кем мы едем?
— Просто езжай, — попросила тихо.
Мне нужно было проверить, верна ли догадка, и не показалось ли мне то, что показалось.
— Останови здесь.
— Прямо здесь? — Спросил Егор, притормаживая, чуть не доехав до моего дома.
— Да, — ответила коротко и замерла, вперившись взглядом в белый автомобиль, остановившийся у самых ворот.
— Ты же хотела съездить к маме, забрать вещи?
