Не понимаю, что такого было в его взгляде: смеющиеся ли искорки, уверенность или мягкость, призывающая довериться, но они меня совершенно точно зацепили. И еще как…
— О чем ты хочешь сказать?
— Думаю, каждый должен получать по заслугам. Сделай то, чего они меньше всего от тебя ждут. Приди.
Замотала головой.
— Нет…
— Да. — Теперь он улыбался еще шире, смотрел загадочно, игриво и даже играл бровями. — Приди и получи удовольствие. Испорть им настроение своим счастливым видом. Они украли твой день, думай только об этом. И о том, какой сладкой может быть месть.
— Я так не смогу…
Едва представила, что заявлюсь туда, на меня все будут смотреть, шептаться… Нет. К тому же меня не ждут, вдруг там даже места свободного за столиком не окажется? Двойное унижение!
Артем повернул ко мне карточку обратной стороной и приблизил почти вплотную к лицу. Мелкими буквами в нижнем правом углу было выведено: приглашение на двух лиц.
— Хочешь, помогу тебе?
Не могла поверить тому, что услышала.
— Ты? — Как ни старалась, не получалось скрыть волнения. — Зачем тебе это?
— Думаю, будет весело. И я уже давно нигде не бывал.
Провести вечер с этим красавцем? Ох… У меня, кажется, от одного только предвкушения конечности немеют! Альберт будет в шоке, Крис кипятком обоссытся.
— И ты… пойдешь со мной? — Мои глаза никак не хотели возвращаться назад в свои орбиты.
— Да, — совершенно серьезно кивнул он и посмотрел на часы. — Черт! — Вскочил, доставая из кармана шорт телефон. — Давай свой номер, завтра заеду за тобой в три часа. Пойдет? Сейчас мне очень нужно бежать, опаздываю, извини.
Я начисто забыла все цифры, и есть ли у меня телефон вообще. Опьянела от запаха духов, донесшегося до меня, едва Артем встал со скамьи.
— П..Паа… Пять… О, господи, семь, девятьсот… — Продиктовала с трудом, стараясь не заикаться, и робко посмотрела на него.
Подарив мне ослепительную улыбку, обнажающую ряд белоснежных зубов, мужчина вновь протянул руку:
— Очень приятно, Варя. — Произнес мое имя с какой-то особой теплотой (или показалось?). — До завтра.
Пожала ее, кивая:
— И мне…
— Да не переживай ты так. Просто повеселимся.
Он подмигнул (подмигнул!) мне, вставил в ухо наушник, быстро развернулся и пружинящей походкой удалился прочь.
— А-а-а! — Буквально ворвалась в квартиру к девочкам, размахивая бутылкой и ведром с талым мороженым, словно неандерталец палкой.
— Что? — Встречать меня в коридор выбежала перепуганная Вера. Оглядела с ног до головы и выдохнула. — Что стряслось?!
Отдала ей покупки, сложила руки на груди, закрыла глаза и приказала себе поверить в то, что все это не было сном.
Черт! Поступила опасно, необдуманно, легкомысленно, но почему-то та-а-ак теперь кайфово, что кровь, как бешеная, носится по венам, заставляя бояться и хотеть предстоящего еще сильнее.
— Я, кажется, мужика подцепила… — Произнесла жалобно, опустив плечи и широко открыв глаза.
Секунда, и Вера расплылась в улыбке:
— Вот видишь, Ника, а ты говорила, что безнадежная она!
Глава 9
— Нужно для начала сходить к врачу-офтальмологу, нельзя же так сразу: надел и пошел.
Ника поправила мне бретельку и отошла назад:
— Так все ведь нормально. Ты уже в этих линзах целый час, глаза не режет, моргать получается, какие проблемы? Считай, примерку сделали.
— Ладно, — согласилась я, усаживаясь на стул, — давай, крась ресницы.
— Да я тебе ща в глаз ткну нечаянно. Нет уж, придется самой. Не умеешь, что ли?
— Ну как… Умею вроде…
По гладкой столешнице по направлению ко мне проехался тюбик водостойкой туши. Остановила его пальцами и взяла в ладонь.
— Рот открыла и шпаришь. Делов-то.
Встала и подошла к зеркалу:
— Рот обязательно открывать?
Ника усмехнулась, поправляя лямки своего джинсового комбеза:
— Не знаю, как это работает, но говорят, что дело именно в этом. Так что открывай тюбик и крась. Тщательнее прокрашивай у основания и медленно вытягивай вверх. Но не перестарайся.
— Да я не совсем дубина, — проворчала, пристраиваясь у зеркала, — разжевываешь мне, как слабоумной.
— Кто тебя знает, — отозвалась она, наблюдая за каждым моим движением, — иногда мне кажется, что ты только прикидываешься ботаном, а иногда начинаю реально переживать. Вдруг твой этот мужчинка, который тебя идет выгуливать… вдруг вы с ним… ну… того-этого… слово за слово… и…
— Что? — Оторвалась, чтобы посмотреть на нее.
— Ну, дойдет у вас до этого. Вдруг. — Ника нервно развела руками, култышки на ее светлой голове качнулись в такт. — Переживаю, как ты себя будешь вести. Вдруг зажмешься вся.
— Ничего такого у нас не будет! — Несколько раз моргнула, спрятала щеточку в тюбик и закрутила крышку. — Мне он, конечно, показался весьма симпатичным, но… мы знакомы всего-ничего. И не в моих правилах заниматься чем-то подобным на первом свидании!
— Значит, свидании? Вчера ты весь вечер спорила, что он тебя просто пожалел, поэтому решил сопроводить на мероприятие и, может, даже не придет.
— Так и есть.
Соседка протянула мне чулки:
— Может, я и слишком молода, но кое-что понимаю в этой жизни. Свой-то мужик, родной и давно знакомый, не всегда готов на такие жесты, как этот. А, значит, ты ему понравилась. Присмотрись лучше, вдруг достойный кандидат. Разве это не то безумство, о котором мы говорили? — Она подмигнула. — И будет, что вспомнить…
— Не говори, что ты намекаешь на… — Я осеклась.
В коридоре стояла Вера. Смотрела на меня восхищенно и казалась совершенно очарованной.
— Просто принцесса, — она сложила руки на груди. — Ну, надо же, а. Где та тетка в стремных очках и старушечьих туфлях? Куда делась? Умоляю, не возвращай ее обратно никогда!
— Спасибо, — выдохнула и повернулась к зеркалу.
Из отражения на меня смотрела молодая, стройная девица. Открытый взгляд, блестящие, уложенные голливудскими волнами, каштановые волосы, ровный цвет лица, сочные красные губы. Все казалось таким непривычным, новым и каким-то чересчур идеальным, что ли. Даже становилось страшно — справлюсь ли, смогу ли достойно держаться в данном образе.
И главный вопрос тоже продолжать терзать разум: зачем мне все это?
Вспоминая случайную встречу и своего нового знакомого, все больше задумывалась о том, что согласилась на эту авантюру именно из-за него. И меньше всего думала о том, как встречу Альберта, что буду говорить сестре. Переживала, не приснился ли мне этот мужчина: сдержанный, милый, смотревший на меня так пронзительно, будто прожигая насквозь.
