По пути заметила в его ванной комнате гору белья в корзине и еще примерно такое же количество прямо на полу. По старой привычке захотелось пойти, рассортировать и сунуть в стиральную машину, раз ему самому некогда. Сдержалась. Слава Богу, его жизнь — теперь не мое дело.
— Чай будешь? — Спросил, в задумчивости остановившись перед кухонным гарнитуром.
— Буду. — Подошла, открыла шкафчик, достала кружки и чай в пакетиках.
— Ты здесь все знаешь лучше меня, — как-то растерянно усмехнулся Альберт, присел за стол и вздохнул. Тяжело и горько.
Налила чистую воду в чайник и поставила кипятиться. Удивительно, но именно на этой кухне я собиралась варить ему борщи в свободное от службы время и вот так же обыденно, как сейчас, поить вечерним чаем, за которым бы он рассказывал мне все, что приключилось в течение рабочего дня.
Тихий ужас.
Настолько чуждыми эти прежние мечтания теперь мне казались.
— Ты собираешься переезжать к тестю? — Задала не самый уместный вопрос и, наконец, повернулась к нему.
Альберт даже вздрогнул, словно я оторвала его от каких-то важных раздумий в процессе разглядывания меня.
— Мы еще не решили, — признался он, неуверенно пожимая плечами. Смущенно спрятал под стул ноги. Но я уже успела заметить черные пятна застарелой грязи на его белых носках. — Кристина хочет купить дом… Приглядывает вот…
— А ты?
Мы ведь с ним тоже когда-то мечтали о совместном доме.
Альберт потер ладонью щетину, спрятал бегающий взгляд, уставившись в скатерть.
— Я… — Сцепил руки в замок. — Тоже. Хочу.
— Андрей прогибает тебя под себя, да? Слушай, ты ведь не обязан вкладывать все свои деньги в новый шикарный дом, можете начать и с чего-то проще, тебе же нужно еще свой бизнес развивать…
— Варя, — вдруг глухо стукнул по столу, оборвав меня на полуслове, и скрежетнул зубами. — Перестань…
У правды неприятный привкус.
— Альберт. — Хотела подойти ближе, но услышала щелчок.
Вода в чайнике закипела.
— Прости. — Донеслось в спину.
— Ничего. — Разлила кипяток по кружкам, подергала за хвостики чайные пакетики, чтобы лучше заварились. — Вижу ведь, что ты очень напряжен. Мне просто жаль… что все так…
Поставила на стол кружки. Села. Альберт сидел, уперев локти в столешницу и потирая лоб о собственные кулаки. Заметно нервничал, словно боясь сорваться. Так бывает, когда человек что-то очень долго копит в себе. Эмоции наслаиваются, превращаясь в снежный ком, давят, грозясь вырваться наружу, и однажды все-таки получают выход — взрывают тебя и хлещут уже сплошным потоком, обливая всех вокруг.
— Мы с тобой не чужие друг другу. — Взяла ложку, положила сахара, перемешала, налила молока и подвинула кружку Альберту. — Поэтому я пришла тебя предупредить.
Медленно поднял голову и посмотрел на меня. Тревожно, напряженно. Цвет его лица уже напоминал оливковый.
— О чем?
— Пропала фура с грузом с Майской птицефабрики. И водитель. — Облизнула губы, переводя дыхание. — Точно такой же объем товара был реализован через твою фирму и сеть магазинов. Как так может быть, не знаешь?
Он ответил лишь спустя полминуты. Хрипло и едва слышно:
— Там по документам все в порядке… — Прочистил горло и принялся яростно помешивать ложкой чай. — Мне товар сгрузили, я его реализовал.
Осторожно протянула руку и накрыла ею его ладонь.
— Я здесь, потому что я — твой друг. Слышишь меня? — Дождалась, когда она посмотрит на меня. — Тебя могут вызвать на допрос. Будь готов, пожалуйста. Я потом ничем помочь не смогу. Там будут другие люди, серьезные, не заинтересованные в том, чтобы помочь тебе. Повесят все на того, кто удобнее. Мне не хочется, чтобы тебе…
— Ты меня в чем-то подозреваешь, что ли?! — Вырвал руку и тяжело задышал.
Выпрямилась, оглядывая его измученное лицо.
— Не конкретно тебя. Но есть основания… Ты должен понимать, что отгребешь, если станешь покрывать кого-то.
— Ты не понимаешь. — Замотал головой. — С чего ты взяла, вообще…
— Если тебе есть, что рассказать, расскажи это мне. — Сложила ладони в просящем жесте. — Пожалуйста. Я очень переживаю за тебя. И постараюсь помочь. Только расскажи, и мы что-нибудь придумаем вместе, хорошо? Пойдешь просто свидетелем по делу. Доверься мне, пока еще не поздно.
Нахмурил брови.
— Мне нечего рассказывать. — Решительно отмел мое предложение.
— Альберт, не руби с плеча. Приезжай завтра в отдел, если надумаешь. Я буду ждать тебя.
Задержал на мне взгляд дольше положенного и, склонив голову набок, покачал головой.
— А ты другая стала…
Голубые глаза налились тоской, руки задрожали.
Я улыбнулась.
— Всегда такая была. Ты просто меня не рассмотрел.
— Уходи. — Вдруг отодвинулся от стола, опустил взгляд, словно больно было на меня смотреть. — Пожалуйста, уходи, Варя. И прости меня за все. Иди.
Встала, задвинула стул.
— Они просто попользуются тобой, ты сядешь и никому ничего потом уже не докажешь.
— Тебе бы давно плюнуть на меня после всего… — Сказал, не поднимая головы. — Иди, Варя, все будет хорошо. Только уходи.
— Спасибо за чай. — Проронила напоследок и ушла.
* * *
— Все нормально? — Спросил Артем.
— Да. — Села, пристегнулась, достала телефон. — А у вас?
— Руслан со своей группой сейчас ведут Андрея, он у себя в офисе. Олег занял позицию возле дома, ждет Альберта, если тот зашевелится.
— Отлично. Тогда поехали.
Когда через полчаса в моих руках уже была распечатка звонков Альберта, позвонил Олег. Нажала «принять вызов».
— Да.
— Ну, что?
— Через минуту, после того, как я вышла, он набрал номер Андрея.
— Теперь понятно. Короче… Будет жарко, Варвара Николаевна. — Голос оперативника был серьезен, как никогда. — Похоже, твой отчим пригласил зятька на пустырь возле свалки, потому что машина Альберта сейчас направляется именно туда.
— Черт… — от такой новости даже в горле сразу пересохло, — тогда нас ждет настоящее «мясо». Будьте готовы действовать, иначе его постигнет судьба несчастного Валеры.
— Так точно. — Ответил Олег и отсоединился.
— Едем за город, на свалку. — Сказала Грину, пытаясь унять волнение. — Похоже, что Альбертик поставил тестю ультиматум, и тот отлично знает, как заставить его замолчать. Схема-то рабочая.
— Так что же он такой тупой-то этот твой яйцеголовый? — Артем завел двигатель. — Вечер. Свалка. Окраина города. — Автомобиль резко сорвался с места. — Он бы еще голову сам под гильотину сунул и попросил поскорее ее захлопнуть!
