– А так? Просто поболтать?
Есеня уходит. Догоняет Меглина.
– У нас нет оснований предполагать, что «Ты меня не поймаешь» хоть как-то замешан…
Меглин хохочет, хлопая себя по ляжке.
– Вот умно! Вот правильно! «Хоть как-то!» Вот ты молодец!
От его смеха ей не по себе, Нестеров озирается от машины, Есеня хочет побыстрее загнать его в фургон, рвет на себя двери, подталкивает его внутрь, а Меглин, перед тем как залезть, вдруг шепчет ей прямо на ухо:
– Я тоже заметил. Осторожней надо! По воздуху уже слушают… Я кровь-то увидел. Только – чья? Да?
Подмигнув ей, он проскальзывает внутрь фургона. Есеня закрывает дверцы. Кинув взгляд через решетку, Есеня видит, что Меглин сгорбился на сиденье, бормочет что-то под нос, постукивает себя по виску. В зеркальце заднего вида Есеня видит, что Ивашев провожает машину взглядом. Как будто почувствовав ее взгляд, поднимает руку и машет ей, прощаясь. Улыбается.
Игла царапает пластик приборной панели, которая уже вся испещрена белесыми полосками. Через лобовое стекло, на другой стороне улицы, ворота школы. Уроки кончились – дети выходят и весело идут в разные стороны. Игла царапает пластик. Пальцы сжимают иглу сильно, белые. Вдруг застыли. Из ворот выходят три девочки, одна из них Маша, дочка Малявина. Болтают. Показывают друг другу что-то на телефонах. Не торопятся. Звонок телефона. Кукольник отвечает, у него голос глухой, напряженный, неразборчивый шепот.
– … Ты говорил, можно будет. Ты сказал, я сделаю и сразу можно. Я сделал!
– Ты хочешь ему отомстить?
Девочки идут вдоль школьного забора. Кукольник замер.
– Хочешь отомстить и не попасться?
Девочки идут, вот-вот скроются за углом.
– Я знаю, кого хочу!
– Сначала другая.
Девочки заворачивают за угол.
– Кто?..
Вечером в кафе Есеня и Татьяна, бывшая девушка Жени, сидели за столиком, изучая друг друга.
– Ну и как ты меня нашла? В телефоне его?
– Нет. Он всех стер, с кем встречался. После свадьбы. Через группу выпускников Вконтакте. Ты с ним на выпускном целовалась.
– И не только. Первая любовь, что ты хочешь. И что тебе нужно?
– Проверяю одну историю. Нужно узнать, что с ним было двадцать седьмого апреля. Три года назад. Ты, судя по профилю, фотки любишь. Может, осталось что. С того дня.
– Ух ты. А с чего ты взяла, я тебе что-то рассказывать буду?
– С того, что ты сюда пришла. Великая штука соцсети, правда? Я вчера твои пролистала. Инстаграм, Вконтакте, Фейсбук, ты же каждый день постишь, когда жить-то успеваешь?
– Это и есть жизнь.
– И вот находим двадцать седьмое апреля. Три года назад. И читаем. У любимого несчастье. Грустный смайлик. Пришлось стать медсестрой. Веселый смайлик. Это что значит?
Татьяна, листая что-то в телефоне, поглядывает на Есеню. И расплывается в улыбке.
– А тебе прям очень надо?
Есеня понимает, что Татьяна смотрит на нее с издевкой. Но делает вид, что не обращает внимания.
– Очень.
Она достает телефон, роется в памяти, поднимая на Есеню глаза, светящиеся мстительным огнем.
– Ну что – счастливый день у тебя…
Есеня протягивает руку за телефоном. Татьяна с улыбкой отдает его.
На экране телефона высвечивается любительская запись, где Женя занимается сексом с Татьяной. Девушка привязана к кровати. Татьяна наблюдает за реакцией Есени.
– Тогда ему так нравилось. Мы даже пересматривали. А вы с ним – не пробовали?
– И он с тобой весь день был?
– Буквально не выходя.
Есеня встает. Лицо непроницаемо.
– Спасибо.
– Ты сама просила.
Она выходит из кафе, но вдруг решает вернуться, без паузы берет в руки телефон Татьяны и швыряет на пол, разбивая.
– Ты… совсем сдурела, сука?!
– Осторожней. Черви там.
Уходит. Татьяна не решается больше сказать ни слова. Вернувшись домой, Есеня решает приготовить ужин. На кухне царит небольшой беспорядок, она режет хлеб, Женя наливает себе вина, подходит к Есене.
– Тебе Таня привет передавала. Славно поболтали, говорит. Часу не прошло, уже соскучилась.
Есеня перестает резать хлеб, кладет нож на доску.
– Жень.
– …Ничего-ничего. Я ведь «Ты меня не поймаешь», помнишь? И я пытаюсь избавиться от Меглина.
– Я этого не говорила.
– Знаешь, что меня убивает? Ты меня не уважаешь. Ты спрашивала ее, что я делал в тот год, в тот день, когда кто-то напал на этого уродца несчастного, который повесился из-за тебя. Думаешь, я два и два сложить не смогу?
Женя снимает с себя рубаху. Остается голым по пояс, поворачивается к ней спиной.
– Там была родинка. Подозрение на меланому. Удалил. А шрам прикрыл татухой. Довольна?
Есеня не знает, что сказать.
– Или, может, тебе нравится интрига? Мой муж – убийца?
Женя резко хватает нож, приставляет его к шее Есени, начинает нежно водить по коже.
– Как там правильно-то? Ножом?
Женя откидывает нож на стол, одной рукой держит Есеню за горло, другой залезает под юбку, начинает снимать колготки.
– Или, хочешь, колготками задушу? Если тебе такое нравится – просто скажи.
Есеня смеется.
– Снимай давай! Я не шучу!
Есеня поворачивается лицом к Жене, одной рукой снимает колготки, другой – расстегивает рубашку Жени, они жарко целуются. Женя стягивает с себя рубашку, кидает в сторону, помогает Есене запрыгнуть на стол, проходится поцелуями по ее шее. Пока Женя целует ноги Есени, она откидывается на стол, дотягивается рукой до ножа, садится, направляет лезвие на Женю.
– А тебе, значит, такое нравится?
Женя поднимает руки в воздух, как будто сдается, затем резко дергает Есеню за ноги так, что она опять спиной оказывается на столе. Женя ныряет под юбку Есени.
– Ты меня не поймаешь!
Есеня смеется.
Этим же вечером на лестничной клетке на другом конце города, где живет Нестеров, хлопает дверь, и вниз, застегивая на ходу куртку, сбегает девушка-подросток, 13 лет, Нестеров выскакивает за ней на лестничную клетку.
– Я сказал, быстро вернулась и извинилась перед матерью! Я кому говорю?!
Развернувшись пролетом ниже, дочь Нестерова показывает отцу сначала один средний палец, а потом и второй. Она выбегает из дома и идет на детскую площадку. Возвращаться домой девушка не хочет, она злится на родителей и не замечает, как на улице темнеет. Уже продрогшая изрядно девушка сидит на качелях. Что-то постит в интернете через телефон. Переписывается с кем-то. Улыбается. Вдруг внезапно чьи-то руки обхватывают ее лицо сзади, приложив ко рту смоченный в чем-то платок. Она отбивается, но вскоре обмякает. Кукольник подхватывает ее на руки и уходит с ней в темноту. Пустые качели еще раскачиваются. Спустя несколько мгновений где-то вдалеке слышно, как заводится мотор.
