Опрокинутая пустая бутылка водки на полу, через стекло – расплывчатый Ивашев. Допился до беспамятства. Просыпается. С дикого похмелья. Пытается сесть. Утирает пот со лба, не замечая, что оставляет на лице кровавую полосу, и вдруг видит кровь. Повсюду. На полу. На руках. Приоткрыта дверь в подвал. Ивашев, с трудом поднимаясь, идет к подвалу. Спускается и орет.
Рука трясет Меглина за плечо. Он резко поднимается, смотрит на Есеню испуганно. Она бросает ему одежду.
– Мне Ивашев позвонил. Это он. Ты тогда его отпустил – а это он. Кукольник.
Меглин, схватив одежду в охапку, бросается к двери. Фургон подлетает и останавливается у домика Ивашева. Меглин тут же стучится изнутри фургона, как только Есеня открывает – устремляется к хозяйственному домику.
– Скорей, скорей! Тут все не случайно, и он не случайно! Может, живая еще! И никому – мы первыми!!
Внутри все так же перевернуто, после вчерашнего обыска. Ивашев сидит у стены на полу. Поворачивает к ним испуганное лицо.
– Я не помню… Ничего не помню!..
Подвал завален хламом – доски, ведра, стройматериал… Поверх, как изломанная кукла, лежит дочка Нестерова. Она мертва. Как предыдущая жертва, она прошита нитками, но в отличие от Даши – она вся в крови, преступник торопился. Есеня быстро проверяет пульс, но девушка оказывается мертвой. Есеня бросается из подвала. Меглин чуть задерживается, изучая тело девушки. Она подлетает и хватает Ивашева за шкирку, встряхивает, а он с трудом мычит, разлепляя глаза.
– Ты что наделал?! Ты себе смертный приговор выписал, идиот!..
Подоспевший Меглин перехватывает ее руки.
– Не он!..
– Что?!
– Это не он! Подкинул. Подпоил.
Он, не раздумывая, бьет Ивашева по лицу.
– С кем пил?!
– С лучшим другом, Родион Викторович. …С самим собой… Добрый человек… водочки оставил… На пороге…
Есеня тянет наручники с пояса.
– Тут ведь все – подвал, убита так же…
– Не он! Им прикрылся! На дворника не купились, так? Там у него времени не было, этого – подготовил…
– Он в прошлый раз был в числе подозреваемых. Он говорил про пропасть. Ты слышал, что он говорил?
– Все не так! Торопился! Некрасиво!
Меглин пытается поднять Ивашева.
– Увести его надо… Вставай!.. Иди!..
Ивашев с трудом что-то бормочет – Меглину удается поставить его на четвереньки, но в этот момент откуда-то доносятся завывания сразу нескольких полицейских сирен.
– Не успели.
Есеня берет Меглина за плечо.
– Даже если ты прав – надо отдать его Нестерову.
Меглин смотрит на Есеню.
– Разорвут. Говорить не станут.
Сирены ближе. Есеня, приняв решение, встает.
– Выведешь, по моей команде.
Она быстро выходит. Меглин гладит Ивашева по спине.
– Вставай.
– Не могу.
– Будем блевать. Червей наружу – и на ноги чистыми.
Есеня ступает из хозяйственного домика, когда несколько машин полиции подъезжают к нему. Из первой появляется бледный Нестеров.
– Он там?
– Надо поговорить.
– Уйди с дороги.
Есеня кладет руку на пистолет в кобуре.
– Все должно быть по закону.
– Там моя дочь?! Нам позвонили. Сказали, слышали крики. Там моя дочь?!
– Успокойся…
– Бери своего идиота и уезжай!
Приехавшие с ним полицейские становятся с ним плотным рядом.
Есеня смотрит на них. На то, как некоторые тоже положили руки на пистолеты. Вытаскивает свое оружие.
– Я сама. Отвезу его в СИЗО. Отправлю рапорт в центральное управление. И если с ним что-нибудь случится… Мы разберемся.
– ТАМ – МОЯ ДОЧЬ?!!
Из хозяйственного домика выходит покачивающийся Меглин.
– В подвале.
Оттолкнув Есеню, Меглина, Нестеров бросается в хозяйственный блок. Меглин прислоняется к стене, у двери. Следом за Нестеровым внутрь бросаются несколько полицейских. Есеня смотрит на Меглина. Но тот лишь покачивает головой. Изнутри доносится вопль Нестерова. Меглин выглядит спокойным.
– Все же правильно. Как бы помешала. Никак. Разорвали бы на части. А что дальше-то? Что нам с частями делать?..
Еще пьяный, но уже приходящий в себя Ивашев переваливается через ограду и пускается бежать прочь, не разбирая дороги.
Антоныч изучает тело дочери Нестерова. Нестеров сидит в углу, на стуле, закрыв голову руками.
– Нитка та же. Но торопился. Работал неаккуратно. Говорите, он был пьяным, когда нашли его?
Есеня кивает. Нестеров поднимает на нее взгляд.
– Проваливай.
Меглину снится сон. Окровавленные тела двух подростков у ног. Руки в крови. Темная фигура приближается и протягивает руку… Кто-то трогает Меглина за плечо. Он открывает глаза: мальчик, сидит рядом на кровати.
– Тут никого. Все чисто.
Меглин проверяет – Есени и Софьи нет в комнате. Он садится.
– Надо разобраться. Он думает, играет со мной. А я подыграю. Высунется, а я зубами в холку…
– Он же тебя не на пирожки заманивает. На слабости взять хочет. Когда соображать перестанешь.
– Значит, нельзя перестать.
Мальчик, пожав плечами, скидывает баночку с таблетками на пол, загоняет ее ногой под кровать. Меглин встает, поводит плечами, ежась. Идет к окну. Стоит, смотрит вниз.
– Заманивает. Куда? Что – там?..
Мальчик становится рядом, в ту же позу, смотрит вниз.
– Ты знаешь, что современные биологические наблюдения существование мортидо не подтверждают?
– Ты сам-то понял, что сказал?
Мальчик пожимает плечами:
– Нет. А ты?
Есеня встретилась с Самариным на обычном месте, в парке. Они прогуливались вдоль пруда. У Самарина и Есени в руках стаканчики с кофе.
– Если Меглин тогда ошибся…
Самарин отпивает кофе.
– Он больше не будет неприкасаемым. Для службы внутренней безопасности, по крайней мере. Учитывая его метод… Его уничтожат.
– От него и так немного осталось.
– И что ты чувствуешь по этому поводу? Злость, бессилие?
– Я хочу его защитить.
– …И поэтому позволила ему отпустить подозреваемого? Если это окажется Ивашев…
– В подвале у него нашли банки с формалином. У Ивашева. Жертва, которая пережила нападение Кукольника – тогда, много лет назад, – помнит только резкий запах. Как будто больничный.
