Крепкий запах звериного мускуса добавился к шашлычно-кровавым ароматам. Запах бойни…
Успокаивающе кивнув наблюдавшим за нами соратникам, лидер тройки оскалил сверкающие фиксы искусственных клыков. Розовых клыков…
– Что ты! Мы благородные ронины, потерявшие хозяина. Ох и вкусный он был… Ву-у-у!!!
Банда у костра дружно взвыла, нагоняя жути и смакуя воспоминания о сладкой плоти. Молодые воины весело скалились в улыбках. Острые клыки легко рвали едва поджаренное, сочащееся силой и алым соком мясо.
– Вот теперь блуждаем в поисках родни нашего кормильца. Приходится всех встречных на зуб пробовать. Ох и крепка божья кровь, ох, забориста! Сами того не желая, на путь возвышения встали. Так что и твоя требуха для котла сгодится. Ты бы не трепыхался, а? Я тебя не больно убью…
Встряхиваю головой, разрывая вязкий речитатив и отгоняя убаюкивающий магнетизм голоса хищника. Глаза вожака вспыхнули, и он замолчал. Вертикальные зрачки расширились, заливая всю радужку чернотой. Прямо кот Баюн…
Тройка заходит грамотно. Лидер качает маятник в трех шагах впереди, ловко пуская мне в глаза солнечные блики от полированного щитка на правом плече.
Его напарники охватывают меня с боков, синхронно выходя на дистанцию рывка. Левый чуть моложе, азартно молотит по бедрам лохматым волчьим хвостом. Правый тянет внимание на себя, с противным скрежетом снимая когтем металлическую стружку с рукояти секиры.
Если драки не избежать, бей первым.
Улыбаюсь токарю и резко выбрасываю глефу в сторону молодого. Едва сжатая кисть просто контролирует траекторию скользящей рукояти. Оружие буквально выстреливает из руки, расширяя зону поражения на неожиданный метр и вгоняя четырехгранное жало навершия прямо в грудь оборотня.
Летят в стороны разорванные кольца кольчуги. С хрустом проламывается грудина. Могучее сердце воина делает еще пару ударов, пытаясь вытолкнуть наружу чужеродную сталь. Биение сокращающейся мышцы сотрясает древко глефы.
Смещаюсь в сторону смертельно раненного оборотня. Толчком ноги сбрасываю его с острия и тут же отмахиваюсь глефой от оставшейся пары, что с яростным воем атакует меня с двух сторон.
Удар, уворот, удар!
На секунду сплетаемся в тугой клубок кошачьей свары. Тугой хрип, звон стали, веер кровавых брызг!
Клубок распадается.
Я стою скособочившись, припадая на правый бок. Трясу головой, прогоняя звездочки из глаз и смахивая текущую со лба кровь. Кашель рвет покрытое синяками горло. Из моей бочины вырван солидный кусок мяса вместе с частью кишечника и печени. Левое бедро развалено топором напополам. Сахарным бруском сверкает кость. Кровь быстро кристаллизуется, запирая раны. Вера пульсирующим ручьем утекает с баланса.
На траве два агонизирующих тела.
Любитель играть на нервах беспомощно перебирает пальцами собственные кишки, что склизкими кольцами вываливаются из распоротого брюха. Адамантовое лезвие вскрыло его качественно – от левой ключицы и до паха. Во всю глубину, с характерным росчерком харакири на завершающей фазе движения клинка. Пузырится на губах кровь, с влажным хлюпаньем схлопываются легкие. Не жилец.
С вожаком тройки вышло сложнее. Древковое оружие плохо подходит для свалки в партере. Так что сошлись мы на голой силе. Отбросив в стороны сталь и сминая друг другу трахеи.
А вы пробовали задушить бревно? Вот и я не осилил. Пришлось читерить, ударив божественным лбом прямиком в волчью морду. Голову о сломаные кости черепа распорол, но вмял звериную пасть в мозг основательно. Ни один лекарь не справится, тут только зомби поднимать…
Сидящие у костра воины яростно взвыли, повскакивали с мест. Волна трансформаций накрыла противников. Стоящая передо мной толпа стремительно ломалась, уродуясь и превращалась в укрытую сталью волчью стаю.
Двухметровые сгорбленные фигуры. Когтистые лапы до колен. Татуированные черные губы. Босые ноги нетерпеливо гребут по земле и глубоко вспарывают когтями дерн.
Вожак одним движением смял горло позабывшей о симуляции пленнице. Богиня дернулась и обмякла, упала на землю тонкая кисть, так и не успевшая дочертить на спине волколака кровавую связку рун «Квала Умбар» – «Смертельная Судьба».
Баланс веры у девушки пуст – не особо опасная для бога травма стала смертельной.
– Ты-ы-ы скор-р-р-о умр-р-р-р-ешь! – пророкотал измененным горлом метаморф. Вставший на ноги, он оказался неожиданно высоким, метра под три, не меньше.
Взмахнув лапой, он остановил рвущуюся в бой стаю и, не стесняясь своей наготы, направился ко мне. Уверенная походка на звериных, вывернутых назад лапах. Когти на длинных руках сбривают траву. Многообещающий оскал. Эрегированный член гордо направлен в зенит и отказывается верить в прекращение забавы. А может, наоборот, ожидает продолжения развлечения?
Фу, блин…
Значит, с первой целью я определился. Даже если волколак и победит, то любить уже не сможет. Уж я постараюсь…
Перехватив глефу двумя руками, я крутанул ее веером, смахивая капли чужой крови. Ну что ж, потанцуем!
– Достаточно! – раздался раздраженный приказ. – Остановитесь! – И все живое послушно замерло.
Упала с неба парализованная птица. Земля под ногами мелко задергалась – капилляры Древа судорожно сокращались, давясь неожиданно загустевшим соком. И даже само Время подчинилось отданной срывающимся голосом команде.
По ярусу пронесся многоголосый стон. Все боги времени поймали сильнейший откат от грубой ломки их родной стихии.
Я хотел повернуть голову, но не смог. Тело не подчинялось, хотя голос Сиреневого я не мог не узнать.
– Вы нам мешаете! – Возмущенный домовой по-детски топнул ногой. – Уйдите! – И банда волколаков послушно растворилась в Пустоте.
Навечно. Без следа и памяти.
Поляна торопливо затягивалась травой, спеша скрыть следы пребывания непрошеных гостей. Тела убитых растаяли. Кострище, экипировка, навесы – все кануло в небытие.
Очнувшиеся птицы и звери вовсю давили на крылья и лапы, желая поскорее сбежать из локальной аномалии.
– Пойдем! – уже без раздражения проговорил Сир.
Мазнул взглядом по моим ранам – и плоть мгновенно оздоровилась. До идеала. До абсолюта. До эталона…
Ухватив меня за руку, Сиреневый торопливо потащил меня вперед.
– Мы уже близко, поспешим! Я чувствую – мои барьеры памяти вот-вот рухнут! Если это произойдет вне состояния абсолютного душевного равновесия, быть беде! Скорей!
Подчиняясь ЕГО воле, я все быстрее зашевелил ногами. Поначалу еще прихрамывая от фантомной боли, затем шагая все увереннее и увереннее. Тревога ЕГО поглощала душу. Мы спешили. Земля послушно ложилась под ноги, убегая назад, как полотно беговой дорожки.
Пять минут забега, и мы оказались на кажущейся бесконечной поляне. Тысячи и тысячи порталов висели в шаге над травой, переливаясь цветной палитрой. Зеленые, алые, синие, белые, черные… разных тонов и только женщинам доступных оттенков. Живые миры, мертвые, смертельно опасные, гостеприимные, уничтоженные, запертые… Имя им – легион. Ибо стоим мы на одной из основных ветвей Яруса. И листьев на ней – сотни тысяч.
