Хмыкаю, перехватываю поудобнее кинжал. Бросаюсь вперед, отмахиваясь лезвием от сагрившегося гнолла. Пинком меняю траекторию второго псоглавца.
Как иронично… второй бой с волколаками за день…
Жизнь Танюхи в красном секторе. Эльфа вздымает руки к небу, готовясь кастануть на себя излечивающие «Святые руки».
– Прости… – шепчу про себя и вонзаю ей клинок в спину. Проворот оружия в ране, рывок кинжала к печени. Крит!
Знакомство со мной принесло тебе лишь боль…
Девушка с трудом оборачивается. Ее зеленые глаза полны боли, непонимания и обиды. С трудом отвечаю самой гадкой из своих улыбок.
Танюха падает. Строка логов безразлично оповещает об убийстве и повышении моего ПК-счетчика. Нахожу в себе силы и подчистую обираю тело девушки.
Семь золотых, одиннадцать серебряных, сорок медяков и колечко на «+3 к Удаче».
Время!
Распрямившись, отдаю служебную команду, возвращаюсь в режим бога и мотаю реальность движением руки. Как изменилась судьба Танюхи без моего вмешательства?
Эх…
Расстроенно качаю головой. Настырная ты деваха, Таня!
Движением левой возвращаю время назад. Раз не помогло отсутствие друга, как насчет Глеба-врага?
Прости, милая, сейчас будет больно…
* * *
Спустя вечность я вновь сидел без сил посреди замершей сцены.
Камера СИЗО. В петле висит тело Тани, куда ее заботливо поместили после аккуратного удушения. Работники структур смерть своих не прощают…
Шестьсот! Я сделал шестьсот попыток изменить ее судьбу!
Но…
Танюха раз за разом палилась на покупке оружия, попадая то в криминал, то в ментовские подставы. Иногда ей все же удавалось купить ствол, и тогда история двигалась дальше.
Ее арестовывали на фазе подготовки, ее брали при отходе с точки стрельбы. Ее множили на ноль при задержании, ее удавливали в камере или на зоне.
С десяток раз она сдавалась. Ломаясь психологически и отказываясь от мести. Надорванный разум кое-как доживал до срыва миров и интуитивно тянул девушку в самое пекло, где она раз за разом гибла. На Земле или в Друмире, без разницы…
Я НИЧЕГО не мог изменить! И понимание этого уменьшало душевную боль и снимало чувство вины. Но… Танюха, эх…
Поднявшись на покачивающихся ногах, я вновь поднял руки. К черту все изменения!
Стираю все попытки, возвращаюсь к первоначальному варианту. Самому счастливому, пусть и самому короткому.
* * *
Держу в руках еще живую ту, которую любил. Ее затуманенный болью взор на мгновение светлеет. Потрескавшиеся губы едва заметно улыбаются и шепчут:
– Прости… я поступила так, как хотела… и другой судьбы не желаю… я полюбила… я отомстила… прощай…
Закрываю глаза. Одинокая слеза катится по моей щеке. Вот оно. Самопроизвольное изменение реальности, возникшее после сотен попыток перемен. Ответ судьбы…
* * *
Сорок вечностей спустя я сидел на крыше Спирального мира. В подрагивающих пальцах тлела сигарета.
Передо мной величественно вращалась бесконечная пустота макровселенной. Великое Древо плыло в этой пустоте. При желании я мог рассмотреть каждый его лист, заглянуть в любой мир, разглядеть там душу последнего муравья.
Позже… может быть, позже…
Вселенная у моих ног низводила любые проблемы и заботы до ранга абсолютной ничтожности.
Рядом со мной сидел погруженный в свои думы Сиреневый. Исходящая от него аура давила, как прямой взгляд на Солнце.
С трудом найдя в себе силы, я все же решил повторить свой вопрос.
– Сир, а ты правда Творец?
Маленький бог поднял на меня свой бездонный взор.
– Нет, Лаит. Я не Творец. Я убийца Творца…
Глава 17
Араш Сириф Руф.
Первичная специализация: божество домашнего очага.
Приобретенная: убийца богов.
Насильственная эволюция: Творец нулевой ступени.
Высшая специализация: убийца Творцов.
Специальная метка: одна жизнь. Отказ в посмертии.
Араш Сириф Руф – на языке давно канувшей в Лету цивилизации – Глядящий из Пламени. Тот, кого Лаит так метко назвал Сиром…
Он практически не помнил своего детства. Да, сто девять миллионов лет жизни – это срок. Но не возраст виноват в жутких рубцах, паутиной пронизывающих мозг бога. Эти шрамы от собственноручно и кропотливо выжженных нейронных связей.
Одну за другой Сир вытравливал из памяти картинки первых тысячелетий жизни. Очень уж невеселыми они были. В рабстве вообще мало веселого…
Все, что он себе оставил из детских воспоминаний – это вкус густого маминого молока, так похожего на божественную сгущенку с заварным кремом, и ароматный запах котлет из печени единорога. Их изредка и саморучно готовила… хм… кто же их готовил?
Быть может, любимая бабушка? Богиня, хм… кажется, хлеба насущного? Или это уже было после, когда он под личиной обычного смертного провел самые счастливые сорок лет своей жизни? Не помнит… он мало что помнит…
Сир зародился верой смертных, в семье мирных местечковых богов. Их лист впитывал сияние силы на небольшом Древе, в одной из центральных областей обширного Леса Миров. В месте, заселенном столь густо, что шелест силы соседних Деревьев сплетался в единый могучий напор, выдавливающий Хаос далеко на периферию.
Однако все в этой Вселенной имеет как минимум три стороны. Высокая плотность макромиров порождала конкуренцию и плодила самые кошмарные социальные и биологические конструкции.
Древа-паразиты, Древа-хищники, Древа-прилипалы… имя им – легион.
Собственно говоря, Древо Сира было обречено. Созданное юным Творцом первой ступени, оно заметно проигрывало соседям.
Ну а в чем ему было черпать силы? Ведь затертое временем Семечко было залутано из тела Творца-самоучки, чьи Чертоги выбросило из свертки пространства после смерти создателя и исчерпания ресурса накопителей? Да еще и пророщенное в жалкой горстке Праха, тайком украденного на пепелище чужих войн… Жалкий мусор, которым побрезговали победители, сумевшие уничтожить один из Дубов Рощи Тысячи Вершин и набравших там не меньше дюжины мер Праха.
Дальнейшее было лишь вопросом времени. Карликовое Древо едва успело разменять первый миллиард лет жизни и набрать три десятка ярусов, как на него натолкнулось кочевое перекати-поле. Огромное, высотой в четыре тысячи уровней. Населенное преимущественно воинственными богами-инсектоидами с могучей элитой в виде сотни Творцов-разрушителей. Хищник, не способный прокормить себя на одном месте. Обреченный скитаться по макровселенной, вырезая слабых и улучшая генофонд Леса Миров. Оставляя после себя лишь боль, перекрученные мертвые стволы и расползающиеся в пустоте блеклые туманности лишившихся посмертия душ.
