Старик не отводил взгляда.
Андрей рассматривал натянутую кожу между седых бровей.
Он просил пробить информацию по Лене, следил за ней, завалил двух в ее квартире — где-то в этой цепочке была утечка. Или он судит по слухам. Иначе не изучал бы реакцию так пристально.
— Я поговорю с поставщиком, — неожиданно сказал Шелехов. — Если это вина брака, претензии к нему.
Демьян вернулся к еде.
— За промах отвечает Рем, — отрезал он. — Раскрыл себя, упустил груз. Доли тебя лишаю, и возмести мне потери, Андрей.
— Конечно, — скрыв облегчение, согласился он.
Сумма большая, по финансам ударит сильно, когда расходы из-за Лены и так большие, но это значило, что Демьян закрыл тему. За пять месяцев денег он сможет достать.
Он ощутил, что в кармане джинсов завибрировал телефон, но не подал вида.
— Я могу идти?
— Что ты, Андрей… Ты ведь гость, волен делать что хочешь. Выздоравливай, — с тихой заботой добавил Демьян и вернулся к еде.
Ублюдок.
В прошлый раз притчу рассказал о неблагодарности. О волке в капкане и человеке, который его освободил. Волк загрыз человека, его загнали облавой и растянули шкуру на двери. Параллель легко провести.
— До встречи, — ответил Андрей.
Из ресторана они вышли через центральный вход.
Шелехов вернул оружие и направился к машине.
— Я с тобой не еду, — он достал телефон.
Пришла смска: «Нашел место для родов, приезжай, все обсудим». Андрей стер сообщение, а когда поднял голову, обнаружил что Шелехов, вместо того, чтобы сесть в авто и свалить, смотрит на него.
— Осторожней со своими бабами.
— Ты это к чему? — с вызовом бросил Андрей.
— Предупредил. По-дружески.
— Не лезь не в свое дело.
Андрей подождал, пока тот уедет, проводив авто пристальным взглядом, и направился к метро. Лену помнят по клубу, шила в мешке не утаишь. Уже подозревают. Нужно снова переезжать, прятать ее.
Он добрался до машины, потом подъехал к госпиталю.
Старый знакомый тоже вызывал настороженные чувства, но кому-то придется довериться. Ей нельзя в больницу. Нельзя, чтобы девочку выкрали вместе с ребенком. Он вспомнил взгляд Демьяна: ее придется хорошо прятать. Лучше не в этой стране. Сразу, как сделает хорошие документы. Пока не получится ее вывезти, придется быть покладистым — отдать деньги, продолжить работу, не идти на конфликт.
Лена не понимает ситуацию.
Не понимает, что с ней сделают, когда найдут. Даже через годы: у того, чем он занимается, нет срока давности. С Диной было по-другому, кроме них никто не знал, что дочка может оказаться от него. У нее был муж, охрана. За ней следили менты.
Этой девочке помочь некому.
Андрей прикурил, борясь с дрожащими пальцами. Дым показался особенно горьким.
Пассажирская дверь резко распахнулась. Быстрее, чем успел подумать, он выдернул из-за пояса пистолет и прицелился в проем. Спусковой крючок выжал до критической отметки перед выстрелом. Остановили вытаращенные в изумленном страхе глаза Николая и распахнутый поверх формы белый халат.
— Андрюха, это я!
— Извини, — он первым отвел взгляд, и спрятал оружие на коленях.
Николай уселся на пассажирское сиденье.
— С тобой все нормально?
Андрей положил руку на руль, рассматривая сигаретку в пальцах. Они никогда не обсуждали, кто он. Но Николай неглупый мужик. И именно сейчас объясняться, почему он дергается от каждого шороха, не хотелось. Еще в первый раз должен был догадаться, когда в Ростове приполз к нему с дыркой в брюхе после перестрелки, когда Илью гасили.
— Ты мне смску прислал, — напомнил он.
— Я место нашел. Будет все, операционная, оборудование, полностью конфиденциально. Отойдут воды или начнутся схватки с интервалом минут в десять, позвонишь мне, — он положил на приборную панель ключ. — Едешь по адресу, я подъеду и приму роды.
Андрей забрал ключ.
— А если не смогу? Как принять роды без врача? На всякий случай.
— Ты уж постарайся ее довезти, Андрей. Ну, если не получится, уложишь и просто жди, следи за дыханием, пока не появится головка…
Он сосредоточенно затянулся, слушая врача.
Ничего сложного. Если с ней все будет хорошо, положить, ждать, поддерживать головку, пока ребенок полностью не родится, отсосать слизь, перетянуть пуповину.
— Нервы у тебя крепкие, справишься, — закончил Николай. — Записать?
— Запомню. Сколько должен?
— Нисколько.
Около минуты они молчали, не сговариваясь, вспоминали одно и то же.
— Андрей, слушай, — сказал Николай. — Девочка совсем молоденькая… У вас там все серьезно или как? Свадьба будет?
— Нет-нет, — неожиданно начал заплетаться язык, как будто мышцы отказали. — Мне нельзя.
— А давно знакомы?
Заметил, что Лена скованно держалась, как с чужим.
— Нет, — он докурил до фильтра и погасил окурок в пепельнице. — Это случайный залет. Бывает. Пристрою их, дальше нам не по пути. Образ жизни не позволяет.
— Убежденный холостяк? — усмехнулся Николай.
— Точно, — от усталости даже усмехнуться не получилось, рот просто не слушался. — Ну, мне пора.
— Бывай, — они пожали друг другу руки, Андрей от рукопожатий отвык и замешкался. — Купи девочке цветов. Ей тяжело, поверь.
Врач выбрался из машины и заспешил к темным корпусам.
Хотя бы одна проблема решена.
Ей будет, где родить. Лене он не показывал своих страхов, а их много было. Глупая девчонка. Свалилась ему на голову — решай теперь проблемы, как хочешь. Даже не понимает, что не все можно решить. Андрей вспомнил глаза Демьяна и ощутил приступ злости и страха за нее. Можно ее защитить, сделать документы, но он сильно скован материальными проблемами, международным розыском и опасными связями. Самое паршивое — не знаешь, кому верить. Кто будет верен, а кто предаст.
Снова хотелось курить — по привычке.
От сигарет уже тошнило и было горько во рту. Перекурил. Он порылся в бардачке в поисках мятных леденцов. Мята хорошо помогает… Вместо них пальцы нащупали обручалку. Кольцо валялось на дне, под хламом. Он автоматически надел и снял его. Пару обручальных колец он купил вместе со свадебным, только не успел отдать. Память о ней, о Дине. Мужское он недолго носил, когда совсем было тошно. Женское где-то сгинуло.
Когда-то он хотел брака.
До того, как пришлось поставить на себе крест.
Он как-то узнавал, Кац прилетал в Москву по делам. Может, и сейчас здесь. Все про них узнал, сколько смог, не привлекая внимания.
