– Нет, пожалуй. Просто я изучал психологию, бихевиоризм, физиономию… физиогномику… Так? Лицо человека заканчивает меняться к двадцати годам, как правило. Это связано с формированием лицевого скелета, развитием мимической мускулатуры, образованием морщин и так далее. Таким образом, определенные человеческие пороки, характер, склонность к нарушениям запретов – все это отражается на лице человека после двадцати лет. Затем вербальные и невербальные…
– Мы поняли, – прервал его Арсений. – А что за ошибка?
– То есть вы, как Ломброзо, можете угадать, преступник человек или нет? – поинтересовался я.
– Нет, – возразил Гартнер, – и Чезаре Ломброзо не мог, и я не могу. Но выявить склонность к совершению преступления возможно. Понаблюдав за Волковым и поговорив с ним, я понял, что это потенциальный преступник. Точнее, человек, склонный к насилию, уже проявлявший неоднократно свои склонности и пороки. И довольно опасный. С другой стороны, он слишком самоуверен, а поэтому он не должен обладать сверхразвитой интуицией и чувством опасности…
– Он вас здорово опасался, – возразил я ему.
– Ухтомский, судя по внешнему виду, обладал качествами лидера, готового нарушить закон при необходимости, но агрессивности у него не было, – развел руками Гартнер. – Уверенность в себе, самомнение, щедрость – вот, пожалуй, такие качества я увидел. Конечно, это были просто размышления. Я и не надеялся, что убийца старой сеньоры придет на похороны. Но вместе с тем сомневался в том, что ее убили обыкновенные грабители, как считали ее родственники. Слишком уж невероятное совпадение! Таким образом, я решил проследить за Волковым, и так и нужно было бы сделать! Но, увы… Человеку свойственно ошибаться.
– Erare humanum est! – вставил я по-латыни.
– Да, к сожалению, – согласился Гартнер. – Когда Волков подошел к Ухтомскому и они, о чем-то поговорив, стали расходиться, я услышал, как несчастный сеньор Ухтомский сказал Волкову: «А помнишь, как Устинья меня гоняла, когда я гартнеровские сокровища искал?» Я забылся и уставился на них. Еще немного, и выдал бы себя! Волков даже посмотрел на меня с подозрением. Вот тут-то я и совершил ошибку, которая стоила жизни! Я выбрал Ухтомского! И решил начать расследование с него. Все стали расходиться, я услышал, как супруги Ухтомские обсуждают, куда ехать, его жена настаивала ехать домой. А я разговаривал с Георгием Германом и понял, что он знает Игоря Ухтомского, его адрес, да и живет неподалеку от него, поэтому предложил подвезти его до дома и таким образом проследить за Ухтомскими. Тем более что Волков, уходя с кладбища, оборачивался! Это означало, что он что-то подозревает…
– Все понятно, – не выдержал Арсений. – А что вам рассказал Герман?
– Герман оказался весьма приятным собеседником, – улыбнулся Гартнер. – Он рассказал, что знал Ухтомского еще мальчиком, и тот всегда был любознательным и упорным, а около десяти лет назад «пошел в гору», так выразился Герман… Слова несчастного Ухтомского про сокровища Гартнеров, его карьера, точнее, неожиданный взлет и еще кое-какие мои размышления натолкнули меня на неправильный вывод, что кольцо нашел сам Ухтомский, поэтому я решил вначале присмотреться к нему, а затем к Волкову. И моя ошибка стоила человеку жизни! Это моя вина, и мне с нею жить…
– Понятно, – кивнул Арсений. – Вы про Германа недорассказали…
– Да. Я заметил, куда заехал Ухтомский с семьей, и поехал дальше. Герман рассказал, что Ухтомский – бизнесмен, обеспеченный человек… Затем я осторожно спросил о Волкове. Про него Герман сказал только, что он антиквар. И вообще, мне показалось, что, когда он говорил о Волкове, он… как бы это сказать… молчал о главном…
– Умолчал, – подсказал я.
– Спасибо. Словом, не хотел рассказывать. Потом по моему запросу, уже после смерти Ухтомского, мне прислали интересную информацию про Волкова: он был головой банды…
– Главарем, – поправил я нашего полиглота.
– Спасибо. Главарем банды людей, которые грабили и убивали, причем сам Волков тоже убил несколько человек. Но в тюрьму не попал! Это говорит о многом! Его… э-э… прозвище было «Дима-скотч»…
– Ого! Так вот оно что?! Скотч! – воскликнул я, вспомнив подробности убийств Устиньи и Игоря.
– Было вполне логично предположить, – продолжал Гартнер, – что мой прапрадедушка не носил кольцо с собой, а хранил его в доме. После его смерти оно могло остаться там. В тайнике… И кто-то, например новые владельцы, Тимофей и Устинья Комиссаровы, могли его найти. А еще кто-то об этом должен был знать…
– Наверное, так и убийца думал, – предположил я.
– Согласен, – кивнул Гартнер, – думаю, так оно и было! И Волков пришел к этому же выводу. У него было преимущество – он там жил в детстве. Что-то слышал от взрослых и так далее…
– А зачем он убил Ухтомского и старушку?
– Надо спросить у самого Волкова, – ответил Арсений вместо Гартнера, – мы с ним будем разговаривать минут через сорок. Джон, продолжайте!
Я изумленно открыл рот и уставился на Строганова.
– Хорошо, – кивнул Джон. – Итак, я стал присматриваться и следить за Ухтомским. Параллельно я разыскивал Волкова. И изучал старые газеты в библиотеке. Меня интересовал факт смерти моего прапрадедушки и прадедушки… Самое поразительное, что именно 1 ноября я караулил Волкова у его магазина! Правда, это было вечером, и там оказался хитрый второй выход! Поэтому моя слежка не принесла результатов.
– Одному было бы невозможно уследить! – великодушно заметил Арсений. И добавил: – Я-то сразу подумал о втором выходе и о том, где он находится.
– Браво! – отреагировал Гартнер. – Я тоже его нашел, но было поздно! Об убийстве Ухтомского я узнал не сразу, только через день. Информации в газетах никакой не было, но мне рассказали о несчастье журналисты из моей интернет-газеты…
– Вы и похороны Ухтомского посетили. Зачем?
– Как и на похоронах Устиньи, я надеялся… э-э… собирать пазлы, – грустно улыбнулся Гартнер, которому, видимо, понравилось название метода Арсения.
– Собрали?
Гартнер отрицательно покачал головой.
– А что вы делали пятого ноября на Жуковского? Около дома Ухтомского? Да еще в темных очках?
– На Жуковского? Пятого? – Джон выглядел удивленным. Арсений с завидным постоянством поражал мальтийского детектива. – А! Я понял!
– Рад за вас. А вот мы еще нет.
– Это была случайность! Я шел из храма в Ковенском переулке… пытался найти ответы на вопросы, что делать дальше… Ведь случились две смерти, а кольцо не давало о себе знать… И, возвращаясь, свернул на улицу Жуковского, потому что знал, что убитый жил на этой улице, и решил…
– Все понятно. – Арсений был хмур и сосредоточен.
Я не выдержал и, засмеявшись, напомнил ему его же собственные наблюдения:
– «Странный», «подозрительный», «борода приклеена»!
– Это было гениальное наблюдение, а вовсе не случайность! – разозлился Строганов. – Если бы не я…
