Я поднял одну бровь, копируя Арчи Гудвина. Строганов, как и Вульф, не умел так делать.
– Я говорю о его грехах по жизни, – многозначительно сообщил Строганов.
Я снова подвигал бровью. Арсений равнодушно пожал плечами.
– Всякое крупное состояние нажито нечестным путем. Это раз. Если вдруг он разбогател благодаря своему уму, то ему бояться некого. Даже Игоря Ивановича. Это два. – пояснил свою глубокую мысль этот последователь Карла Маркса и Че Гевары.
– И теперь Игорь Иванович будет следить за нами и за олигархом Мишей. Это три. – вставил я.
– Совершенно верно, – подтвердил Арсений. – А Сечкин будет теперь следить за Писковым. Вот смеху будет, если и правда чего-нибудь найдет! Кстати, еще есть Погожин… Странно, что он никак пока себя не проявил. Но время у него еще есть. Как и у жены Сердюкова…
– Будь осторожен, – предупредил я его, подозревая, что она его заинтересовала не как подозреваемая.
– Слова «осторожность» нет в моем лексиконе! – гордо заявил он. – Слушай, – вдруг осенило его, – мы же можем подождать звонка советницы, сидя у меня дома! Я вспомнил, что мне очень нужен планшет Маргариты…
– Там игра какая-нибудь интересная закачана? – я решил поиздеваться над ним.
– Нет, к сожалению! – Строганов был абсолютно серьезен. – Действительно, для того, чтобы понять человека, можно посмотреть, в какие игры он играет…
– Так сказать, «скажи мне, во что ты играешь, и я скажу, кто ты», – перебил я его.
– Мудро, – согласился он. – Но мне в данном случае нужно взглянуть в ее виртуальный мир. Классно я придумал? – тут же засиял он. – Есть внутренний мир, а есть виртуальный! Знаешь, кстати, какой у меня Also Known As…?
– А что ты хочешь конкретно увидеть в ее планшете? – перебил я своего увлекающегося друга.
– Да без понятия! Я уже могу представить, что она представляла из себя по жизни, – коверкая язык, он вызывал у меня невралгию. – Теперь нужно посмотреть на ее общение в виртуальном мире, с ее френдами, словом, покопаться в этой шелухе, называемой соцсетями. Мне интересны ее интересы. Надо понять – лаймер она или геймер. Может она мульт, может вообще, бот. Надо еще раз полистать ее фото. Короче, заглянуть к ней в… – тут он замялся.
– В душу, – подсказал я. – Так зачем тебе для этого ее планшет? Просто посмотри с моего телефона, – остановил я поток информации.
– Доктор! Тебе давно нужно профессора присвоить! – он хлопнул меня по плечу, к счастью, не той рукой, в которой по-прежнему был трофейный кирпич, но и так было чувствительно.
Поиск Маргариты в виртуальном мире затянулся из-за большего количества Сердюковых Маргарит, имеющих свои страницы в Фейсбуке. Ее тезки жили в России, Украине, Америке и даже Мексике. Но знатный компьютерный пользователь Строганов все же нашел «нашу» Маргариту. И погрузился во внутренний виртуальный мир пропавшей девушки. Поскольку делал он это с моего телефона, заняться мне было абсолютно нечем, и я в который раз размышлял над банальностью – как же мы жили раньше, когда не было телефонов, с которых можно было смотреть фильмы и слушать музыку, не было видеозвонков, новостных лент и лайков. И еще – чем закончатся наши поиски… я представил себе злобное лицо Сечкина, жесткое выражение лица Игоря Ивановича и, неожиданно, взгляд Валентины Матвеевны, напоминавшей мне тайпана.
– Нашел! – услышал я Арсения, тон его был не столько ликующий, сколько удовлетворенный. – Все-таки, доктор, ты чего-то соображаешь! – с некоторым удивлением добавил он, а я призадумался: это комплимент, что ли? – Смотри! Я просто зашел на ее страничку с твоего телефона, как ты и предлагал… ей тут нравятся куча страниц, публикаций по искусству, картины, на которые я время зря истратил… Все это оказалось не важным! А вот ее фотки – это да! – и он указал на несколько снимков. – Видишь? Она прилетает в Петербург в конце марта и начинает фотографировать нашу питерскую архитектуру. Вот Новая Голландия, вот дача Клейнмихель на Каменном острове, дальше и Эрмитаж, и Атланты… тут еще выставка котов в Союзе художников…
Мне показалось это вполне естественным для человека, живущего за границей и любящего свой город, – фотографировать его красоты и делиться ими с друзьями. Что здесь поразило Арсения, я не понимал.
– Видишь, на ее фотках кучи лайков, причем очень многие от иностранцев! – продолжал Арсений. – Это ее друзья, живущие там!
– А что в этом удивительного?
– А то, – направил он на меня свой указательный палец, – что на всех ее фотографиях отмечены «чувства»! Я вначале подумал, что за бред? Фото особняка на Малой Морской и стоит смайлик, мол, Маргарита «в превосходном настроении» и ее коммент: это особняк Пиковой Дамы и краткое объяснение, кто это такая и кто архитектор.
Я знал, что Строганов не пользуется соцсетями, потому что его попросту забанили из-за многочисленных негативных комментариев. И, вероятно, был не в курсе, что на Фейсбуке многие используют символы для выражения своих эмоций, отмечают место, где делают фото, сопровождают снимки интересной информацией…
– Пиковая дама, – повторил я, – она же княгиня Голицына… Очень интересно.
Строганов ожег меня взглядом.
– Она абсолютно ни при чем! Я как пример ее привел! – отрезал он и продолжил рассказывать: – Я просмотрел все фотки Маргариты с марта до дня, когда она исчезла…
– До двадцатого апреля, – вставил я, чтобы показать, что внимательно слушаю.
– А вот и нет! – возбужденно сказал Арсений. – До девятнадцатого! Последнее фото было сделано за день до исчезновения! Не перебивай меня! Итак, она фотографирует всякие дома, сопровождает их комментариями, дурацкими «чувствами» и выставляет на всеобщее обозрение. Кстати, почему-то она крайне редко фоткает себя, что странно, поскольку она красотка.
Я пожал плечами. Я тоже редко делаю селфи, а вот Строганов…
– Не отвлекайся! А девятнадцатого апреля сделаны две фотки: на первой – кусок Казанского собора, «настроение приподнятое» и краткая информация про Воронихина… И вторая фотка! «Чувства» на ней не отмечены и никаких комментариев нет! Лайки, правда, присутствуют.
– И какой из этого ты делаешь вывод? – осторожно спросил я, чтобы не разгневать сыщика своей непонятливостью.
– Что-то или кто-то в течении дня ей капитально испортил настроение. Это раз. Это было ее последнее фото. Это два. Значит, после съемки что-то случилось. Это три. Теперь нам предстоит выяснить: с кем она была и что там произошло? Ну? Не гениально ли?
– Можно посмотреть фотографию? – я решил не раздражать его своими сомнениями.
Едва взглянув на снимок, я сразу узнал знакомое место: Заячий остров, у стен Петропавловской крепости. То ли взлетал, то ли приземлялся вертолет, виднелись краснокирпичные стены бастионов и куртин, а над ними – купол Великокняжеской усыпальницы.
– Это у вертолетной площадки, в Петропавловке! Мы там частенько с детьми гуляем и тоже фотографируем взлетающий вертолет…
