– Ты кто? – поинтересовалась она, стуча зубами от холода.
– Эд.
– Спасибо тебе, Эд! – с чувством выдохнула она, растягивая онемевшие губы в улыбку.
– Потом поблагодаришь. Нам еще до берега добираться.
Берег зеленел прибрежными зарослями ивы и казался таким далеким, что Дина протяжно вздохнула.
– Не уверенна, что смогу…
Эдуард, откуда-то из-под воды, выудил прямоугольный плоский прорезиненный предмет. Покрутил его в руках и в несколько сильных выдохов превратил предмет в небольшую подушку темно-синего цвета. Подтолкнул подушку Дине.
– Так сможешь?
Плыть, держась за подушку было легко. И если бы не жуткий холод, все сильнее сковывавший тело, то и вовсе приятно.
В голове царила странная пустота и спокойствие. Пережив ужас собственной смерти и смирившись с этим, Дина никак не могла поймать волну радости, что по правилам должна была бы возникнуть сразу после чудесного спасения. Вместо этого было только равнодушие к собственной судьбе и где-то в глубине души затаилось легкое сожаление оттого, что она осталась жива, и когда-нибудь ей предстоит еще раз пройти через кошмар собственной смерти. Теперь-то она точно знала, как это бесконечно жутко и безумно, просто бешено страшно.
Берег, пусть медленно, но все же приближался. Эдуард, периодически показывался на поверхности, подбадривал и вновь с тихим плеском уходил под воду.
Твердая земля устроила им встречу, приветствуя шорохом зарослей рогоза, камыша и чавканьем толстого слоя ила под ногами. В отличие от противоположного берега с пристанью, этот берег бравировал своей дикостью и неухоженностью, то и дело подкидывая под ноги ивовые прутья и прошлогодние, но еще крепкие стебли камыша.
Ловкий в воде, как дельфин, Эд неуклюже выполз на берег следом за девушкой. Тяжелый баллон за спиной заставлял его сгибаться вперед. Вдобавок ему приходилось высоко задирать ноги в ластах, чтобы преодолеть прибрежные заросли.
Дина же, едва волочила ноги, путаясь в высокой траве. Резиновая подушка осталась где-то у берега, один из кроссовок там же. Дойдя до первой сухой кочки под березой, девушка рухнула без сил. Лениво про себя подумала: "Уже можно радоваться своему спасению или нет? Может сначала стоит согреться? А то смерть от переохлаждения не так уж и маловероятна. Отвратительное лето. Ночная температура была не выше, чем в сентябре".
– Эй, ты как? – потряс ее за плечо Эд.
– Не знаю еще.
– Тебя как зовут-то?
– Дина.
– Приятно познакомиться.
– Даже не представляешь, насколько мне приятно! – Дина собралась, села, разглядывая своего спасителя. Тот, не теряя времени, стягивал с себя водолазное снаряжение. Оставшись в шортах-велосипедках и майке, он энергично помахал руками, разогреваясь. Широкоплечая фигура профессионального пловца, выгоревшие волосы, мелкая, слишком ранняя для его возраста, сетка морщин вокруг глаз. Такие появляются у людей, которые слишком много времени проводят на солнце.
– Откуда ты взялся, Эд?
– Судьба, – хмыкнул молодой человек и высокопарно продекламировал, – Ты родилась под счастливой звездой.
– Это вряд ли, – не согласилась с ним девушка. Мокрая одежда липла к телу, как вторая кожа. Слабое утреннее солнце не согревало и Дину откровенно трясло от холода.
– Одень мой костюм. Он хоть и мокрый, но в нем тебе однозначно будет теплее, – поглядев на трясущуюся девушку, предложил Эдик.
– А ты?
– А мне предстоит нелегкий пеший путь вокруг озера. Машина осталась на том берегу, – пояснил Эдик. – Я быстро. Ты сиди здесь и не отсвечивай. Мне отчего-то думается, что кое-кто очень рассердится, если увидит тебя воскресшей.
***
Сутки Дина проспала под теплым одеялом, заботливо укрытая своим спасителем. Только однажды встала, поддавшись физиологическому зову организма. Ее мозг, инстинктивно защищаясь от стресса, погружал ее в сон, позволяя подсознанию спокойно переварить весь тот ужас, что она испытала.
Лишь на следующий день она пришла в себя достаточно, чтобы заново пробудить в себе интерес к жизни.
Небольшой кирпичный домик на две комнаты стоял недалеко от водохранилища, чуть не ставшего последним пристанищем Дины. Если привстать на цыпочки на крыльце, можно было бы даже увидеть мелькающую сквозь ветви деревьев голубую гладь. Высокие клены и тополя надежно защищали двор от солнца и чужих взглядов.
Осмотр дома подтвердил ее первоначальное предположение о том, что Эдик профессиональный пловец. Заброшенные позолоченные кубки и медали всех форм и размеров пылились в большой коробке за диваном в гостиной.
Дина порылась в коробке. Судя по всему, владелец этих наград не сильно гордился своими достижениями. Хотя гордится было чем. Чемпионат России. Чемпионат Европы. Вольный стиль. Дайвинг.
– Привет. Вижу, ты уже перезагрузилась. Любопытство – верный признак возврата к жизни.
Вздрогнув от неожиданности, Дина виновато улыбнулась.
– Надеюсь, ты не против, что я тут немного разворошила твои награды.
Эд пожал широкими плечами.
– Хоть кому-то они интересны. Все хочу отнести их в гараж, да руки не доходят.
– Мне казалось, что спортсмены гордятся своими медалями.
– Совсем необязательно мозолить глаза позолотой, чтобы гордиться, – небрежно отмахнулся он и тут же сменил тему. – Есть хочешь?
– Давно ты занимаешься дайвингом?
– Лет десять.
– В каких местах тебе нравиться нырять? Не в этом же озере ты проводишь все свое свободное время?
Эдик широко улыбнулся. Зубы казались белоснежными на бронзовом от загара лице. Дина украдкой кинула взгляд на свои руки. Ее кожа жалко бледнела в сравнении с ним. Если бы не проклятая флешка, то она через пару дней выглядела бы не хуже. Ну, может, чуточку посветлее, поправила она себя мысленно.
– Тебе повезло, что топить тебя вздумали именно в июне. Это единственный месяц, когда я стопроцентно нахожусь дома.
– Ты всегда в июне плаваешь по ночам?
– Ну да. Меньше шансов попасть под винт какого-нибудь придурка. Расскажешь, за что с тобой обошлись так невежливо?
– Нет, – Дина излишне резко мотнула головой. – Прости. Может быть позже. Когда сама разберусь за что.
– Как знаешь, – пожал плечами Эдик. – Мне, в общем-то, все равно.
Дина потерла припухшую губу.
– Болит? – посочувствовал Эдик. – Прости, я торопился.
– Все нормально, – отмахнулась Дина. – Пожалуй, я прилягу. Мне все еще не по себе.
Излишне бодрый, до краев наполненный жизненными силами Эдик вызывал у Дины глухое раздражение. Он словно был выдернут из ролика рекламирующего серфинг или туристическое агентство, приглашающее на Сейшелы. Парень с другой планеты. Где нет зимы, грязной посуды, автомобильных пробок и убийств. Дина вдруг отчетливо поняла, почему его медали свалены в коробку. Ему и дела не было до них. Он просто получал удовольствие, занимаясь плаваньем. Не спортом, а именно плаваньем. Если за это давали медаль – отлично. Если нет – еще лучше. Не приходиться тратить время на подиуме, ожидая, когда какой-то лысеющий дядька напялит очередную награду на тебе шею. Ни зависти, ни разочарования. Такие мужчины не умеют стареть. И в шестьдесят они продолжают тусоваться с молодежью, собирая поседевшие волосы в жидкие хвостики, не замечая ни перешептывания ровесников за спиной, ни снисходительные взгляды молодых приятелей. Но это будет не скоро. Пока же он в своей стихии, на самом пике своих физических возможностей.
