– Ладно, сдаюсь. Но вернемся к тому типу, с серыми глазами. Он тебе случаем денег не предлагал?
– С какой стати? Ему, видно, Подобреева все выложила. Мне потом девочки шепнули, что она в клинику красоты побежала после его ухода. А на утро отгул взяла, чтобы оттек с губ спал.
– Так ты поможешь мне раздобыть телефон Коромысло?
– Еще чего, – фыркнула девушка. – Даже если бы и знала, не сказала – мне моя работа очень даже нравиться.
Ведь Подобреева даже не спросила мою фамилию, когда искала выписку из регистрационной книги, вдруг сообразила Дина. Выходит, мной уже интересовались. Понятно, что был следователь прокуратуры для того, чтобы убедиться в подлинности. А другой, высокий, за что, интересно, заплатил деньги Подобреевой? Возможно, это не касается меня, одернула себя Дина, мало ли, кого нужно выдернуть из клиники. Или, наоборот, отправить в палату с решеткой за окном… Жалко вот только, что у нее с деньгами не густо. Наверняка, Подобреева не отказалась бы от еще пары тройки укольчиков красоты…
***
Спешить с выводами пока не стоило. Но то, что в этом деле замешана какая-то третья сторона, не оставалась сомнений уже после посещения пристани. Знает ли об этом следователь? Или его тоже использовали в темную, как и ее? Дина смотрела в окно и пережевывала безвкусный гамбургер в одной из многочисленных закусочных быстрого питания. Возвращаться в грязный вагончик не хотелось. Душевный напарник – еще не повод полюбить свою работу. Может, стоит еще раз заглянуть в прокуратуру?
***
– Вы теперь будете сюда ходить, как на работу?
– Куда же мне еще ходить? Квартиры у меня нет, а скоро зима… – многозначительно протянула Дина.
Следователь хмыкнул. Откинулся на спинку стула.
– Что на этот раз тебя интересует?
– Я была в диспансере.
– Тебе назначили новый план лечения?
– Вы знаете, что люди, подписавшие справку не доступны для разговора?
– Конечно, – кивнул он. – Но этого и не требуется.
– У вас не вызывает подозрения, тот факт, что Трихонова погибла, а Коромысло умотал заграницу сразу же, как только в деле стала фигурировать эта справка?
– Что же тут удивительного? – воскликнул прокурор. – Коромысло известный и востребованный в определенных кругах специалист. Он вполне может себе позволить длительную командировку в любое удобное для себя время. А вот насчет Трихоновой… Тебе известно, что каждый день в автомобильных авариях гибнут десятки людей? С чего ты взяла, что это имеет отношение к делу? В жизни случаются куда более удивительные совпадения…
– Ладно, – согласилась с доводами Дина, потом выпалила, – Юре Колокольцеву дали взятку, чтобы он подписал уже готовое заявление, что видел меня связанную в лодке с Турчинским.
– Ага, – усмехнулся следователь. – А потом дали взятку, чтобы он заявил, что ты сама села. Не много ли взяток для простого парня? И вообще, первый случай был выгоден именно тебе. Догадалась, что Олег деньги за квартиру не отдаст, от переезда в Краснодар не отвертеться, и ты решила давить на покупателя?
– Черт, нет, конечно! – воскликнула Дина. – Я чуть не погибла! Не думаете ли вы, что я сознательно рисковала своей жизнью, ради того, чтобы выставить Турчинского мошенником?
– Ну почему сознательно? Справка, подтверждающая твою "сознательность" все еще в деле. Думаю, ты рассчитывала, что тебя вовремя остановят.
От подобной версии Дина замерла в легком ступоре. Нахмурив лоб и поджав губы, она уставилась на следователя, гадая, как было можно прийти к таким выводам? Она что, и вправду была похожа на съехавшую с катушек? Неужели со стороны это так и смотрелось?
Вот и все – конец истории. Ее окончательно загнали в угол. Единственный свидетель, который может подтвердить хотя бы часть ее рассказа, был Артур. Но он дал ясно понять, что рассчитывать на него не стоит. Да и где его искать?
На следующий день после суда Дина набралась храбрости для встречи с ним. Ей почему-то было важно объяснить ему, что она не чекнутая, что справка – самая настоящая подделка! И раз он втянул ее во всю эту кутерьму, то просто обязан ей помочь еще раз и стать свидетелем в суде. Но все попытки найти Артура окончились сокрушительным крахом. В коттедж неожиданно заселилась какая-то семья. Отец семейства довольно грубо объяснил ей, что ничего не знает о прежних хозяевах. В гостинице с ней разговаривать и вовсе отказались, а когда она продолжала настаивать, вызвали человека из службы безопасности. И, конечно же, номер телефона, который Артур ей сообщил, был заблокирован.
Ей ничего не оставалось, как прийти к выводу, что он струсил и на этот раз. Турчинский на свободе, и значит, его громилы в деле, и значит, Артур просто напросто сбежал, поджав хвост. На самом деле она мало в это верила, после того, как узнала его ближе, но другую версию, как ни ломала голову, придумать не могла.
– Давайте начистоту, – предложила она прокурору. – Вы бы не стали заводить дело против Турчинского только на основании одного моего заявления. Вам тоже заплатили или дали указание сверху. Мне нужно знать, кто этот человек.
– Серьезно? – следователь засмеялся. – Ты думаешь, что я, вот так просто, тебе все расскажу? Раскаюсь во всех грехах? Возьму на себя всю вину и ошибки всего полицейского управления? Ты кем себя возомнила? Попом-исповедальником?
– Мы в одной лодке. Я, вы и тот, кто все это начал. Нам всем надо, чтобы Турчинский сидел в тюрьме.
– Нет, милочка, – покачал головой следователь. – Я не в вашей лодке. Я на берегу. Развал дела в суде, не часто, но все же происходит. Я это переживу. Мне, в общем-то, плевать – сидит Турчинский в тюрьме или нет. Я свое дело отработал без единой ошибки. Доказательств, кроме твоих слов, что он умышленно хотел тебя убить, больше нет. Значит и дела нет. Тут то я и сошел на берег. А вы, если хотите, плывите дальше.
– Я все-таки права? Вы сказали "вы"? – встрепенулась Дина, с надеждой ловя взгляд следователя. Тот едва заметно кивнул. Долго молчал. Потом нехотя выдавил:
– Выпрыгивай и ты поскорее из этой "лодки", пока еще жива. Там такие зубры сошлись, что перемелют тебя и глазом не моргнут. Уезжай в Краснодар, может все и обойдется.
– Ни за что! Я хочу наказать Турчинского!
– Ты действительно шизофреничка! Проваливай и больше здесь не появляйся! С ним и без тебя разберутся!
– Но как быть с моей квартирой?
– Ты совсем дура? Не стоит жизнь квартиры, пусть даже и московской! Молодая, красивая. Найди себе мужика с жильем, живи да радуйся. Все, разговор окончен! Иди!
***
Строительство коттеджей неотвратимо продолжалось. Его не могли остановить ни финансовые кризисы, ни капризы погоды и уж тем более мелкие проблемы девушки-сторожа.
Людей потаенно тянуло к созданию своей маленькой империи, что было затруднительно воплотить в многоквартирном доме, и они старательно вкладывали все свои сбережения в обустройство "дворца" и "владений". Для многих это было сродни победы в битве и захвата вражеских земель. Только сейчас, в цивилизованном мире это была не битва на мечах, а бизнес-война, где соперничали не крепостью стали, а крепостью умов, где выигрывала не отвага и доблесть, а изворотливость, находчивость, хваткость, оборотистость и, конечно же, деловые связи.
