– Брось, – усмехнулся он. – Это всего лишь кексы. Тем более, я уже наелся. Ты мне лучше вот что скажи, если ты всегда с таким аппетитом уплетаешь сладкое, как тебе удается сохранять такую фигуру? Хочешь, я куплю тебе еще?
Дина почувствовала, как её уши запылали, словно их обмазали керосином и подожгли. Она не испытывала подобного стыда со школьной скамьи, когда учитель истории, молодой мужчина, в воспитательных мерах перед всем классом решил вслух зачитать ее тетрадь. Над красочным объяснением в любви к педагогу смеялся весь класс почти месяц. Было бы не так обидно, если бы Дина написала это послание сама. Но нет. Олег, легко подделав ее почерк, сыграл с ней очередную злую шутку.
Не удостоив Артура ответом, Дина молча вышла из купе. Проводница оказалась на месте и упаковка с кексами за откровенно завышенную сумму перекочевала с полки в руки Дины.
– Вот ваши кексы. Еще раз прошу прощения, что так получилось, – Дина едва сдерживаясь, чтобы не швырнуть упаковку наглому попутчику в лицо, аккуратно опустила ее на столик.
Артур не прикоснулся к кексам, вместо этого он, чуть нахмурившись, внимательно принялся разглядывать девушку. Дине его взгляд показался злым и надменным, и она уж было, приготовилась ответить грубостью на любое его высказывание, как вместо очередного хамского заявления, неожиданно услышала:
– Не хотел тебя обидеть.
– О, да. Понимаю, – ехидно проговорила она в ответ. – Сначала выставить наглой обжорой, а потом просить прощения – это же так принято по всем правилам этикета.
– Ты все перепутала. Это ты просила у меня прощения. Мне нет нужды извиняться, – равнодушно проговорил он и откинулся на подушку. Бесцеремонно закрыл глаза, сплел руки на груди, всем видом показывая, что разговор окончен.
Да как он смеет! Множество непечатных слов крутилось у Дины на кончике языка. Но все они растворились в воздухе немыми строчками. Дина сумела обуздать свой гнев. Что может быть отвратительнее девушки, которая вступила в перебранку с незнакомым мужчиной, словно баба на базаре? Чувство собственного достоинства широко развернулось у нее в груди, заставив гордо замолчать. Было бы идеально, если бы она могла уйти, громко хлопнув дверью. Так, чтобы штукатурка с потолка рухнула ему на голову. Еще лучше – парочка кирпичей. Но, к сожалению, идти было некуда. Да и двери не было. Ничего не оставалось, как последовать примеру своего неприятного соседа.
Стоило ей прилечь, как попутчик и злополучные кексы исчезли из виду, и в голову вторглась другая мысль. Сотрудники полиции должны уже во всю прочесывают вагон за вагоном. Как скоро они доберутся до нее?
Поезд железным, упрямым лбом локомотива раздвигал перед собой воздух, продолжая следовать за ускользающим солнцем. Но солнце на небосклоне двигалось быстрее, и поезд в очередной раз проигрывал неравную гонку, постепенно впуская сквозь многочисленные, припыленные окна знойный вечер.
Пронзительный голос проводницы ворвался в уши задумавшейся Дины.
– Вагон-ресторан вновь открыт для всех желающих до 23-00.
Проводница, как заезженная пластинка повторяла это предложение, стоя в проеме меж двух купе. Делала несколько шагов и вновь заунывно приглашала всех в ресторан.
Голова Полины свесилась с верхней полки. Кончики ее распущенных волос оказались в опасной близости от недопитой кружки с остывшим чаем.
– Что за странная реклама ресторана? Таким тоном только зомби подзывать, – проговорила она недовольно, глянула на Артура и шепотом продолжила, – Он, что, все это время не шевелился? Может, он и есть зомби? – хихикнула Полина.
– Крепко же ты спала, подруга. Ничего не слышала.
– Ага. Что еще здесь делать? Так он шевелился или нет?
– Шевелился, – рассеяно ответила Дина. Если ресторан открыт, то значит ли это, что воровку больше не ищут? Она сорвалась с места вслед за проводницей.
– Скажите, а воровку уже арестовали?
Проводница вяло кивнула головой.
– Это точно? Ее уже сняли с поезда или она еще здесь?
– Понятия не имею, – отмахнулась проводница.
– Вы можете узнать?
– Девушка, что вы ко мне привязались? Вам надо – вы и узнавайте. У меня своих забот хватает, – грубо высказалась проводница и вновь призывно взвыла, приглашая в ресторан.
В этот момент поезд начал круто заворачивать влево, заставив всех, кто стоял в этот момент на ногах схватиться за ближайшую опору. Дина уткнулась носом в единственно свободное окно напротив купе проводников. Так, значит, искали другую воровку? Дина не почувствовала ожидаемого облегчения. Теперь, когда она сама была в безопасности, тревога за нерадивого брата сжала сердце с новой силой. А ведь еще нужно вытащить флешку из сумки жадного соседа…
В купе довольная Полина поедала кексы из пачки купленной Диной. Артур равнодушно смотрел в окно, никак не отреагировав на возвращение девушки.
– Куда ты убежала? – поинтересовалась Полина с полным ртом. – Хочешь кекс?
– Спасибо, я сыта, – отказалась Дина, сверля взглядом затылок Артура. На коротких волосах отчетливо виднелся закрученный против часовой стрелки вихор. Вся его фигура и поза, которую он принял, отчетливо давали понять, что он не собирается покидать насиженное место до самого конца пути. И угораздило же именно его оказаться на этом месте. Таких неприступных и самоуверенных мужиков Дина терпеть не могла. Она вздохнула, выбора у нее не было. Что ж, пришло время проявить смекалку и добавить немного женской хитрости.
Поезд неумолимо стучал по рельсам, точно соблюдая расписание, и времени оставалось все меньше. Через час поезд уткнется носом локомотива в Ленинградский вокзал, заглушив свой мощный двигатель.
Дина примостилась рядом с Полиной. Дотянулась рукой до Артура и легонько тронула его за локоть.
– Прошу прощения за грубость. И спасибо.
Бросив на нее короткий взгляд, Артур едва заметно кивнул, принимая извинения.
– У меня был сложный день. Я перенервничала, – Дина тяжело вздохнула, поправила волосы, оглянулась на Полину, быстро ей подмигнула. Та, широко раскрыв глаза, не скрывая удивления, покосилась на подругу.
– Мне бы не хотелось вот так расставаться, врагами, – продолжила Дина. – Я буду переживать, если твое мнение обо мне не исправиться в лучшую сторону.
Мужчина наконец-то оторвался от окна и, изобразив на лице легкое недоумение, внимательно посмотрел на Дину.
– Это какой-то розыгрыш?
– Нет, что ты, – быстро ответила девушка, для убедительности помотав головой. Волосы тяжелой волной на мгновение захлестнули шею девушки и тут же мягко отпустили, вернувшись на место. – Для меня это важно. Видишь ли, я верю в карму. Любая грубость с моей стороны разрушает ее. Я становлюсь уязвимой для зла. Ты случайно и ненамеренно можешь вспомнить обо мне плохо, и отголоски этих мыслей займут свое место во вселенной, и будут подтачивать хрупкую оболочку моей астральной сущности.
