– Можно. Инна. Но я жду своего друга, Кирилл…
– Друга или парня? А он ревнив? Настолько, что нельзя чуть посидеть рядом с его девушкой?
– О! Вот и он, – кивнула ему за спину.
И действительно, к нам приближался Борис. Шел неспешно и вроде бы выглядел расслабленным, но я теперь уже научилась считывать его настрой: Ладаев чем-то был недоволен. И как только Кирилл его увидел, так и вскочил на ноги. И не просто, а чуть ли не вытянулся перед ним по струнке. Отчего? По возрасту Борис был не так, что бы и намного старше, но Кирилл явно показывал ему свое почтение. Значит, мои подозрения про оборотней оправдались? Об этом сразу же и спросила Ладаева, как только он опустился рядом на траву, а новый знакомый ушел к молодежи.
– Он один из вас?
– Из нас, – кивнул и прикусил сорванную травинку. – Что он от тебя хотел?
– Познакомиться, так поняла.
– Начинается! – Борис с чувством выплюнул траву, что успел отгрызть от стебля. – Молодняк учуял свободную самку, и теперь они так и будут виться вокруг.
– Так и тот и этот, они…
– Да. Оборотни. И тот третий, он тоже. Все дело в твоей волчице и приближающемся гоне. У нас не густо с самками, как поняла…
– Но погоди, Борь! Вот моя сестрица тоже имеет схожую кровь, и она мечтала познакомиться с оборотнем. Но отчего-то не находила ни одного. А я… а на меня они валятся, как перезревшие груши в урожайный год. Ой! Извини, конечно.
– Ты – это одно, а твоя сестра ни разу еще не оборачивалась.
– Но с тобой мы встретились до моего оборота.
– Да. И ты мне истинная пара. Я тебя учуял и уже не отходил. А Лена… про нее я с тобой очень хотел бы поговорить, Ин.
– Но ее ты тоже учуял, Борь. Я не права?
– В этом и дело, что права. И она точно отвечает мне взаимностью.
– То есть? Что ты ей приглянулся, узнал бы и слепой. Но не значит ли это, что и ее волчица выказала благосклонность?
– Похоже на то, – вздохнул глубоко Ладаев. – И они обе теперь меня атакуют.
– Это хорошо или плохо? – отчего-то нахмурилась я.
– Запутано, – стрельнул глазами в мою сторону Борис и быстро отвел взгляд. – Моему волку больше нравишься ты. Но твоя волчица никак не хочет его принять.
– Погоди. Больше? Так ему и зверь Лены приглянулся?
– А как иначе, она же ему тоже пара.
– Да, запутано. Но что-то мне подсказывает, что ты приехал сюда не просто так, а хотел рассказать о принятом решении. Это так?
– Я не определился, на ком из вас поставлю метку, если ты об этом спросила. Все еще выжидаю, не переменишь ли ты своего решения о наших… взаимоотношениях.
– То есть? Ты тоже отдаешь предпочтение мне? Как и твой волк?
– Да. Но Ленка отличная девчонка. Немного настырная, но в целом… в общем, мы могли бы с ней поладить со временем.
– То есть, ты намекаешь, что мне надо поторопиться с выбором волка?
– Пока слаба твоя волчица, Ин. Дальше она будет становиться сильнее и сильнее. А там еще и ее дни начнутся…
– Это как?
– Полнолуние, Ин!
– Вот оно что!
– Но знай и то, что я все равно останусь рядом и постараюсь помочь в твой первый гон. Даже если ты окончательно отвергнешь моего зверя. В этом можешь быть уверена.
– Предлагаешь дружбу? – смерила его недоверчивым взглядом. Что-то мне подсказывало, что настырность сестрицы зашла много дальше, чем Ладаев сейчас мне рассказывал.
– И взаимовыручку.
– Как? Чем же я в ответ смогу отплатить?
– Кто его знает? Жизнь, она всяко может сложиться.
Ох, хитрил мой друг Ладаев. Что-то такое он знал, но от меня утаивал. Ладно, поживем и разберемся.
* * *
А два крайних отпускных дня промелькнули – не заметила. Купалась, загорала, читала книгу… Немного помогла маме на цветочных клумбах – поборола там у нее сорняки, а вечерами устраивали чаепития под старыми яблонями, прямо, как в детстве. Но пришло время отправляться в город. Рано утром собралась, загрузилась в Опелек и покатила. И сразу на службу. Пришла в отдел, а там меня поджидали коллеги.
– Где торт? Как это ты забыла про нашу традицию! Дуй немедленно в кондитерскую, пока начальства нет. Оно сегодня ожидается только к полудню. Что так? Отзвонился, что с машиной у него что-то приключилось, и ждет на въезде в город эвакуатор. То, да се, в общем, успеешь нас тортиком порадовать.
Решение коллектива – закон. Вот и побежала исполнять его волю. Хорошо, кондитерская располагалась рядом, от этого долго не задержалась. Выбрала ягодный торт и уже неспешно возвращалась с ним к офисному зданию. Шла, подставляла лицо и шею ласковому солнышку и… самую чуточку принюхивалась. Что там Ладаев говорил про мою волчицу? Что с каждым днем становилась сильнее? Нет, скромницей она у меня оказалась, что радовало, и не очень о себе заявляла, но вот нюх у меня из-за нее точно сильно обострился.
И даже не подозревала ранее в себе кровожадности. Мясо ела, хорошо прожаренное или проваренное, в рацион питания вообще всегда с большим желанием вставляла овощи, фрукты и полезные травы. Теперь же не отказалась бы от бифштекса… с кровью. Что касается отношения к людям, то вела себя, большей частью, нейтрально и даже на некоторые выпады в свой адрес старалась не реагировать. Мол, мелкая провокация, не более, и не стоит тратить нервы. Выработанную схему поведения в обществе имела, одним словом. Вполне же мирно жила до того, как в крови проснулась та малая доля, что досталась от неведомого предка. Теперь же начала все же чувствовать что-то, чему пока не могла дать четкого объяснения. Что это было? Пока решила назвать беспокойством…
– Не будите в себе зверя… – прочитала вслух заголовок книги, выставленной в витрине магазина, хмыкнула и потерла слегка пальчиком нос, проходя мимо, направляясь в офис. – Как верно сказано. Сколько проблем посыплется тогда на голову. УУУ!
А взвыть захотелось, когда уже вошла в просторный холл офисного здания. Остановилась около лифтов и нечаянно слишком потянула носом в себя воздух.
– Черт! Забыла!..
Пришлось одну кабину пропустить – слишком духовитые попутчики там подобрались. Вот почему некоторые дамы продолжают пользоваться просроченными духами? А кроссовки, особенно мужские, вообще теперь стали для меня бедой. И много чего еще, но говорить и думать об этом не хотелось. Проще было отступить на шажок и дождаться следующего лифта.
– Инна? Привет! – это подошел Тишин.
Между прочим, чистоплотным оказался товарищ, очень. И парфюм меня его ничуть не раздражал. Свежесть леса мне теперь импонировала. Вот и улыбнулась Витьке как родному. А он весь прямо от той улыбки оживился, плечи расправил, подбородок вздернул, глазами заискрил.
