Оборот прошел намного легче обычного. С перепугу, наверное. И вот я стояла на двух ногах, пыталась справиться с надрывным дыханием и прикрывала некоторые места ладонями. Да, я оказалась в костюме Евы. А платье? Осталось под тем деревом, на которое залез Тишин. Вернее, то, что от него осталось, ведь я же слышала при обороте, как разрывалась его ткань. О! Витька! Как он там? Надеялась, что пришел в себя и благополучно добрался до дома. А вот мне только еще предстояло как-то попасть в свою квартиру.
В голом виде входить в подъезд было не по себе. И вот я забилась в кустики при парадном и соображала, как бы избежать возможной встречи с соседями. Заскочить за дверь и мчать во весь дух по лестнице? Возможно, никого тогда не встречу: час поздний и любителей обходиться при подъеме без лифта не знала. Но что дальше? Как проникнуть в квартиру без ключей? Запасные были у Ляльки, у Ленки, у мамы… Ага! А у меня и мобильного с собой не было, чтобы набрать кого-то из них. И что делать?
А стоять нагишом ночью в кустах было холодно. И кормить мошек мне не хотелось тоже. Вот и ежилась, и крутила головой по сторонам. Только как ни крути, если в ней закончились идеи, то… А что это там заметила на ветке? Галстук-бабочку? Странное место для такого предмета. Подалась туда и далее увидела под кустом белоснежную мужскую рубашку… а там что? Быть такого не может! Смокинг! Надо же, чего только не увидишь, пережив стресс и шок! Или все было наяву? Дотянулась до рубашки, подцепила пальцами, подтянула ближе к носу – пахло Трофимовым. Тогда понятно, он успел скинуть вещи до оборота. Особо не задумываясь, вставила руки в рукава его рубахи. Теплее! Застегнула пуговицы, и стала намного комфортнее себя ощущать в ночной час на улице. А если еще на себя натянуть и остальное? Тогда же можно было, худо-бедно, до Ляльки добежать…
– Брюки оставь мне! – мужской голос за спиной заставил подпрыгнуть на месте, а руки нечаянно выпустили предмет спора.
Игорь сам поднял брюки и с совершенно невозмутимым видом натянул их на себя.
– А…ААА?!.. – это все, что способна была произнести. И еще чуть дернула рукой, указывая в сторону парка.
– Не бойся, этот волк тебе больше не опасен. А почему ты здесь стоишь?
– Так… ключи…
– Наши оставляют их в каком-то укромном месте вот на такой случай.
– Понятно.
А он застегнул ремень и достал из кармана мобильный телефон.
– Саш! Забери меня, – проговорил в трубку. – Да, на том месте, где оставил.
Дал распоряжение, по видимому своему шоферу, развернулся и пошел к проспекту. Но сделал всего несколько шагов, после чего оглянулся на меня, остолбеневшую и провожающую его взглядом.
– Ты чего стоишь? Ночевать здесь собралась? А дальше что?
– А ты, что предлагаешь? – наконец, отмерла и сразу же прищурилась.
– Поехать ко мне. Согласна?
* * *
Он не стал дожидаться ответа, а просто снова зашагал к проспекту. Как был, в одних брюках, босиком, с голым торсом. И походка его была прежней, та самая, от которой не могла оторвать глаз. И нисколько не тревожили его мелкие камни в асфальте. У меня так не получалось… в смысле, они так и впиявливались в мои ступни, я ковыляла, припадая то на левую ногу, то на правую, вскрикивала, прихрамывала и постоянно поправляла на себе сползающий с плеч мужской пиджак.
А под фонарем проспекта уже поджидала машина. Трофимов подошел к ней первым и распахнул для меня заднюю дверь. Запрыгнула туда беззвучно, уселась и запахнула сильнее на себе пиджак.
– Замерзла? – оказалось, Игорь решил сесть не на переднем сиденье, а со мной, сзади. – Саш, включи печку.
Заботу проявил. А перед этим вообще… спас. Вот только язык не поворачивался обратиться с благодарностью. Что-то он у меня к небу как прирос. И еще… предчувствовала я, что реакция альфы будет, что на благодарность, что на молчание, одной – нагоняй он мне, в конце концов, устроит. Такой, что мама не горюй. И это его непрошибаемое выражение лица, и взгляд за окно нисколько не могли меня разуверить в том соображении. Вот и сидела, сжавшись и была, как в воду опущенная.
И вот он, Трофимовский загородный коттедж. Помнится, я здесь уже была. Водитель так же подогнал тогда машину к самому крыльцу. И надо же, явилась сюда снова во взвинченном состоянии, только теперь меня никто не тянул силой в дом, а шла сама. Но выглядела при этом еще более странновато: голые ноги торчали из-под белой мужской рубахи, пальцы на ступнях поджимались от соприкосновения с холодным мрамором парадного входа. Вид имела еще тот… Правда, хозяин дома смотрелся не лучше: на нем были одни брюки. Я на него покосилась и заметила, благодаря яркому светильнику под козырьком, что имел на теле несколько глубоких кровоточащий ссадин. Из-за меня. Если бы я его послушалась…
– Не смотри так, – поймал он мой взгляд.
– Извини меня, – промямлила с очень виноватым видом и отвела глаза от его торса. – Я не хотела, чтобы у тебя были из-за меня неприятности.
– Все вышло, как вышло, и ничего уже не исправить. А то, что ты от природы упряма, так это не совсем твоя вина, а моя головная боль.
– Потому, что альфа?
– Не только, – посмотрел на меня косо и подтолкнул к дверям в холл. – Проходи, давай. Теперь это и твой дом.
– Даешь мне приют на… эти самые дни? Чтобы не создавала на твоей территории конфликтных ситуаций?
– Не только.
Загадочная фраза прозвучала вновь. «Не только…» В первый раз не очень обратила на нее внимания, но теперь…
– Не пояснишь, что имеешь в виду?
– Я решил сделать тебя хозяйкой этого дома.
Ни много, ни мало! И что это значило? Он совсем вогнал меня в прострацию подобным ответом.
– Вижу, у тебя стало ко мне теперь еще больше вопросов. Готов ответить на все, но сначала ты меня полечишь…
Я поняла это буквально, ведь видела же, что получил в поединке с Макаром несколько ран.
– Да. Я сейчас же… где взять аптечку?
– Не суетись. Пошли наверх.
Взял меня за руку и потянул к лестнице на второй этаж. И почему мне потом показалось, что привел к себе в спальню? Не в гостевую, каких в этом большом доме должно быть несколько, а именно в хозяйскую. Ах, да! Я же унюхала там везде его запах. И отчего он действовал на меня так возбуждающе? А когда еще увидела огромную кровать с красивым резным изголовьем и под шелковым покрывалом цвета шоколада, по телу прошла странная дрожь. Трофимов же взял и лег, как упал на тот шелк, перевернулся тут же на спину, широко раскинувшись.
– Аптечка там, – кивком указал на незаметную дверь справа. – В ванной. Но лучше просто присядь и погладь кожу рядом с раной.
– В этом заключается лечение? – удивилась, но на краешек постели присела.
– Не только.
Его что, переклинило на этом слове?
