Зеленое стало коричневым — в эту ночь ухоженные лужайки всегда превращались в вытоптанные пустоши. Освещение там, куда я добрался, было не таким ярким, хотя вокруг шатров горели огни. Всполохи факелов танцевали на разноцветной парусине бесчисленных шатров и озаряли яркие афиши, зазывалы в диких одеяниях пронзительно кричали, заманивая зрителей на свои представления. Из одного балагана я услышал рев диких зверей, а плакат перед входом обещал, что здесь я увижу «Всех Крупных Хищников, Существующих в Природе!». Возле следующего шатра мне шепотом сообщили, что ни один мужчина не приблизится к разгадке природы любви до тех пор, пока не увидит танцовщиц из Сайниза, показывающих танец Летящих Листьев, что следующее представление начнется через пять, всего лишь через пять, через пять коротких минут и мне следует поторопиться, поскольку скоро все передние ряды будут заняты. Я прошел мимо, уверенный, что Спинка и Эпини здесь не будет.
Остановившись, я безнадежно осмотрелся по сторонам, мечтая хоть о какой-нибудь подсказке. В это мгновение я увидел проплывающую невдалеке шляпку. Я не мог разглядеть лицо женщины, поскольку она была в маске, но узнал дурацкий головной убор, в котором Эпини вместе с дядей приезжала за мной в Академию.
— Эпини! — крикнул я, но если девушка и услышала мой голос в этом шуме, виду она не подала.
Я попытался пробиться к ней сквозь толпу, но меня схватил за руку сердитый пьяница. Когда мне удалось от него избавиться, шляпка исчезла за пологом темно-синего шатра, украшенного нарисованными змеями, звездами и раковинами улиток. Подойдя ближе, я прочитал афишу у входа, оповещавшую всех, что здесь можно увидеть «уродов, карликов и других удивительных существ». Что ж, такое зрелище наверняка привлечет Эпини. Я присоединился к очереди желающих попасть на представление. Через несколько мгновений я с удивлением заметил Триста, Рори и Орона. Они радостно приветствовали меня, хлопали по плечу и спрашивали, как мне нравится праздник. Без сомнения, они так громко выражали свой восторг от встречи со мной, чтобы стоящие позади меня люди поняли, что это мои друзья и они имеют полное право присоединиться к своему товарищу, уже занявшему очередь. Честно говоря, я им обрадовался и тут же спросил, где Спинк.
— Он был с нами! — крикнул Рори. — Но как только мы добрались до площади, он от нас откололся. И с тех пор я его не видел.
Рори уже успел выпить, и язык у него слегка заплетался.
— Калеб отправился на поиски бесплатных шлюх, — сообщил Трист, словно я его об этом спрашивал. — А Нейт и Корт ищут тех, которые берут за это деньги.
Я вгляделся в их лица, покрасневшие от выпивки и возбуждения, и подумал о том, какую новость мог бы им сообщить. Слова, точно желчь, жгли язык, но я проглотил их. Очень скоро они узнают, что нас всех исключили. Но я решил позволить им насладиться этим последним праздником, повеселиться, ничего не зная об уготованной им судьбе, и от этого почувствовал себя ужасно старым.
Очередь между тем продвигалась вперед, и Рори заметил, что мне следует посмотреть на танцовщиц из Сайниза.
— Я и представить себе не мог, что женщина способна так изгибаться! — воскликнул он, на что Орон кисло заметил:
— Ни одна достойная женщина на это не способна, глупец! Начался спор, который оборвал Трист. Он ткнул Рори под ребра и весело проговорил:
— Вы только посмотрите! Сомневаюсь, что ему разрешили отправиться на праздник. Могу спорить, что полковник Стит думает, будто малыш Колдер находится дома и мирно спит в своей кроватке!
Толпа почти сразу же скрыла мальчишку, но я успел узнать Колдера по его широкополой шляпе и нахально задранному подбородку. Он был в компании нескольких кадетов из Академии, сыновей старой аристократии, по большей части третьекурсников. Двоих я узнал. Джарис и Ордо стояли, взявшись за руки, и что-то кричали в ответ зазывале, пытавшемуся заманить их в свой шатер посмотреть на жонглеров братьев Хидаспи из далекой Энтии. Остальные кадеты передавали друг другу бутылку. Я видел, как она оказалась в руках Колдера. Мальчишка посмотрел на своих спутников, а затем они стали его дразнить, и он, запрокинув голову, присосался к горлышку. Я видел лицо Колдера, когда он опустил бутылку. Нет, он не получил удовольствия от выпивки, но от угощения не отказался. Теперь он неуверенно улыбался, скорее всего, у него закружилась голова.
— Они угощают мальчишку каким-то крепким пойлом! Рори расхохотался.
— Если этот глупец думает, что ему было очень плохо после того, как он жевал табак, интересно будет посмотреть, каково ему станет, когда вино ударит по мозгам. Он будет срать через рот до самого рассвета!
Трист с удовольствием посмеялся над грубой шуткой товарища. Орон поджал губы и неодобрительно покачал головой.
— Его нужно остановить! — воскликнул я, но в этот момент очередь стала продвигаться вперед и увлекла меня за собой.
Стоявший у входа в шатер человек выхватил из моих пальцев деньги и потянулся к следующему зрителю. Я сказал себе, что с Колдером ничего не случится, а если ему потом будет плохо, то он того заслуживает. Через мгновение я уже входил в мир цирка.
Эти ребята знали свое дело. Пол в шатре покрывал толстый слой соломы, чтобы избавиться от липкой грязи. Свисавшие сверху масляные лампы освещали проход, по которому зрители двигались от одного диковинного живого экспоната к другому. Низкие барьеры из парусины, а в отдельных случаях сетчатые клетки не давали посетителям подходить слишком близко к здешним обитателям. Каждому заплатившему за вход разрешалось ходить в любом направлении, но сзади напирала толпа, и нас быстро оттеснили левее. Должен со стыдом признаться: очень скоро я забыл, что вошел сюда с целью отыскать Эпини.
Сначала я увидел стройную девушку — на ней был жилет, скреплявшийся только цепочкой на груди, и короткая юбка в складку, едва доходившая ей до колен. Тем не менее ее тело было почти полностью скрыто от взглядов — ее стан, бедра и даже трон, на котором она сидела, оплетали змеиные кольца. Девушка держала в руках клинообразную голову змеи, гладила ее и все время что-то негромко говорила. Трепещущий раздвоенный язык змеи высунулся наружу, и бесстрашная циркачка коснулась его своим розовым язычком — зрители ахнули. Обалдевший Рори застрял возле девушки, но толпа заставила его идти дальше.
Мы увидели человека с козлиным лицом, желтыми глазами навыкате, длинными зубами и куцей бородкой. Он был привязан к вбитому в пол колышку и, когда мы проходили мимо, принялся блеять, но я решил, что он самая настоящая подделка. Следующим экспонатом оказался сидевший на ящике человек с обнаженной грудью, к его ребрам приросло тело не до конца сформировавшегося близнеца. Я не мог оторваться от этого жуткого зрелища, пока Рори не увлек меня дальше.
Афиша не обманула: здесь всем желающим показывали уродов, карликов и удивительных существ. Силач сгибал железный прут, передавал его зрителям, чтобы они могли оценить его тяжесть, а потом разгибал прямо у нас на глазах. Человек-скелет поворачивался к нам спиной и, наклонившись, демонстрировал все свои позвонки, выпирающие сквозь кожу. Три карлика, одетые в красное, желтое и синее трико, носились по кругу, делали сальто и колесо. Затем подходили к толпе, чтобы пожать зрителям руки и получить свою долю монеток. Человек с конической головой сидел, раскачиваясь на высоком стуле и высунув язык. Хорошенькая маленькая девочка с длинными золотыми локонами стояла на стуле и пела песню о бессердечной матери, которая выгнала ее на улицу.
