"...к вампиру. Знал ли я об этом с самого начала? Нет, не знал. Я подозревал, но не стал ничего делать. Не стал выяснять - слишком страшился правды. Ты скажешь, что я слабый, я отвечу, что ты прав. Луна тоже так посчитала.
О Колтоне Варране я узнал намного позже. Уже после убийства Гора. Януш проверил воду, которую я пил в тот вечер. В нее подмешали сильное средство, в которое добавляют кровь истинной пары. Так меня одурманили и заставили совершить убийство..."
- Так же одурманили Маркуса, - прохрипел Йен.
"Конечно, я сразу понял, как могли добыть кровь моей пары. Только добровольно. И я проследил за ней, чтобы убедиться. Сначала не поверил, но потом... когда она на моих глазах целовала вампира, мой зверь почти умер.
Но я все равно молчал.
Я молчал, потому что мне казалось, что Мелодия любит вас, что ее ненависть направлена только на меня, и что она когда-то тоже пройдет. Я не хотел порочить ее имя и причинять боль еще кому-то кроме себя. Если бы вскрылось, что она сделала, то ее бы не пощадил даже наш собственный клан.
Мне жаль, что я скрыл это от тебя. Мне жаль, что Мелодия заставила семью твоего друга перенести такие страдания. Это я виноват. Если бы не я, твоя мать не ожесточилась бы.
Януш не сказал тебе правду, потому что поклялся мне, что не сделает этого. Поклялся жизнью, поэтому это письмо ты найдешь только после нашей с ним смерти. Если он открыл тебе тайну, где спрятано письмо, значит, Мелодия перешла границу.
А я ведь надеялся, что она не предаст хотя бы вас с Аней.
Прошу, сын, прости меня... Луна меня не благословила, но твоего осуждения мне не вынести...
Твой отец, Ариг Хазард"
Ниже подписи отца, Йен прочитала наспех сделанную пометку уже другим почерком.
"На кинжале, что вы мне дали, человеческая кровь (предполагаю, что кровь чьей-то истинной пары), смешанная с кровью животного. Такой яд делают, чтобы убить. В напитке смесь, подавляющая зов истинных. Я прошу прощения, альфа! Держать слово я больше не могу! Вы в опасности! Поэтому мне придется пожертвовать своей жизнью ради правды! Теперь вы знаете, кто повинен в моей смерти, в смерти вашего отца и Гора Варрана! Клыки к клыкам, альфа! Клыки к клыкам!"
34 глава
Йен
- Не могу поверить... Все было ложью... - хрипел Йен.
В спальне волка горел только ночник. Оборотень сидел на постели и по-прежнему не выпускал из рук письмо отца. Он никак не мог смириться с тем, что теперь стало ему известно. Отец не был истинной парой матери, но она была истинной для него. Он держал ее, пораждая тем самым ненависть в ее сердце, толкая к измене. А Колтон - мерзавец, не повременил воспользоваться ее состоянием и окончательно настроить против волков.
Хазард не верил ни на одну секунду, что Колтон по-настоящему любил его мать! Не пахло от него любовью, не пахло страстью. Пахло лишь ложью, злобой и презрением. Как среди них могла потеряться любовь? Они убили Гора Варрана руками Арига Хазарда. Волк Йена готов был разорвать их в клочья только за это!
Нет, мать Йен не оправдывал. Он не собирался выставлять ее жертвой Арига и Колтона, хоть и частично понимал ее боль, но простить мать он не мог. Как же ненависть отравила ее, если она даже жизни собственных детей готова была угрожать?! Она выпаивала Аню смесью, подавляющей зов истинных, зная, что волчица Ани очень слабая, и может не выдержать вмешательства в звериную сущность. Она не оказала сопротивления, когда Йен отправился к Маркусу, зная, что там его ждет засада. Мать прекрасно понимала, чем для Йена, для Мары и всех Варранов мог закончиться день, но не помешала, не предупредила.
От ярости Хазард смял в кулаке письмо и сжал зубы. Зверь рвал и метал, терзая душу. Что ему теперь делать?! Когда Колтон и Мелодия придут... Они ведь могли бы и сбежать, но зная тщеславие Колтона, Йен глубоко сомневался в этом. Вампир обязательно попытается завершить начатое! Он считает себя умнее всех остальных, и даже если мать попытается его остановить, вряд ли ее попытки увенчаются успехом. Колтон уверен, что Хазард не убьет его из-за матери... Если Мелодия действительно обращена им, то его смерть повлечет за собой и ее смерть. Колтон Варран знал, что делал, когда обращал ее! Он превратил ее в вампира не из любви и желания пить ее кровь, а чтобы обезопасить себя.
Дверь открылась и в комнату вошла Мара. Йен даже не поднял на нее глаза - так сильно устал, а вот зверь немедля бросился к вампирше за утешением.
Девушка села рядом с оборотнем, сложив руки на коленях.
- Маркус поправляется... - прошептала она. - Я рассказала ему о том, что сделали наш дядя и твоя мать. Надеюсь, ты не против?
Хазард покачал головой. Он сейчас не был готов разговаривать с другом, поэтому был благодарен паре за то, что она сделала это вместо него.
После того, как церемония завершилась, и стая вернулась обратно, Йен решил дать возможность волкам отдохнуть перед следующим днем. Оборотень направил на границы несколько вервольфов, чтобы те охраняли территорию. Эрик также вызвался помочь, хоть и не обязан был этого делать.
Самому Хазарду тоже не помешал бы отдых и восстановление сил. Зверь рычал, подсказывая, как ему бы хотелось получить желанную энергию.
Повернув лицо к Маре, Йен слегка наклонился и уткнулся носом в изгиб ее шеи, сразу ощутив дрожь, волной прокатившуюся по телу девушки.
- Вкусная... моя... Ты голодная?
- Немного...
- А я вот очень голоден, - Хазард выпустил коготь и провел сначала по щеке Мары, царапая ее, но не до крови, потом спустился ниже и начал медленно разрезать когтем рубашку, пока от нее не остались одни лоскутки. Вампирша шумно задышала, сжимая руками одеяло.
- Тебе что, так нравится рвать одежду?
- На тебе, да.
- Йееен, - выдохнула девушка, когда он коснулся губами ее губ. - Сейчас не время...
- Как раз самое время, - рыкнул волк, чувствуя взрыв адреналина и рванув ее на себя, сжимая в объятиях. - Если не сейчас, то завтра я погибну, Маррра... Ты прекрасна...
Потеревшись носом о нос девушки, оборотень большим пальцем нажал на ее подбородок, приоткрыв рот, и сразу же проник в него языком. Мара застонала, сильнее прижавшись к Йену бедрами, и хватаясь руками за широкие плечи волка. Эти сладкие стоны гнали кровь по венам Хазарда с невероятной скоростью. Зверь довольно урчал, ликуя, что, наконец, вампирша целиком и полностью будет принадлежать ему.
Не удержавшись, Йен приподнял девушку и усадил ее верхом на себя. Он хотел быть к ней как можно ближе. Все время, а не только когда войдет в ее тело и запечатлит себя внутри нее. В то же время, оборотень боялся напугать Мару, поэтому изо всех сил удерживал зверя, который выл, рычал и корябал его грудь, умоляя взять принадлежавшее ему по праву.
- Тише, волк, - зашипел он сквозь зубы, отстранившись от губ вампирши.
