– Не говори глупостей. Это невозможно. Слишком многие на тебя полагаются.
– Это лишь одна причина моего беспокойства. Другая состоит в том, что я не могу ни на кого положиться. Как, к примеру, во дворце… Я кормлю людей, одеваю их, плачу им, даю важную работу – и что получаю взамен? Один становится шпионом лорда Суна. Другие пытаются убить Лиакопулоса, Абаку и Гьердрума. Твои люди. Меня это попросту ставит в тупик. Не могу понять, зачем они так поступают.
– В каком смысле – мои люди?
Он рассказал ей про Гейлса и убитых в парке каменотесе и наемном убийце.
– Я с ним поговорю, – сказала она. – Я его знаю со времен моего детства – он был своего рода моим личным телохранителем. Однажды он спас меня от изнасилования.
– Что?
– Мне было тогда пятнадцать, и я отличалась довольно-таки романтичной натурой. В лесу возле нашего поместья скрывалась банда разбойников, и отец запретил мне ездить на конные прогулки, пока их не выследят и не переловят. Будучи юной и глупой, я, естественно, не послушалась и отправилась их искать. Отчего-то я считала их романтическими лесными жителями, но они оказались… в общем, ничего хорошего из этого не вышло. Джозайя едва не умер от ран, но успел меня вытащить, прежде чем они сделали со мной что-то дурное. Я перед ним в долгу… Он теперь всегда стесняется в моем присутствии, поскольку до того, как он меня спас, меня успели раздеть. Он прекрасный, милый человек, Браги. И он никогда не сделает того, что причинило бы мне боль.
– Я вовсе не утверждал обратного. Мы говорим о том, как он поступил бы со мной. А может, и не он, но кто-то из Итаскии.
– Выясню. Мне это не нравится, но раз ты так говоришь, значит это правда. Ты никогда ни о чем не рассказываешь, пока все точно не узнаешь. – Она продолжала растирать ему плечи, и он постепенно расслабился. – Меня это всерьез беспокоит, – после некоторой паузы продолжила она. – Если мы не можем доверять им, то кому?
Он на мгновение закрыл глаза, сдерживаясь, чтобы не сказать лишнего.
– Я могу пересчитать их по пальцам. И я не знаю, можно ли им будет доверять завтра, – сказал Браги. Ингер рассмеялась. – Я серьезно.
– У меня было видение, будто мы с тобой даем отпор всему миру – исключительно благодаря твоему дьявольскому упрямству. Мы не сражались мечами – нашим оружием были идеи. Наши оказались лучше, чем у них, и как же они тогда взвыли! Словно «Пантеры», когда ты их победил.
– Не знал, что ты вообще это заметила. Думал, ты терпеть не можешь игру в захваты.
– Так и есть, хотя это не мешает мне делать ставки. В тот день я выиграла двести нобилей.
– Что ты вообще об этом знаешь, дьявол тебя побери?
Мгла за окном рассеивалась. Мгла. Следовало еще раз проверить эту женщину. Поручить Вартлоккуру разнюхать все ее прошлое.
– Проклятье!
– Что на этот раз?
– Ничего. Просто вижу врагов под каждой кроватью.
«И в некоторых тоже», – подумал он, направляясь к двери детской. Няня удивленно взглянула на него – он заглядывал туда нечасто.
Фальк лежал на животе, подобрав под себя колени. Прекрасный малыш. Настоящее сокровище, порой способное настроить на философский лад.
– Мы все с этого начинали, – сказал Браги Ингер. – Задумывалась когда-нибудь об этом?
– То есть?
– Когда-то таким был каждый. Ты, я, Магден Норат, Вартлоккур, верховные правители Империи Ужаса. Все были беспомощны, подобно Фальку. Все жались к груди, агукали, мочили пеленки и плакали. Что происходит? Как так выходит, что мы начинаем резать друг другу горло, едва встав на ноги?
– Опять ты не в духе? Иди с этим к Дерелю. Мне как-то не особо интересно.
– Угу. – Наклонившись, Рагнарсон поцеловал сына. Фальк приоткрыл глаз и снова его закрыл. – Займусь лучше делом. Нужно еще навести кое-какой порядок.
У него вновь промелькнула мысль о Шерили. Пожалуй, стоило начать с визита в переулок Линеке.
Завтрак его состоял из яичницы-болтуньи и жареной курицы. Опять курица. Не пытались ли враги заодно и притупить его вкус?
«Чем заняться в первую очередь?» – подумал он, откидываясь на спинку стула.
Мимо прошел Тихоход, не обращая внимания на монарха. Он о чем-то спорил с другим гвардейцем.
– Нужно придумать какую-нибудь хитрость. В этом матче нам нельзя уступать. После вчерашнего мы могли выиграть целое состояние.
– Могли, Тихоход. В том-то и проблема. Снова нам «Пантер» не победить.
– Все может получиться, если с нами будет король и если нам пару недель не придется против них выступать.
– Как ты собираешься добиться, чтобы игру отложили? Нет уж. Из-за вас, парни, я больше не собираюсь терять деньги.
– Что ж, ладно. Нам больше достанется.
Рагнарсон их больше не слушал. Он уже решил, с чего начать. Следовало встретиться с судьями и обсудить, каким образом можно отложить игру с «Пантерами».
Возле конюшни он встретил Вартлоккура.
– Тоже в город? – (Чародей утвердительно буркнул.) – Как Непанта?
– Прекрасно.
– Как малышка? Уже решили, как ее назвать?
– Все отлично. Нет.
– Тебя что-то тревожит?
Чародей посмотрел на него так, словно видел в первый раз.
– Все еще размышляю о наемных убийцах Нората. Радеахар прошлой ночью прочесал весь замок. У всех итаскийцев стоит мыслезащита.
Рагнарсон уставился на часового на стене.
– У всех?
– У каждого.
Показалось, будто его ударили в солнечное сплетение. Он застонал и притворился, будто споткнулся, скрывая внезапную боль.
– У кого-нибудь еще, кроме людей из свиты Ингер?
– У некоторых. В основном у женщин и детей.
– Даже малышей?
– Младенцы тоже способны слышать. Все не так плохо, как кажется. По большей части это всего лишь дымовая завеса.
– Дымовая завеса… – Рагнарсон оглянулся на замок. – Дымовая завеса… – Нечто подобное висело также между ним и чародеем. Они предпочитали не делиться мыслями, которые загнали глубоко в подсознание. – Ладно, что в городе?
– Я велел Радеахару обыскать город. Он нашел место, где прятались убийцы Нората.
– Помощь нужна?
Вартлоккур покачал головой.
– Возможно, кто-то из них еще жив. Мы так и не нашли всех, кто напал на Лиакопулоса, – заметил Браги.
– Ничего со мной не случится. А ты куда собрался?
Браги объяснил, что ему нужно отсрочить игру с «Пантерами». Вартлоккур косо на него посмотрел, словно удивляясь, зачем тот занимается подобными пустяками. Объясняться Браги не стал.
