Возможно, их отношения еще могли вернуться в прежнее русло. Она могла порвать с семьей и попытаться вновь завоевать его доверие. В конце концов, она была матерью его сына.
«Не будь дурой, – подумала она. – Доверие? Ты сама полностью его разрушила».
Она заглянула в гостиную, куда солдат должен был привести Требилькока, в надежде понять намерения Майкла до того, как тот ее увидит.
Это был все тот же прежний Майкл, только без оружия – высокий, бледный и холодный, не знающий страха. У нее вдруг возникла безумная идея приказать его убить – настолько он ее пугал. Во многом он был похож на Дэйна, оба не знали угрызений совести.
Собравшись с духом, она шагнула в комнату. Гвардейцы вытянулись в струнку. Майкл поклонился, соблюдая подобающий ее положению церемониал.
– Ваше величество, ты хорошо выглядишь. Я слышал, ты была больна. – Он вел себя так, словно между ними не было никакой вражды.
– Я выздоравливаю. – Не была ли это игра в некие двусмысленности и притворство? Нет, такого бы она не позволила. – Что тебя сюда привело?
Ответ Майкла оказался вовсе не таким, как она ожидала.
– У меня есть к тебе предложение, – просто сказал он. – Способ, как выйти из этого тупика и избежать его неприятных последствий.
Она села, сверля его взглядом.
– У тебя несчастный вид, – продолжил он. – Я всегда считал, что твоя самая подкупающая черта в том, что ты способна улыбаться в любых обстоятельствах. И я всегда тебе в этом завидовал. Мне жаль, что положение твое столь тяжко, что даже улыбка исчезла с твоих уст.
– Давай лучше про свое предложение, – застигнутая врасплох, проговорила она.
На губах Требилькока промелькнула усмешка.
– Ладно. Первое. Ты отказываешься от притязаний на трон Кавелина. Второе. Фальк лишается права на престолонаследие. Третье. Ваш брак аннулируется. Четвертое. Ты возвращаешься в Итаскию вместе со всеми своими людьми и забываешь о существовании Кавелина. Мы со своей стороны позаботимся, чтобы ты уехала целой и невредимой, и выплатим компенсацию за все приобретенное тобой здесь имущество.
– Не слишком захватывающее предложение, Майкл. Мне придется отказаться от всего, ради чего я жила.
– Оно означает, что ты будешь жить.
– Что?
– Говоря прямо, ваше величество, это единственный шанс для вас с Фальком уйти отсюда живыми. Мне бы очень не хотелось, чтобы дело дошло до другой крайности и чтобы потом меня мучила совесть. Может, я и дурак, но в моем сердце всегда занимала особое место недосягаемая супруга короля. И мне будет очень больно, если придется делать выбор между сердцем и долгом.
Ингер вскочила на ноги:
– Что?
– У тебя и впрямь потрясающая улыбка.
Подойдя к ближайшему окну, Ингер невидящим взглядом уставилась на крыши и остроконечные башни Воргреберга. Что это все значило? Даже ухаживания Дереля Пратаксиса повергли бы ее в меньшее замешательство. Наверняка это была ложь, некая часть их плана.
– Ваше величество, – сказал Майкл, – до меня дошел слух, будто кто-то пытался тебя отравить. Я убедил доктора Вахтеля обо всем мне рассказать. Увы, мне не удалось найти виновника, но я знаю, что ты обзавелась множеством врагов среди друзей короля. Я знаю, что, если Сословия спровоцируют очередной мятеж, твоя жизнь не будет стоить и гроша. В последний раз я едва сумел удержать полковника Абаку.
Повернувшись, она ошеломленно уставилась на него.
– Если ты исчезнешь, все станет намного проще. Сословия лишатся номинальной фигуры, вокруг которой они могли бы объединиться. Понимаешь? Так что я бы скорее предпочел, чтобы ты в целости и сохранности уехала из Кавелина, чем умерла здесь.
Она открыла рот, но тут же снова его закрыла. Что она могла возразить?
Майкл направился к двери, но остановился:
– Мои люди могут тебя вывезти. Мы можем делать вид, будто ты все еще здесь, пока не окажешься в безопасности. Но если ты не выполнишь остальные три пункта, от тебя так просто не отстанут. Я не единственный в Воргреберге, у кого длинные руки.
Ингер снова открыла рот и тут же его закрыла.
– Сообщи побыстрее о своем решении, хорошо? – Его голос был полон искренних чувств.
Майкл вышел, и солдат закрыл за ним дверь. Ингер вернулась в кресло, в голове была полная сумятица.
Крепость Майсак, охранявшая Кавелин от вторжения с востока, лепилась к склону горы в самой узкой части ущелья Савернейк, властвуя над всем движением через эту часть извилистого каньона с отвесными стенами. Сама крепость считалась неуязвимой. Лишь Шинсан когда-то сумел ее покорить.
Рагнарсон завершил тщательный осмотр, который устроил от нечего делать. Стоявшие рядом сэр Гьердрум и барон Хардль кивнули, когда он заметил:
– Здесь все в превосходном состоянии. Не вижу необходимости в каких-либо улучшениях.
Командир гарнизона расплылся в улыбке. Повернувшись. Рагнарсон взглянул на каньон. Его войско разбило лагерь на дне каньона, напротив первой восточной заставы, находившейся всего в нескольких милях к востоку от Майсака. Он весь дрожал от возбуждения – ему не терпелось устремиться вперед, повинуясь некоему самоубийственному порыву.
Появился бледный гонец.
– Сообщение из Воргреберга, сир. От капитана Требилькока.
– Что там?
– Троенские войска вошли в Хаммад-аль-Накир. Идет яростный бой. Лорду Суну пришлось послать свои отряды, чтобы прорвать линию обороны.
Дрожь, охватившая Рагнарсона, казалось, отдалась в костях. Проклятье! Его блеф не сработал.
– Значит, мы зря тут торчали, – сказал он. – Мгла… Мгла… – У него не нашлось слов. – Гонец, капитан Требилькок не говорил, насколько стары эти новости?
– Нет, сир.
Браги уставился в каньон. Предположим, Майкл получил известие через контрабандистов Арала. Это означало, что его везли через горы по труднопроходимым звериным тропам, на что требовалась по крайней мере неделя. И примерно столько времени продолжал наступать Сун.
– Гьердрум, отправь разведывательную группу к той заставе. Посмотрим, каков будет ответ.
– Хочешь, чтобы я их атаковал, сир? – обеспокоенно спросил сэр Гьердрум.
– Да. Задай им взбучку. Хочу посмотреть, что будет.
Гьердрум искоса взглянул на Браги.
– Действуй. Мне нужно знать до темноты.
– Да, сир, – натянуто ответил Гьердрум.
Взгляд барона Хардля тоже стал несколько напряженным.
– Беспокоиться не о чем, – сказал Браги. – Пограничные столкновения случаются постоянно и никого особо не волнуют.
– У нас же вроде как договор с лордом Суном, – заметил Хардль.
