– Вам троим есть куда идти. Но мне – нет. Это моя родина. – Абака встал. – Что ж, полагаю, так тому и быть. Раз я в меньшинстве – значит в меньшинстве. – Он направился к двери.
Лиакопулос тоже встал:
– Нужно увидеться с королевой до того, как разойдутся новости. Подготовить ее к предстоящему удару.
– Я провожу тебя к ней, генерал, – сказал Майкл. – Встретимся здесь через час – мне сперва нужно кое-что сделать. Дерель, приведи Криденса и Чама.
– Почему бы просто не сказать нам, где она, и всем там встретиться? – спросил Абака.
– Не стоит, – ответил Майкл. – Чем меньше знаешь, тем меньше неприятностей.
Абака неприязненно взглянул на Требилькока.
– Ладно, как скажешь. – Он вышел.
– От него стоит ждать хлопот, – заметил Пратаксис.
– Может быть, – согласился Майкл. – Генерал, увидимся через час.
Лиакопулос протянул руку:
– С тобой было хорошо, Требилькок. Кое-что мы сумели сделать, и жаль, что все так закончилось. Пратаксис, и с тобой тоже.
– Зачем королю это понадобилось? – пробормотал Пратаксис, пожимая руку генералу. – Никакого разумного повода, чтобы их атаковать, не было.
– Он был на этом слегка помешан, как и тервола, – сказал Лиакопулос. – Будем надеяться, что он погиб не зря и тервола пока этим удовлетворились.
– Еще не хватало, чтобы на нас начал наседать Шинсан, – проворчал Требилькок. – Ладно, увидимся позже.
– Пойду, пожалуй, поищу Мундвиллера, – сказал Пратаксис и последовал за Майклом.
Лиакопулос снова сел, закрыл глаза и попытался представить, каким мог бы стать Кавелин, если бы король все время не искал непонятно чего. В конце концов он обнаружил, что из глаз его текут слезы.
25
1016 г. от О.И.И.
В замке среди Зубов Дракона молча наблюдали за событиями в Воргреберге Непанта и Вартлоккур. Они видели, как вспыхивают первые мелкие мятежи, подпитываемые слухами о том, что приспешники короля убили Ингер и Фалька. Они видели, как Абака отдает жестокие приказы подавить мятежи, и стали свидетелями бегства из войска солдат марена-димура.
– Ты была права, – сдавленно проговорил Вартлоккур, отворачиваясь от зеркала. – Я ошибся. Я оказался полным дураком.
– И что ты теперь собираешься делать?
– Теперь? Уже ничего не поделаешь. Слишком поздно. Ничего не остается, как предоставить событиям идти своим чередом.
– Слишком многие пострадают.
– Знаю. Такова жизнь, и все, что я могу, – лишь сделать хуже. Это станет очищением народного духа, через которое проходит каждый народ. Может, для отдельных личностей это и кошмар, но королевство выйдет из него закаленным и единым.
– Хватит, прошу тебя.
– Ладно. Просто пойми: я признаю свою вину, но теперь слишком поздно что-либо менять в лучшую сторону.
– Как скажешь.
По щеке чародея скатилась крупная слеза. «Не терзай меня, женщина, – подумал он. – Мне и без того тяжко».
Мгла столь долго не спала, что у нее двоилось в глазах.
– Лорд Сыма?
– Доклад о событиях в Кавелине, принцесса. Если тебе интересно.
– Конечно интересно. Говори.
– Буду краток – я знаю, что ты устала. Суть в том, что старый порядок обречен. У сторонников Рагнарсона почти не осталось поддержки. Похоже, назревает гражданская война.
– Что ж, благородный эксперимент умер. И не геройской смертью, но позорно, и теперь над его трупом дерутся упыри и шакалы. Печальный конец.
– Воистину печальный, принцесса. Я могу быть свободен?
– Да, лорд Сыма. И спасибо тебе, что последовал тогда моему приказу.
Шикай не ответил. Мгла снова переключила внимание на Матаянгу, выбросив из головы Кавелин и зная, что пройдет немало времени, прежде чем Шинсан вновь обратит взор на запад.
Требилькок и Лиакопулос свернули на дорогу, ведшую к поместью Далтин. Майкл удовлетворенно отметил, что королева ничем себя не выдала.
– Боги, – сказал он, – до чего же я все это ненавижу. И я не знаю никакой альтернативы, кроме той, что предлагает Криденс.
– Я уже с этим смирился.
– По крайней мере, она ничего не отобрала у нас силой. Просто никто не стал возражать.
– Возможно. Может, именно из-за нее король так поступил.
– Теперь это спорный вопрос.
– Ты уверен, что они там? Дом выглядит мертвым.
– Так и должно быть. – У Майкла вдруг возникла страшная мысль, и он пришпорил коня.
– Что такое?
– Что, если Криденс обо всем узнал? Как только он нас покинул, он отправил из города всех марена-димура. – Они с Лиакопулосом задержались, изучая доклады о вспыхивавших местами мятежах. – Так или иначе, Дерель уже должен там быть. Хотя не могу представить, как они с Чамом смогут обуздать Криденса, если тот не захочет слушаться.
Он собирался прибыть первым, но мысли его были слишком заняты другим, чтобы беспокоиться из-за Абаки. Остановившись перед поместьем, он спрыгнул с седла и бросился к дому.
Тревоги оказались напрасны. В дверях его встретила целая и невредимая Ингер.
– Что ты тут делаешь? Я не ждала тебя до завтра.
– Разве Дерель все не объяснил?
– Дерель? Я его не видела.
Майкл переглянулся с Лиакопулосом.
– Он должен был нас здесь встретить. Мы немного задержались – в городе мятежи. Твои друзья заявляют, будто мы тебя убили.
– Я просмотрела документы и могу их подписать. Зачем ты взял с собой генерала? Я думала, он в Баксендале, на маневрах.
– Был, но вернулся. Не будем сейчас думать о документах. Проклятье, Дерель, где ты?
– Что случилось?
– Тебе хорошо тут? Ничего не беспокоит?
– Настолько хорошо, как только может быть среди руин. Буду рада наконец выбраться из Кавелина. От него никакого толку, кроме страданий. Насколько же глупо я поступила, захотев сделать Фалька королем!
– Что ж, Майкл, – сказал генерал. – Можешь объявить документы утратившими силу.
Глаза Ингер сузились.
– Что вообще происходит? Почему вы здесь? Почему здесь должен быть Дерель? Чтобы дать мятежникам повод покричать?
Майкл слабо рассмеялся:
– Ничего подобного. Нам предстоит большой разговор в дружеской компании. Ты, я, генерал, Дерель, Мундвиллер, Абака. Вот только мне становится интересно, появятся ли остальные. Может, мятежи оказались серьезнее, чем ожидалось, генерал? Или еще что-нибудь случилось?
