– Три ночи назад снова появилось то чудовище Радеахар, – наконец сказал Абака. – Разведчики докладывают, что ущелье Хастин занесено снегом.
– Странно. Уже третий раз за зиму.
– Бывает. Раз за зиму один год из десяти. Необычные снежные заносы у нас редки.
– В смысле?
– В смысле, что я не сразу сообразил, но теперь понял. Вартлоккур не хочет, чтобы мы совершали набеги в окрестностях Воргреберга.
– Он занял сторону Ингер?
– Нет. Он не дает мне повести себя слишком безрассудно.
– А ты мог бы?
– Да. Потому что я умираю. Потому что мне хочется, чтобы все решилось до того, как я уйду. Потому что на мне все держится.
Кристен не стала спорить, так же как и нести какую-нибудь ободряющую чушь. Новость действительно была мрачной.
– Понятно.
– Еще раз прости, что я тебя во все это втянул, хотя вряд ли смог бы сдержать обещание. Я бы так не поступил, если бы тогда знал то, что знаю сейчас.
– И все же хочу спросить: ты уверен?
– Уверен. Это наследственное. Полагаю, я обманывал себя, думая, что меня это не коснется. Радует лишь то, что мне даровали на четыре года больше, чем отцу.
– О…
– Так что будем делать, девочка моя? Можешь не говорить сейчас, но тебе нужно решить в течение десяти дней. Я буду сражаться с тьмой столько, сколько смогу, но вряд ли долго. А когда я уйду, все развалится.
Потому что на нем все держалось. И заменить его было некому.
– Криденс, может, все же есть шанс на лучшее.
– Готов им воспользоваться. Объясни?
– Интерес, который проявляет чародей.
– Думаешь, он знает о моей проблеме?
Разве Абака сам этого не говорил?
– От него ничто не ускользает.
– Возможно.
– Как ты сам говоришь – на тебе держится все. Привлеки его внимание. Покажи ему, что ты знаешь о его вмешательстве. Возможно, он с тобой свяжется и подскажет, что следует делать.
Абака помрачнел.
– Я не говорю, что нужно просить его дать какие-то указания. Выясни, что происходит в остальном мире. Он знает намного больше тебя. Возможно, есть некая стратегическая причина для того, чтобы избегать военных столкновений. Может, войска Ингер все-таки поменяли стратегию.
– Я подумаю, – проворчал Абака. – А ты подумай о том, что будет лучше для тебя и твоих детей. Мы все еще можем вывезти тебя из страны и вернуть в убежище.
Кристен и Даль медленно шли к своей хижине. Даль не задавал вопросов, пока они не оказались внутри.
Беглец четыре дня ломал голову, как бы незаметно переправиться через реку Роэ. Столь далеко на юге мостов не водилось.
Выше по течению произошли некие драматические события. В высоко поднявшейся, более мутной, чем обычно, воде плавали обломки и гниющие туши, на которых кормились птицы. Течение было не слишком быстрым, но тем не менее. Река разлилась чересчур широко, чтобы ее можно было переплыть, и в ней таилось немало опасностей. Акулам из моря Котсум нисколько не мешало, что вода в реке была несоленой.
Единственным вариантом оставался корабль. Проблема заключалась в том, что на запад по реке почти никто не ходил, за исключением военных, а он вряд ли осмелился бы переправиться вместе с шинсанскими курьерами.
Можно было нанять лодку, но вряд ли кто-то из лодочников рискнул бы переправляться ночью через разлившуюся реку, а днем его наверняка заметили бы и начали задавать вопросы. Он мог убить гребца на другой стороне, но это тоже вызвало бы ненужное волнение.
Что, если соорудить плот, а потом переправиться ясной ночью, ориентируясь по звездам? Нет. Даже если повезет с акулами, дело могло закончиться катастрофой.
Почти отчаявшись, он решил пойти в обход. На это могли потребоваться недели, но время его не поджимало. Никто его не ждал – его давно считали мертвым.
Он направился на север.
Рано или поздно на его пути должен был оказаться город, а в городе наверняка есть мост. Вряд ли кому-то покажется необычным чужеземец в толпе. Он мог наняться в караван, а также для разнообразия насладиться настоящей едой.
На четвертый день пути на север, свернув на восток в поисках брода через небольшой приток, он наткнулся на спрятанную в кустах рыбацкую лодку, сплетенную из ветвей и обтянутую кожей. Вокруг никого не было. Лодка не была проклята и не таила в себе ловушки – просто орудие, принадлежавшее кому-то, кто предпочитал оставаться незамеченным. Подарок от Господа.
Непанта вышла из-за правого плеча Вартлоккура.
– Умно.
– Я тоже так подумал.
– Пойду испеку печенье для ребятишек.
– Давай, – буркнул чародей, размышляя о том, какой безразличной матерью стала Мгла.
Ему было известно, что она пока не приложила ни малейших усилий, чтобы найти детей или хотя бы выяснить, все ли с ними хорошо.
Впрочем, она могла знать, что они со своей тетей и, соответственно, им ничего не угрожает – в той степени, насколько это было возможно в этом мрачном мире.
4
1017 г. от О.И.И.
Владения Ужаса
Императрица и двое ее телохранителей вышли из порталов внутри башни, когда-то принадлежавшей семейству Карха из Троеса. Дежурных предупредили несколько минут назад. Вокруг все еще суетились люди, пытаясь придать помещению более презентабельный вид. Их начальник, кандидат Лейн Шэ, все еще возился со шнурками, не успев надеть маску.
Телохранители Мглы всем своим видом выказывали неодобрение.
Мглу это особо не волновало. Вряд ли разумно было ожидать, что башня и гарнизон окажутся готовы с иголочки в столь короткий срок.
Пока кандидат приводил себя в порядок, она коротко переговорила с обслуживавшим портал.
– Никаких гостей? Даже случайных попыток проникнуть или связаться?
Она изучила журнал телепортов. С тех пор как башня стала местом, где держали особых пленников, ее посетил только лорд Сыма Шикай.
Семейства Карха больше не существовало. В их башню, внешне не защищенную, можно было попасть только по лесенке, которую приходилось спускать из дверей с высоты двух этажей над улицей. Башня была неуязвима для обычных городских угроз – мятежей, завистливых соперников и местной политики. Никто не рассчитывал, что она сможет противостоять войсковым операциям.
Лейн Шэ наконец собрался с духом.
– Добрый вечер, кандидат, – сказала императрица. – Похоже, твои журналы в полном порядке.
