Когда они вошли в крепость шейха, Мегелин услышал далекий вопль раненой твари.
Внезапно он остался один, не считая троих телохранителей, которые с трудом сдерживали ярость. Им хотелось отправиться на охоту за чудовищем, которое убило их бога.
Люди шейха забрали животных. Мегелина проводили к самому шейху, старому бородачу, которого Мегелин знал и не слишком любил. Ханба аль-Меди служил обеим сторонам – Ученику во времена рассвета веры, а потом делу роялистов, после того как Эль-Мюрид начал угасать.
Старик дрожал и растерянно спрашивал, из-за чего вся суматоха, но не получал ответа, которого в тот момент просто не существовало.
– Была засада, – сказал Ханбе заместитель командира телохранителей. – Кто-то о нас узнал. Четверо мертвы, включая Магдена Нората.
Побледнев, старый вождь повернулся к королю:
– Не может быть. Магден Норат?
– У него почти полностью отрезана голова. Те, кто с ним был, тоже убиты.
Даже внутри помещения Мегелин слышал рычание кошек и вопли людей, оказавшихся слишком близко к разъяренным тварям.
Аль-Меди был в ужасе, но не скрывал негодования.
– Я узнал обо всем два дня назад. Никто так и не объяснил, в чем дело, так что я ничего не смог бы выдать, даже если бы захотел. Что за напасть вы принесли на мою голову?
Вне всякого сомнения, он говорил правду. Магден Норат тщательно все спланировал, и только он знал, что к чему. Напрашивался логичный вывод, что предателем мог быть только он сам.
Мегелину казалось, что у него сейчас взорвется голова.
Начали поступать донесения, в которых не было ничего хорошего. Две твари обезумели и начали нападать друг на друга и на все живое, пока телохранителям не удалось их убить. Погибли еще шесть человек, четверо были тяжело ранены. Жертвами стали также полдюжины изгоев.
– Старик, что я тут делаю? – закричал Мегелин.
– Тебя привели для того, чтобы увидеться со мной.
Мегелин повернулся и ошеломленно застыл. Голос, который мог бы принадлежать юноше, исходил от самого древнего старца, какого он только видел в своей жизни, сгорбленного и худого, как сама смерть. Но от него исходила столь могущественная Сила, что Мегелин, казалось, ощущал ее на вкус.
Старец поманил Мегелина крючковатым пальцем.
– Идем со мной, мальчик.
Время словно остановилось. Все вокруг застыли.
От подобного неуважения Мегелина охватила ярость, которая лишь усилилась, когда он понял, что не в силах сопротивляться приказу. Мгновение спустя он и живая древность оказались в маленькой уединенной комнатке, без каких-либо свидетелей.
Тело не подчинялось Мегелину, но разум его оставался ясен. Он вдруг понял, что собеседник охвачен отчаянием, граничащим с ужасом. Старик был потрясен до глубины души – возможно, потому, что понимал, насколько удивительной стала гибель Нората.
В конце концов до короля дошло, кто на самом деле этот старец, – самое сказочное из всех сказочных созданий, Звездный Всадник. Мегелин пожалел, что ему не хватает силы и ловкости, чтобы превратить старого дьявола в мертвый мешок с костями рядом с Магденом Норатом.
Старик насмешливо улыбнулся, и стало ясно, что ему известна каждая предательская мысль, промелькнувшая в мозгу Мегелина.
Вартлоккур играл с детьми. Смирена лежала на его коленях, вертясь и смеясь, и пыталась поймать сверкающую бабочку, которая постоянно проскальзывала мимо ее неуклюжих пальчиков, усаживаясь на курносый, похожий на пуговку нос. Екатерина и Скальца радостно обстреливали друг друга безвредными светящимися шарами. А Этриан…
Этриан сегодня выглядел намного более вменяемым. Он все так же молчал и ни с кем не общался, никак не отзываясь даже на прямое обращение, но вполне адекватно воспринимал окружающий мир. Вартлоккур был рад даже столь небольшому улучшению.
Больше всего, однако, радовалась Непанта. Сейчас она была внизу – готовила еду, в том числе и наверняка блюда, которые Этриан особенно любил в детстве.
Юноша почти не шевелился, лишь иногда медленно поворачивал голову. Все окружающее вызывало у него странное любопытство, словно он видел это впервые в жизни. И впервые в жизни он проявлял хоть какой-то интерес к сестре, двоюродным сестре и брату, а также к Зимней Буре.
Малышка с не меньшим интересом смотрела на брата, время от времени отрываясь от забавы с бабочкой.
Появилась Непанта в сопровождении нагруженных едой слуг.
– Я решила принести всю еду сюда, поскольку мы так толком и не поужинали.
– Хорошая мысль, – заметил Вартлоккур. – Учитывая, сколько энергии сжигают эти двое гоблинов.
Непанта попыталась спросить, нашел ли он способ связаться с Мглой, но тот ее уже не слушал, глядя на внезапно застывшего Этриана. А затем юноша потряс всех – показав на Зимнюю Бурю, он произнес: «Дедушка».
– Непанта, забери малышку. Быстрее!
Зимняя Буря дрожала как в лихорадке, но оставалось неясным, что так подействовало на Этриана. Все стало понятно, лишь когда ожила редко используемая, но сразу бросавшаяся в глаза заполненная ртутью тарелка. В соответствии с наложенным на нее заклятием она оживала лишь при немногих маловероятных обстоятельствах – например, появлении чародея Магдена Нората в радиусе мили от крылатого коня Звездного Всадника.
Тысячи часов, растянувшиеся на прошедшие после Великих Восточных войн годы, ушли на расчеты, необходимые для того, чтобы создать включавшее тревогу заклинание. Задача казалась неразрешимой, пока Вартлоккур не попытался отслеживать вместо самого Звездного Всадника его крылатого коня.
– Милая, – сказал Вартлоккур Непанте, когда она забрала у него Смирену, – уведи всех отсюда. В первую очередь детей.
Происходило нечто серьезное и, возможно, опасное. Вартлоккур смутно слышал, как Непанта возится с Этрианом, выпроваживая всех из комнаты.
Несколько мгновений спустя чародей уже оценивал положение в аль-Хаборе.
До чего же прекрасную возможность предоставила ему судьба! Слегка подтолкнуть тут, потом там – совсем чуть-чуть, не потревожив даже муравья, – и мир изменится навсегда. А о его собственной роли никогда не узнает никто, кроме него самого.
Сделав все необходимое, он устроился поудобнее и стал наблюдать, жалея, что поблизости нет Нерожденного, с чьей помощью удалось бы сделать намного больше.
Возможно, имело бы даже смысл раскрыть себя, будь у него возможность добраться до крылатого коня, пока Звездный Всадник занят другим. При некотором везении он мог бы даже лишить Звездного Всадника главного источника его могущества, Виндмьирнерхорна.
– Не жадничай, – пробормотал он, обнаружив, что пытается отыскать коня, используя единственную оставшуюся в живых тварь Нората.
До того как сработал сигнал, прошел долгий день, и Вартлоккур чувствовал, как его охватывает усталость. Если он как следует не сосредоточится и потеряет контроль, катастрофа будет неминуема. Освободившаяся от его власти тварь в мгновение ока расправится с Гаруном.
