– Натан Вольф? Я мало что о тебе знаю.
Вздрогнув, Вольф рассказал все, что мог. Чародей его не перебивал, терпеливо выслушивая то, что уже знал, и пытаясь найти ранее не замеченные связи.
– Превосходно. Ты весьма наблюдателен. Возможно ли, что девушка Хельтклер исчезла в том же тумане, что и люди, похитившие полковника Гейлса?
Бабельтоск открыл рот и тут же снова его закрыл. Подобная возможность не приходила ему в голову. Все его страсти, страхи и предубеждения, подпитываемые истерией из-за мрачной судьбы Филетии, не оставили в его голове места для политических рассуждений.
И в этом он был не одинок.
Джозайя Гейлс кашлянул, признавая собственное замешательство.
– Что ж, – сказал Бабельтоск, – вполне правдоподобное объяснение случившегося еще с одной девушкой. Снимает ли это вину с Арнульфа Блэка? Возможно, она сбежала от него, а не от нас.
Вартлоккур повернулся к Вахтелю:
– Доктор? Есть что сказать?
Старик вздрогнул:
– Вряд ли я и дальше буду заниматься хирургией.
– Все эти люди знают твою тайну, – сказал Вартлоккур. – Лично меня не волнует, что заставило тебя ввязаться в политику.
– Моя клятва врача. Эти захватчики лишь собираются использовать народ Кавелина словно скотину.
– Так или иначе, нужно спасать детей. Мы должны опознать чудовище. Можешь чем-нибудь помочь?
Вахтель рассказал о девочках, найденных мертвыми в прошлом.
– Могли быть и другие?
– Наверняка.
– Их могли быть десятки, – предположил Натан Вольф. – Девочки пропадают постоянно. Большинство сбегают из дома. Мы знаем лишь о тех, чьи тела обнаружили.
– Юность хорошо продается, и есть те, кто этим пользуется, – сказал Вартлоккур. – С разрешения ее величества, мне бы хотелось допросить людей, заведующих домами терпимости. Те, кто окажется слишком упрям, могут ответить Радеахару. Доктор, Филетия Пленс все еще у тебя?
– Да. Я сохранил ее при помощи чародея, поскольку не сомневался, что рано или поздно нам придется к ней вернуться.
– Превосходно. Завтра мы с тобой ее исследуем. Бабельтоск, тебя я тоже прошу к нам присоединиться. А потом мне нужно будет увидеть место, где ее нашли.
Слух о возвращении Вартлоккура, преследующего детоубийцу, разошелся по всему городу. После его допроса воргребергские сутенеры и поставщики проституток перестали брать на работу таланты младше четырнадцати лет. Хватило одного лишь визита Радеахара, чтобы это стало ясно каждому.
Монстра-детоубийцу обсуждали постоянно. Несмотря на охвативший воргребергцев страх, они пребывали в крайнем возбуждении, внезапно узнав, что все их пропавшие за тридцать лет дочери – дело рук одного злодея. Разговоры в тавернах сводились в основном к тому, какая судьба должна ждать этого зверя.
За быструю милостивую смерть никто не выступал.
– Сегодня мы на коне, – сказала Ингер Джозайе Гейлсу. – Если бы мы нашли деньги, могли бы с выгодой ими воспользоваться.
Гейлс уже устал слушать о казне, в существование которой больше не верил.
– Попроси Вартлоккура, чтобы он их нашел.
– Я ему говорила. Он лишь усмехнулся и ответил, что, даже если мы их найдем, это ничем не поможет.
Седльмайр охватила тревога, подпитываемая известием о возвращении Вартлоккура в Воргреберг. В то, что он отправился на охоту за омерзительным убийцей, многие не верили.
Дорогу на восток заполонили желавшие узнать реальный повод…
Бабельтоск не спеша шел на встречу с Кэрри Депар. Особого желания он не испытывал. С ним было что-то не так – он не мог столь быстро устать от Кэрри, и тем не менее его страсть угасала. Из-за того, что никто ее не одобрял? С чего бы? Она почти достигла законного возраста и уж точно была старше, чем он предпочитал.
Не мог ли быть виной тому страх? Кэрри с ним – по собственному желанию, но толпа не стала бы слушать его объяснений.
Он знал, что никто на самом деле его не слушал даже в лучшие времена. Никому не хотелось напоминаний о собственных неудачах.
Стемнело. Серп осенней луны клонился к западному горизонту. Было свежо, но пока не холодно.
Что-то с жужжанием пронеслось мимо Бабельтоска. Он решил, что это, скорее всего, большой жук, но опыт заставил его нырнуть в придорожную канаву. Жук вполне мог оказаться выпущенной из пращи пулей.
В канаве была вода – холодная и вонючая.
Неподалеку что-то проворчали. Затем послышался другой голос, ближе:
– Не-а. Похоже, я промахнулся.
Бабельтоск как можно тише пополз вперед. Канава выходила в ручей, протекавший в трубе под дорогой. Он вполне там поместится, а найдя укрытие, можно было спланировать контратаку.
Он прислушался к ворчанию искавших его людей. Голоса были ему не знакомы. Напавшие не знали местность, и у них не было фонаря, с помощью которого они могли бы найти его очевидный след.
Похоже, все дело было в политике. Они наверняка хотели лишить Ингер ее самого опасного союзника.
Слегка успокоив сердцебиение, Бабельтоск воспользовался своими чародейскими умениями. Он не стал контратаковать, лишь пометил обоих мелкими заклинаниями, которые выдали бы их позже, в надежде, что ему удастся проследить, кто их послал.
Он ждал, когда они наконец сдадутся и прекратят поиски, на что ушло еще унылых полчаса. У него появилось время подумать. Он стал столь предсказуем, что враги подстроили засаду. Нужно было что-то менять. Потом он представил себе географию местности между замком Криф и старым поместьем Мглы. Там были другие подземные трубы, заброшенный колодец и несколько выгребных ям, включая давно высохшую за домом Мглы. Имелись также усовершенствованные источники, водяные резервуары и пруды для рыбы. Охотники за сокровищами исследовали лишь немногие, полагая, что ученый из Ребсамена вроде Дереля Пратаксиса не стал бы что-либо прятать в не слишком приятных местах.
Бабельтоск подозревал, что им с Натаном вскоре предстоит стать мокрыми и грязными. Но сегодня… сегодняшняя ночь предназначалась Кэрри.
К нему вернулся прежний пыл.
Бабельтоск приближался к лестнице, ведшей к возлюбленной. Насколько он ее утомил? Сколько она еще будет хныкать, что ей приходится тут торчать, ожидая, пока он вновь о ней не вспомнит?
Ему потребовалось лишь мгновение, чтобы понять: он не один. Из разбитой стенной панели появилась экзотическая красотка, с которой сыпались деревянные обломки.
Похоже, она удивилась больше, чем он, что дало ему некоторую фору. Он бросился бежать в ночь, изо всех сил работая руками и ногами.
Он видел эту женщину впервые, но знал, кто она.
Думая только о том, чтобы убежать как можно дальше, он не заметил опустившегося позади него Нерожденного.
