– Знаю. Все интересуются, что я делаю в шатре. Я отвечаю, что кое-что ищу.
– Кто-нибудь может подумать, что и находишь. Матаянгец далеко не дурак.
– Но… после стольких лет… У нас было так мало времени…
Она ожидала какой-нибудь чуши насчет судьбы и необходимости следовать предназначению, но Гарун лишь сказал: «Да, это жестоко», и крепче прижал ее к себе.
– Отец считает, будто сегодня утром он столкнулся со злом.
– Я задремал в неподходящем месте. А когда проснулся, он уже был там.
– Куда ты отправишься? Нет, лучше молчи. Если я не буду знать, не смогу проговориться.
Он кивнул, хотя оба знали, что следующий пункт назначения может быть только один. Ясмид упомянула растущее разочарование отца в его ангеле.
– Ты его об этом вообще спрашивала? – поинтересовался Гарун.
– Нет. Он бы ответил, что, хотя, возможно, его ангел – всего лишь Звездный Всадник, тот исполнил дело Господа. Как часто он говорил нам, что Господь направляет нечестивцев по их пути ради собственного плана?
– Это старый аргумент, который невозможно опровергнуть. А если ты все же предложишь свой, истинно верующий попросту изменит волю Господню так, чтобы она под него подходила.
– И что?
– Мне интересно, насколько утратил иллюзии твой отец. Готов ли он выступить против ложного посланника? – Ясмид замерла, и он крепче сжал ее в объятиях. – Я просто размышляю. Ищу способы и средства.
– Вслух? Никогда не слышала, чтобы старого дьявола обвиняли в способности читать мысли.
– Молчу. Но подумай об этом.
Отпустив ее, он перебрал последний десяток предметов и бросил несколько в потертый черный мешок, содержимое которого состояло, похоже, из еды и сувениров.
– Говорят, к ночи дождь может закончиться, – сказала она.
– Если я уйду сейчас, он смоет следы.
Они обнялись в последний раз.
Ясмид вернулась к остальным, прежде чем кто-либо отправился на ее поиски, хотя свами пристально на нее посмотрел. Она принесла с собой несколько безделушек, которые дал ей Гарун в качестве доказательства, что она в самом деле искала нечто, до сих пор спрятанное в шатре, поскольку никто из воров пока не сознался в том, что его забрал.
Вскоре появился Эльвас, промокший и несчастный. Ясмид была рада, что вернулась раньше него.
Она облегченно вздохнула, но не заметила его настроения.
– Скальца, – позвала Непанта, – у тебя есть мысли, как связаться с твоим дядей?
У нее самой никаких мыслей на этот счет не было. Вартлоккур не предвидел, что им может потребоваться срочная связь.
– Нет, госпожа. А что случилось?
«Госпожа?» С чего вдруг такая вежливость? Похоже, он что-то замышлял.
– Вряд ли это что-то важное. Я возилась с провидческой чашей и нашла человека, за которым он охотится уже несколько месяцев.
Непанта действительно возилась с ней, учась изменять точку обзора, и наткнулась на оборванного путника на пределе видимости чаши. Это оказался давно пропавший Гарун, в несвойственной ему одежде, без бороды, шедший пешком через пустыню.
К ней с обеих сторон пристроились Екатерина и Скальца.
– Жаль, что я не могу с ним связаться, – сказал мальчик. – Дяде Варту наверняка хотелось бы об этом узнать. Зафиксируй точку обзора, чтобы нам опять его не потерять.
– Я не знаю как.
– Кажется, я знаю. Дай попробую.
Скальца занял ее место и начал совершать непонятные ей манипуляции. Каждый раз, когда за его спиной причмокивала или цокала языком Екатерина, он делал паузу, размышлял и пробовал иной подход.
Наконец изображение замерло с Гаруном в центре. Теперь он не исчезал из чаши, в каком бы направлении ни двигался. Скальца отодвинул назад магический глаз.
– Возможно, мы сумеем понять, где он находится, по окружающей обстановке. Ну… может, кто-нибудь сумеет. Я нигде не бывал, так что вряд ли смогу что-нибудь узнать.
– Даже твой дед не бывал в этой части мира.
Екатерина редко что-либо говорила: будучи более смышленой, она обычно полагалась на мнение брата. И вела себя как младшая сестра, хотя и была на два года его старше, на грани первых месячных.
– Дядя там родился, – сказала она, застигнув врасплох Непанту. – Он создал эту пустыню. Он миллион раз там бывал. Он знает там каждый камень, куст, змею и песчинку.
Завершив самую долгую речь, какую когда-либо слышала от нее Непанта, Екатерина подошла к Этриану, который сидел, уставившись на Зимнюю Бурю. Что-то в позе юноши обеспокоило его мать – он словно приготовился к прыжку. Но она была слишком занята тем, что пыталась постичь смысл слов Екатерины, а также Гаруном, чтобы обратить внимание на сына.
Наблюдать за тем, как Гарун пробирается через пустыню, могло быть интересно лишь заядлому поклоннику разнообразных способов маскировки.
Что-то произошло между Этрианом и Екатериной, но Непанта этого не замечала. Скальца удивленно вскинул брови, но промолчал.
Скальца намеренно скрывался за маской «сына Мглы», но Екатерина была такой всегда, что несколько пугало ее брата. Ему нравились все эти чародейские штучки, и он пытался научиться всему, чему готов был учить его дядя. Екатерине, однако, не требовалось учиться. Она просто смотрела и интуитивно схватывала все на лету. И при этом она была полна решимости скрыть свою реальную сущность, что порой внушало страх и действовало на нервы.
Кто-нибудь из Совета тервола мог бы заметить, что Екатерина – дочь своей матери, потомок Принца-Демона и Туана Хуа, а также всех их предков.
Но, несмотря на все это, первое нежное чувство, которое пробудилось в ней как в женщине, было любовью к собственному двоюродному брату Этриану. Скальца яростно ревновал, но ему и в голову не приходило что-либо предпринимать.
А Непанта, как обычно бывает со взрослыми людьми, ничего не замечала. Ее представление о том, как взрослеют дети, во многом расходилось с реальностью, особенно здесь, в роскошном уединении Фангдреда.
И тем не менее Екатерине вполне хватало ума понять, что, несмотря на все романтические побуждения, ей не суждено стать той, кто освободит двоюродного брата от оков горя и вины.
– Тетя?
– Что? – спросила застигнутая врасплох Непанта.
– Этриан вспоминает.
Непанта вскочила, но Екатерина преградила ей путь, не давая броситься к Этриану, что могло бы лишь помешать ему.
– Ох… – Непанта не позволила чувствам взять верх. – Да, пожалуй, мне не стоит его тревожить…
– Он быстрее выздоровеет, если ты оставишь его в покое, – вмешался Скальца, искоса бросив взгляд на сестру.
