Оставался еще сын свинопаса. Мгле требовалась его поддержка. Но как его убедить?
Это могло стать серьезным вызовом. Сама она вовсе не была фанатиком своей идеи – ей лишь хотелось совершить достойное деяние, которое изменило бы мир. Но и мученицей становиться не хотелось.
– Больше ни у кого нет возражений? – Она прямо взглянула на Шикая, но тот не ответил. – Что ж, хорошо. В таком случае – несколько вопросов.
Под последними словами подразумевалось не приглашение задавать вопросы, а прелюдия к обсуждению нескольких тем. Майкл Требилькок, однако, тут же подал голос:
– У меня есть вопрос. Что я тут делаю?
– Данный вопрос интригует меня не меньше. Поинтересуйся у чародея. Я тебя не приглашала. Из всех присутствующих я меньше всего тебя знаю и меньше всего доверяю, но прогонять тебя уже слишком поздно. Ничего не изменишь, хотя, полагаю, я всегда могу тебя убить. Считаю нужным предупредить об этом, хотя я знаю тебя достаточно, чтобы понять, что никакого смысла в том нет. Ты живешь опасностью. Ты ищешь ее точно так же, как Ученик ищет опиума.
Вартлоккур не заставил себя ждать:
– Я привел Майкла, поскольку в его распоряжении имеются уникальные данные разведки. И он может оказать нам бесценную поддержку, если ты в самом деле вернешь короля в Кавелин. Я решил, что Майклу будет полезно понять, что происходит и почему.
Мгла кивнула. Вновь возникала все та же проблема: некоторые люди привыкли мыслить самостоятельно и поступали так, как считали нужным, никого не спрашивая.
Похоже, перед ней стояла самая сложная задача в ее жизни. Ее попытка могла быть обречена на неудачу с самого начала.
Старый Пройдоха прожил на свете вечность. Вне всякого сомнения, он вполне мог пронюхать зреющий против него заговор. Учитывая его талант подчинять себе даже тех, кто мог потерять все, помогая ему, она не удивилась бы, обнаружив, что кто-то из присутствующих уже стал его шпионом.
Старец? Они со Старым Пройдохой работали вместе много столетий, и их разрыв мог оказаться скорее наигранным, чем реальным.
Или – Майкл Требилькок, чисто ради азарта? Майкл обожал замысловатые интриги.
– Прославленная? – спросил кто-то.
– Господа, у председательницы нашего собрания только что случился серьезный приступ паранойи, – объявил Вартлоккур. Мгла яростно уставилась на него, но он продолжил: – Это самая коварная его сила. Он вынуждает тебя впустую тратить время, постоянно оглядываясь через плечо. Тот класс, к которому ты принадлежишь, во многом полагается на ту же способность.
– Что ж, – натянуто улыбнулась она, – по крайней мере, вы не отказываетесь. Ладно. Кто-нибудь готов дать согласие?
Лорд Сыма и лорд Юань не стали поднимать руки. Лорда Юаня она могла понять – речь шла о политике, а он держался от нее подальше. Он готов был выполнить приказ, но лишь после того, как будет сделан политический выбор. Сейчас же его интересовали лишь возможности для исследований.
Старый Пройдоха мог подкупить лорда Юаня лишь единственным способом – пообещав тому все тайны телепорт-потоков, что, однако, было не в его власти. Все исторические указания свидетельствовали о том, что эти потоки – божественные артефакты, не только чуждые Звездному Всаднику, но, возможно, даже ему враждебные.
Мгла не особо углублялась в изучение вопроса, и ей не удалось обнаружить никаких упоминаний о взаимодействии Звездного Всадника с телепорт-потоками. Однако у нее возникла мысль, что Виндмьирнерхорн должен действовать по подобному принципу. Богатства, которые тот из себя извергал, должны были откуда-то браться.
– Во время наших войн с Западом, – сказала она, – неназываемое существо расстроило все планы, используя Полюса Силы, чтобы за короткое время уничтожить всю магию. Кто-нибудь что-то о них знает? – Никто не отозвался. Она уставилась на Вартлоккура, наверняка знавшего намного больше, чем она, но тот молчал. – Ладно. Обычно считалось, что Виндмьирнерхорн – один из Полюсов, но, скорее всего, это не так. У меня нет никаких причин так полагать. Однако точно известно, что один из Полюсов называют Слезой Мимизана. – Она обвела взглядом лица внимательных, но уже слегка уставших слушателей. – Мой покойный муж и его братья служили наставнику Эскалона во время войны Эскалона с Шинсаном. Как только стало ясно, что поражение неизбежно, наставник тайно передал Слезу брату моего мужа Туррану. Нет никаких сведений о том, как или почему Слеза оказалась у наставника. Подозреваю, что он получил ее от некоего старого злодея, который породил тем самым ложную надежду, продлившую сражения и приведшую к намного большим разрушениям. Турран переправил Слезу на запад Элане, первой жене Браги Рагнарсона. – Она не стала упоминать, что Турран питал серьезные чувства к Элане. Браги не понравилось бы любое напоминание о том, что ее убили в постели с братом мужа Мглы. – Она не знала, что оказалось в ее руках. Другие что-то подозревали, хотя и не догадывались, сколь значима на самом деле эта безделушка. Но все это не важно. Я хочу знать, что стало со Слезой.
Лорд Юань осторожно поднял руку.
– Лорд Юань?
– По сути, ты излагаешь традиционный взгляд на Полюса. Возможно, неверный.
– То есть?
– Есть серьезные основания считать, что телепорт-потоки являются одним из Полюсов, нельзя исключать, что наиболее важным. Вероятно, из него истекает сама Сила, за счет которой существуют все чародеи.
Мгла не собиралась спорить с лордом Юанем – свою тему он знал лучше, чем все собравшиеся, вместе взятые.
– Можешь объяснить по-простому? До меня не доходит.
Насколько она могла понять, не доходило ни до кого, за исключением, может быть, Старца. Впрочем, его кивок вполне можно было списать на дремоту.
– Как пожелаешь, о прославленная. Я считаю, что Сила, которую мы используем в нашей магии, – на самом деле утечка из старых телепорт-потоков, которые начинают протекать так же, как оросительные или навигационные каналы, если за ними как следует не ухаживать. С математической точки зрения у нас вообще не должно быть доступа к Силе и даже к самим потокам. Я убежден, что они намного сложнее, чем обычно полагают. Мы видим их лишь в обыденных измерениях, словно сеть ручьев и каналов, по которым перемещаются наши лодки. Собственно, они вполне могут быть костяком вселенной или чем-то еще, недоступным человеческому пониманию. Слеза Мимизана и, возможно, Виндмьирнерхорн – ключи или управляющие устройства.
На старика, похоже, снизошло откровение – или с ним случился удар. Он вдруг замолчал и замер. Стало ясно, что больше он ничего не скажет.
– Прошу извинить лорда Юаня, – сказала Мгла. – С ним такое бывает. Кто-нибудь хочет еще что-то добавить? Лорд Сыма? Ты что-то особенно подавлен. Может, объяснишь, в чем дело?
– У меня нет никаких мыслей на этот счет, о прославленная. Я всего лишь сын свинопаса. И не в моих силах постичь, как твое предложение может принести пользу империи, если мы и впрямь приложим все старания, чтобы сразиться с тем, кто так ужасен, что мы даже не смеем называть его имени.
