Вид у него был мрачный.
– Что случилось, Даль?
– Дело не терпит отлагательства, сир. Пожалуйста. – Молодой офицер бросил на Мглу столь мелодраматический взгляд, что она едва не рассмеялась.
– Поговорим позже, – отрезал король и вышел.
Она поняла, что какое-то время ей придется вести себя крайне осторожно – слишком деликатным стало положение, чтобы рисковать. Естественно, во всем была виновата она сама, заглядывая слишком далеко вперед, вместо того чтобы разобраться со всеми мелочами, неожиданно всплывшими на поверхность.
– Изыди, самоуверенность, – пробормотала она.
Время было позднее. Король и Вартлоккур сидели на ступенях в темном пустынном внутреннем дворе. Оба пребывали словно в полусне, якобы выйдя понаблюдать за зрелищным метеорным дождем.
– Вон летит крупный, – сказал чародей. – Там, за стеной.
– Как-то раз я видел один, который раскололся на два десятка кусков. Вот это точно было нечто. Вон еще один. – Он немного помолчал. – Я видел Мглу. Она вела себя чересчур уклончиво, и у меня возникло еще больше подозрений.
– То есть?
– Она участвует в некоем заговоре с целью вернуть себе трон. И вовлечена в него намного глубже, чем готова признаться.
– И?
– Проклятье, тебе что, нечего сказать?
– Что ты хочешь услышать?
– Дай хоть какой-то намек. Я прав? Она в самом деле во что-то ввязалась?
– Ты сам знаешь ответ, дьявол тебя побери. Зачем спрашивать? Естественно, да. Тот, кто добился трона, никогда не отдаст его без боя. Поставь себя на ее место. После смерти Вальтера здесь у нее почти ничего не осталось. Конечно, есть еще дети, но она не из тех, кто питает особые материнские чувства. Когда-то в Шинсане она владела по-настоящему многим, и теперь хочет вернуть потерянное.
– Значит, она все-таки уязвима. Посредством детей.
– Как и все мы. – Чародей помрачнел. – Они заложники судьбы.
– Она в самом деле могла бы вернуться?
– Не знаю. Мне неизвестно, что сейчас происходит в Шинсане. И я не хочу этого знать. Просто не желаю касаться политики и не хочу, чтобы она касалась меня.
– Но такого не будет.
– Да. Не будет. Никогда.
Какое-то время они смотрели на падающие звезды.
– Знаешь, – наконец сказал Вартлоккур, – на самом деле все равно, победит она или нет. Шинсан есть Шинсан.
– Ты не думаешь, что она может что-то изменить?
– Она не смогла бы, даже если бы захотела. Ей не позволят. Все их внимание приковано к тебе, ко мне и Кавелину. Когда-нибудь они явятся снова.
– Взгляни-ка! Почти как комета.
– Угу, – задумчиво кивнул чародей. – Это случится не сразу – позади у них несколько неудачных лет, к тому же они видят угрозу со стороны Матаянги. Они еще не до конца утихомирили территории, захваченные во время войны, и сейчас мечутся словно одноногая шлюха в день прибытия флота.
Усмехнувшись, Браги искоса взглянул на чародея. Вартлоккур обычно не выражался подобным образом.
– Если они дадут мне десять лет или хотя бы год, я буду только благодарен. Приму это как должное и буду очень рад, поскольку вряд ли нам удастся снова заставить их отступить. Думаю, если главной у них станет Мгла, это слегка отодвинет час расплаты и смягчит удар, когда тот наконец обрушится.
– Тебе решать. Только не забывай про О Шина.
– О Шина? – Речь шла о принце, который сверг Мглу и изгнал ее из империи лишь затем, чтобы после свергли его самого.
– Он не хотел идти на запад и постоянно был против. Именно потому его больше нет с нами.
– Знаю. Но тех, кто его сбросил, теперь тоже нет. Ого!.. Видел, какая громадина? Ладно. Подумаю еще несколько дней, выясню, что к чему, а потом соберу Гьердрума, тебя и еще нескольких, и мы решим, стоит ли ей помогать. И если да – сколь видимой будет наша помощь.
– Как я уже сказал – решать тебе, но если ты так поступишь, то наверняка пожалеешь. У тебя хватает хлопот и дома, которые куда больше заслуживают внимания. И будь осторожен с тем, кого включать в число этих самых «нас». У меня нет никакого желания снова связываться с Империей Ужаса. Если, конечно, они не нападут на меня первыми.
– Прости, что делаю поспешные выводы. Я подумал, что таким образом ты смог бы завести связи, которые помогли бы выяснить судьбу Этриана.
Чародей замер и медленно повернулся, уставившись на короля. Подумав, он кивнул.
– Возможно, – ответил он.
В библиотеке Мглы собрались трое. Двое склонились над серебряной пророческой чашей. И в чаше была не обычная вода – Мгла могла себе позволить намного более дорогую и надежную ртуть, обладать которой жаждал каждый провидец.
Арал Дантис беспокойно переминался с ноги на ногу, словно девственник перед соитием. Мгла наблюдала за ним столь же пристально, как и за чашей. Она совершила ошибку, рассказав ему о подозрениях короля. Он дрожал, словно осиновый лист, и если что-то пойдет не так, вполне мог сломаться… Ей не хотелось об этом думать. Возможно, в этом случае потребовались бы крайние меры.
Чам Мундвиллер дымил трубкой. Третий расположился в кресле у стены, прикрыв глаза. Ни его поза, ни выражение лица не выдавали никаких чувств – он был терпелив, словно змея.
Цветом кожи и чертами лица он походил на Мглу, но носил западную одежду, в которой, похоже, чувствовал себя не вполне уютно. Хотя он и выглядел более смуглым, чем Дантис или Мундвиллер, лицо его было мертвенно-бледным – он привык носить маску.
Мгла судорожно вздохнула, и веки человека с востока дрогнули.
– Арал! – позвала она. – Иди сюда.
Дантис уставился в чашу, где вокруг стола сидели четыре маленькие человеческие фигуры. Они уже долго о чем-то спорили, стуча по столу и передавая друг другу документы. Ничего, похоже, не изменилось.
– Что? – спросил он.
– Все идет по-нашему, – улыбнулась она, и в голосе ее прозвучали мелодичные, возбужденные нотки.
– Как ты можешь понять, если не слышно, о чем они говорят?
– Тихо. Молчи и смотри.
Они продолжили наблюдать за спорящими фигурами. Внезапно Мгла вскочила из-за стола и, радостно завопив, заключила Дантиса в объятия.
– Теперь все официально. Король добился своего. Нам больше незачем прятаться и скрываться.
Она поцеловала его, на что тут же живо отозвалось его мужское достоинство. Мгла отошла на шаг и, наклонив голову, сказала, с трудом сдерживая кривую усмешку:
– Тоже неплохо, Арал.
Покраснев, он что-то забормотал в ответ. Мундвиллер выпустил голубое облачко дыма и понимающе улыбнулся. Арал еще сильнее залился румянцем.
