Едва она вошла, как к ней подбежала секретарша Лерочка:
— Вероника Яковлевна, вас директор зовет!
Ника сразу поняла: у нее сегодня будет работа. Оказывается, фирма попала в поле зрения и интересов тех людей, которые отвечали за поддержание в надлежащем состоянии дачной усадьбы, ни много ни мало, самого Путина. Сейчас там предстояла какая-то крупная пертурбация. А фирма, где работала Ника, занималась оформлением интерьеров.
Разумеется, по всем параметрам предстоящий клиент попадал в категорию VIP. И заниматься им должна была Ника.
Ника понимающе кивала на пространные объяснения директора, прикидывая, как ей поступить с этим важным клиентом.
— Так кто там предполагается? — спросила она.
— В каком смысле? — удивился директор.
— Ну, я имею в виду — мужчина или женщина?
— Ах, ты про это… Мужчина. И судя по голосу — достаточно молодой, чтобы ты могла на него повлиять.
— Ага, блесну харизмой! — рассмеялась Ника.
Директор поддержал ее осторожным смешком с примесью иронии. Дескать, давай блистай, раз уж дал тебе Бог помянутую харизму на надлежащем уровне!
«Государевы люди» ожидались через полчаса. Ника осмотрелась в кабинете на предмет чего-нибудь неподходящего и компрометирующего. К примеру, конфетного фантика или позабытого где-нибудь в укромном месте чайного пакетика. Есть за ней грешок — по случаю не особой востребованности своей позволять себе в рабочем помещении мелкие неряшества.
Кабинет удивил отсутствием какого бы то ни было «компромата». Наверное, здесь уже побывала уборщица.
Остальное было за Никой. Она прикинула, что именно нужно сделать, чтобы ее кабинет произвел на будущего клиента благоприятное впечатление.
Включила компьютер, вывела на монитор каталог первой попавшейся дизайнерской конторы, разложила на столе несколько глянцевых журналов. Поглядывая в зеркало, прикинула, какое выражение следует напустить на лицо.
За десять минут до прихода посланца с дачи Путина позвонил муж. Сделал вид, что хочет просто перекинуться парой словечек. Ника уловила в голосе Виктора некоторую фальшь. Ясно: беспокоится. И одновременно стесняется в том признаться, не хочет показаться чрезмерно навязчивым.
Но все равно Нике было очень приятно.
Ровно в назначенное время в дверь кабинета вежливо постучали. Вошел клиент.
Это был мужчина лет примерно тридцати двух. Рост выше среднего, телосложение спортивное, но никак не массивное. Скорее оно напоминало танцора, нежели борца или бойца. Волосы черные с синеватым отливом, зачесанные назад. Аккуратная щетина на лице выглядела естественно и даже эстетично, что, разумеется, должно было означать тщательную и продуманную работу стилиста.
Лицо спокойное, красивое, явно с примесью кавказской крови, но не ярко выраженной. Наверное, этот тип имеет успех у женщин!
Едва рассмотрев визитера поближе, Ника стала ощущать легкое беспокойство. Хотя не понимала, почему это происходит. Более того, она отчетливо заметила за собой желание ни в коем случае не смотреть ему в глаза.
— Здравствуйте, — улыбнулся гость. — Меня зовут Гарри. Гарри Артузов.
— Добрый день, — она сумела произнести первую фразу профессионально вежливым тоном.
Сочетание его имени и фамилии было весьма необычным. В другое время Ника наверняка озадачилась бы тем, что же за родословная у этого типа. Но сейчас она отчаянно боролась с беспокойством, твердо вознамерившимся перерасти в полноценную панику.
Артузов, видимо, заметил на ее лице признаки этого внутреннего конфликта и, разумеется, неправильно истолковал их. Потому что сказал:
— Это у меня мать армянка, а отец — русский. Ничего себе имечко получилось! А поменять… нет, негоже человеку отказываться от того, что наречено ему свыше.
— Вы полагаете, что имя — это свыше? — спросила Ника, которой надо было сказать хоть что-нибудь.
Артузов, однако, счел вопрос достаточно серьезным и важным, чтобы ответить на него без малейшей тени иронии:
— Разумеется! Имя — это такая же необходимая человеку вещь, как глаз или рука! Поверьте, я не шучу.
— Ну что же. Поверим, — согласилась Ника, почувствовав, что приходит в себя.
Артузов уселся за стол напротив нее. Положил около себя дорогую кожаную папку, посмотрел Нике в глаза и весело спросил:
— А чего вы так беспокоитесь? Наверное, вам тут напели: придет такая персона, что от ее важности штукатурка на стенах сворачивается. Так ведь?
Кажется, он отличался еще и некоторой проницательностью. Ника улыбнулась:
— Примерно так. Конечно, про подхалимство речи не шло, однако попросили отнестись к вам соответствующим образом.
— Ясно. Вот и относитесь. Как к другим — так и ко мне. Это, как мне кажется, наиболее соответствующий образ.
Ника кивнула. В другое время этот человек вызвал бы у нее симпатию. Но только не сегодня. Каждый прямой взгляд, брошенный на него, повергал женщину в состояние легкой паники. Что за ерунда! Нике и в голову не приходило, что дело тут отнюдь не в ней, а как раз в этом высокопоставленном клиенте.
Артузов перешел к делу:
— Итак, как вам уже сказали, я представляю здесь группу обслуживания дачи «Бочаров ручей». Собственно, я ее возглавляю. И сейчас у нас там предстоят некоторые события, требующие основательного вмешательства в состояние дачи. Коротко говоря, мы намерены делать ремонт. Не капитальный, а косметический, но требуется приложить много усилий, чтобы все было на самом высшем уровне.
— Чем мы можем вам помочь?
— Ваша фирма имеет очень хорошие рекомендации. С вами сотрудничали и остались довольны многие понимающие люди в этом городе. Мы навели справки, и вам отдано наше предпочтение.
— Очень приятно. А что именно вам требуется?
Гарри Артузов полез в папку, вытащил оттуда тонкий файл с распечатанными листами белой бумаги и конверт. Судя по всему, в нем лежали какие-то фотоснимки.
— Собственно, вот здесь — планы помещений, в которых намечается ремонт, и несколько фотоснимков, чтоб вы могли иметь представление, о чем идет речь. Пока можете ознакомиться, высказать соображения.
— Ну, судить о помещении по фотографиям…
— Ничего, вы посмотрите, прикиньте, что и как. А потом организуем вам и выезд на местность.
Ника взяла пакет. Поймала себя на том, что отчаянно пытается не дотронуться при этом до самого Артузова. При этом она испытывала не отвращение, а страх, причем достаточно сильный.
Ника отбросила от себя дурацкие мысли и стала изучать содержимое папки.
Да уж, работенка предстояла немалая. Черт его знает, кто хозяйничал на президентской даче раньше, но руки бы ему следовало обломать по самые корни. Ощущение такое, что о дизайне человек хорошо если слышал. Он превратил убранство дачи в нечто тяжелое, давящее роскошью, превратил просторные помещения, где, по идее, должно быть вольготно, в копилки для неуклюжих мебельных гарнитуров.
