То же самое происходило, как оказалось, с остальными известными мне образцами творчества. В некоторых версиях одних и тех же произведений даже авторы были разные. И ни одной одинаковой книги!
Продолжая путешествие по библиотеке, из чистого любопытства я старался бегло познакомиться хотя бы с несколькими книгами из каждой секции. Но довольно быстро осознал – не хватит и недели, чтобы пройти так даже половину зала. Библиотека была поистине всеобъемлюща!
Некоторые книги я бы назвал слегка необычными, некоторые представляли собой полнейшую бессмыслицу, хотя текст легко читался. Некоторые из книг были изданы в материальном мире, некоторым это только предстояло, но большинство книг никогда не увидят живущие в Асперосе.
Путешествие по Белому дворцу могло продолжаться бесконечно. Наступила глубокая ночь, но тьма так и не окутала пространство. Ее отсутствие воспринималось как абсолютно естественное явление. А время текло иначе. Не было ощущения стремительности, скорее напротив – все здесь было спокойно и неспешно.
Считая первое знакомство с миром духов законченным, мне захотелось уединиться. Не успел я подумать о доме у тихой реки, как тотчас перенесся к нему.
– «Так вот каков твой личный рай» – раздался знакомый низкий голос.
Я поискал глазами филина и обнаружил его на крыше лачуги, многозначительно смиряющего взглядом.
– Да, но не уверен, что он заброшен, – отозвался я, мечтательно глядя на обветшалый дом.
– Фрр! – филин словно усмехнулся, нахохлившись.
– «Здесь каждый человек обретает то, в чем нуждается» – вразумила мудрая птица и закатила веки, – «Тем более, это всего лишь дом!»
– Неужели он существует здесь только для меня?
– Угу-угу!
Я захотел ему поверить и поверил. А вместе с доверием пришло странное ощущение того, что скоро мы с сестрой встретимся, и тогда никакая темная сила уже не сможет нас разлучить. Пришло ощущение того, что мои давние мечты готовы исполниться.
Глава 7.
Замкнутая жизнь слаба и одинока.
Поселившись в ветхом доме в самом сердце леса, я наслаждался одиночеством. Перестал мучить уставшее сознание тягостными домыслами. Убедил себя в том, что мы с сестрой скоро обретем друг друга, что это неизбежно и не может быть иначе.
Сидя за столом, подперев голову ладонью, я подумал о том, что неплохо разжечь камин – как тотчас он разыгрался резвым пламенем. В нем не было ни хвороста, ни поленьев, однако, огонь полыхал, задорно потрескивая, наполняя окружающее пространство уютом и теплом. Запах сырости наконец-то улетучился.
Я разжег огонь мыслью, что же я могу сделать еще?
Взглянув на картину, я представил, что вместо пейзажа на ней изображен портрет сестры. Мазки ожили, бегло перемещаясь, как крохотные червячки. Через несколько мгновений уже различались женские контуры. А еще через мгновение – нос, губы, овал лица приобрели ее явные черты.
Затаив дыхание, я смотрел на портрет. Каждая капля краски уже заняла свое место и течение мазков остановилось. Несомненно, это была ОНА. Вот только глаза – чужие. Но что же в них не так? Форма совпадала, и разрез, и цвет радужки. Все те же светлые ресницы, все та же линия века. Только эти глаза мне были незнакомы. Я решил позже свежим взглядом оценить портрет, и быть может, получится выявить ошибку.
Неспешно коротая дни, я постепенно вникал в законы Эйдора. Тело полностью подчинялось моей воле, фибры настроились на нужный лад и теперь звучали в унисон с музыкой здешней природы. Одиночество оказалось необходимо. Оно исцеляло меня и придавало сил.
Раньше я и подумать не мог, и ни за что бы не поверил, что когда-нибудь настанет момент знакомства с новым миром, и я буду вот так наблюдать за его обитателями. Теперь я старался чаще быть в движении и много путешествовал, увлеченно исследуя окрестности.
Поначалу я облетал округу наравне с птицами, поднимаясь над лесами и холмами. Позднее стал углубляться в лесные недра. Меня заинтересовала внутренняя жизнь, скрытая от глаз поверхностного наблюдателя. И в таких путешествиях то и дело встречались удивительные находки.
Как-то посреди непроходимого дрома я наткнулся на потрясающую лужайку с цветущими крохотными деревцами. Их было так много, и росли они так часто, что напоминали пушистые розовые облачка, зависшие над травой. Через лужайку раскинулся деревянный мост с тончайшей кружевной резьбой. Я провел там целый день, наслаждаясь ароматом цветов и нежными красками. Это место было похоже на самый безмятежный сон, настолько волшебным оно казалось.
Конечно, среди диковинных пейзажей встречались и диковинные существа. Жаль, что многие животные оказались пугливы. Я даже не мог приблизиться, чтобы разглядеть их – они моментально скрывались за деревьями. Юркие зайцы с пушистыми беличьими хвостами объединялись в стаи и, завидев меня, бросались врассыпную. А я ведь хотел их только рассмотреть, не то что погладить.
Когда мне встретился прекрасный четырехрогий олень, я пробовал ему мысленно донести, что не представляю опасности, что перед ним – самый дружелюбный человек в мире и он восхищен его красотой. Но олень не поверил и тоже оставил меня в одиночестве. Не легко найти общий язык с животными, когда люди их постоянно обманывают или еще хуже – отнимают жизнь.
Те немногие крупные и сильные звери, что не боялись встречи со мной, были заняты своими делами и не желали вторжения в их жизнь. Поэтому я пролетал мимо.
В многочисленных лесных водоемах я видел созданий похожих на птиц, но полностью покрытых жемчужной чешуей. Они плавали в воде, но словно парили, взмахивая крыльями.
Также я видел и рыб, более привычных человеческому глазу. Но и они были не просто серыми рыбешками – они были яркими, пестрыми, в цветную полоску или пятнистыми, или даже способные менять узоры.
Поначалу было интересно общаться с животными. Я легко улавливал их чувства. Мыслили они упрощенно, без особой смысловой нагрузки, и чаще всего общение содержало приветствие, и какие-то насущные мысли о здоровье и дальнейшем пути.
Оказалось, что растения тоже умеют мыслить и общаться. Их голос был смесью шелеста листьев, треска ветвей, едва уловимого звука сбегающей росы и тихого шуршания. Раньше я бы ни за что не принял этот набор звуков за полноценную речь, а теперь прислушивался.
С чужаками растения предпочитали молчать или посылать отпугивающие сигналы. Они относились к людям с враждебным недоверием, как и животные. Я понимал причину такого отношения – люди не привыкли бережно относиться к природе. Как ни печально это признать – мы живем не в единстве.
Люди расточительно используют природные блага, пагубно влияют на климат, не заботятся о восстановлении шаткого природного баланса и давно зарекомендовали себя в качестве основного врага экосистемы. Жадного и эгоистичного врага, который возомнил себя хозяином мира.
Мне стало стыдно за человечество, на что рослое старое дерево хмуро отозвалось:
