Я застаю Кая в зале. Он устроился с ребятами на креслах и следит за тем, что происходит на сцене. Репетирует параллельный класс, наши тоже почти все собрались.
Я пробираюсь к ним в полутьме, подзываю Кая к себе. Его девушка увлечена разговором с подругами, поэтому он лениво поднимается и подходит ко мне.
– Ну, что теперь скажешь? – усмехаюсь я, водя перед его лицом телефоном.
Он теряется, заметив обнаженную Оливию на экране.
– Кто это?
– А ты как думаешь?
– Да ладно! – восклицает он громче, чем нужно.
– Она теперь не выглядит такой уж чистой и невинной, да? – хмыкаю я. – В такой-то соблазнительной позе.
– Откуда это у тебя? – Кай выхватывает телефон из моих рук.
– Дай сюда, – требую я.
Но он отворачивается.
– Сохраню его себе.
– Я не для этого тебе его показала!
– А для чего? – смеется он.
Я бью его по спине ладонями, но ему от этого становится только веселее. Через пару секунд нас окружают его друзья.
– Что там, Кай? Покажи!
– Не вздумай! – ору я.
У меня истерика.
Внимание всех присутствующих уже приковано к нам. Эмилия с подругами тоже приближаются.
– Дай! – Меня трясет.
Но парни уже сомкнулись плотным кольцом. Увеличивают фото, комментируют, свистят, ржут.
– Мне больше не нужны папины журналы, – смеется кто-то из них. – Скинь, я развлекусь перед сном с фоткой этой блаженной!
– Дай сюда! – визжу я.
– Да на! Забери! – швыряет Кай мой смартфон. Но не успеваю я выдохнуть с облегчением, как он ухмыляется: – Я перекинул ее себе.
– Что ты сделал?! – От страха и ужаса у меня подкашиваются ноги.
– Покажи-ка, что там у вас? – вклинивается между нами Эмилия.
И взглянув на экран, она замирает в оцепенении, а затем разражается диким хохотом:
– Не верю своим глазам! А она – развратная штучка!
– Нужно поделиться этим фото, – предлагает Кристина, ее лучшая подруга.
– Точно! – подхватывает Эмилия. Она виснет на руке Кая. – Сделай общую рассылку!
Я бросаюсь в толпу, пытаясь выбить телефон у него из рук, но меня отшвыривают в сторону, как надоедливую собачонку. Кай колдует над телефоном, парни его подначивают, а я бросаюсь на них снова и снова. Из моих глаз текут слезы.
– Что за шум? – вмешивается преподаватель. Она спускается со сцены и идет к нам. – Прекратите драку!
– Еще в соцсетях выложи, – звенит противный голосок Эмилии.
Общий хохот сливается в гул, разрывающий голову.
– Немедленно покиньте зал! – ревет голос учительницы. – Дождитесь своего времени репетиции.
Толпа тянется на выход, и я кидаюсь за ними.
– Что тут происходит? – подходит ко мне Мария, когда мы оказываемся в коридоре.
– Кай, пожалуйста! – кричу я, прорываясь к нему.
Телефоны присутствующих одновременно издают звук нового уведомления.
– Ничего себе! – восклицает Мария, уставившись на экран своего мобильного.
– Боже… – слышится с другого конца коридора.
– Вот это да!
Все одновременно получают фотографию.
Мой телефон тоже вибрирует. Это массовая рассылка. «Как тебе мои сиськи?» – написано под снимком Оливии. И ее аккаунт отмечен на фото.
– Что ты наделал?! – бросаюсь я на Кая.
Он смеется, не может остановиться. Я сдираю ногтями кожу с его шеи и щеки, и кто-то стаскивает меня с него.
– Разве это я наделал? – спрашивает Кай. Прикладывает ладонь к лицу, чувствует боль и рычит. – Ты чокнутая! Бешеная!
– Урод! – Кажется, я плюю в него.
– Пошла отсюда! – презрительно бросает Эмилия. – Истеричка!
Я забиваюсь в угол и закрываю лицо руками.
«Что теперь будет? Что будет?»
– Эй, мне понравились твои сиськи! – вдруг кричит один из парней. – Дашь помять их? Обещаю, буду нежен!
– Эй, Оливия, я тоже хочу! – смеется другой. – Сколько ты берешь?
Я убираю ладони с лица и вижу ошеломленную Оливию. Она застывает посередине большого холла и нервно комкает низ кофты. Переводит взгляд с одного на другого, пытаясь найти ответ и понять, что происходит.
– Мне нравится, как ты тут вышла, – говорит Эмилия, подходя ближе и тыча ей в лицо своим телефоном. – Почему ты скрываешь такую красоту?
Оливия смотрит в экран, ее глаза распахиваются в недоумении. Лицо бледнеет, губы изумленно приоткрываются.
– А вот с этим я бы что-то сделала, – смеется Эмилия, указывая на экран. – Хочешь, дам тебе контакты хорошего салона, где делают эпиляцию? Думаю, от поклонников потом отбоя не будет!
Она не успевает договорить: Оливия срывается с места – бежит прямо на улицу, минуя раздевалку, в которой она оставила одежду.
Ее побег сопровождается дружным хохотом.
Я поднимаюсь с пола и бросаюсь за ней. На улице меня чуть не сбивает с ног порыв ледяного ветра.
– Оливия! – кричу я, пытаясь отыскать ее взглядом в темноте. – Оливия!
И наконец замечаю ее – прислонившуюся к стене и рыдающую навзрыд.
– Оливия! – зову я, метнувшись к ней. – Я не хотела, чтобы все так вышло. Мне очень жаль! Я так виновата, прости!
Она застывает, а затем начинает метаться. Ее велосипед на стоянке за моей спиной, а одежда осталась в школе.
– Оливия! – Мой голос тонет в шуме ветра.
Прежде чем рвануть в лес, Оливия смотрит на меня в последний раз. Я вижу, как по ее лицу расходится трещина. Она все понимает, она никогда меня не простит. Все кончено. Я ее предала, уничтожила.
Она убегает от меня в черную густоту леса. Я замираю на границе света и тьмы и долго кричу в пустоту ее имя. Мне еще кажется, что все можно исправить. Я готова искупить свои грехи, встать перед ней на колени и молить о прощении. Я еще верю в то, что мы сможем это пережить.
Никто еще не знает, что моя подлость будет стоить ей жизни.
39 Вторник, 2 июня 10.41
Черный лес. Сухой, редкий. Мертвый лес. Наклоненный камень. Грязные листья, шум ветвей, шепот теней, и вдруг с неба начинает валить снег. Я падаю и уже знаю, что увижу перед глазами. В голове звучит такой громкий вой, что от него дрожит земля. Не смотри!
Не смотри!
Я отрываюсь от подушки, даже толком не разлепив веки. В горле застыл крик.
