— Слушай! Забыл я… Те четыре мешка нутряного сала ты кому хотел за травяное мыло отдать?
Банщик зачерпнул ладонью снег, растер лицо и с рыком выдохнул:
— Стоп, Алекс! Давай начнем сначала!
— Давай…
Реток пришел через полчаса с улыбкой от уха до уха.
— Ну что? — поинтересовался герцог. — Обобрали бедного честного банщика?
— Мы?! — удивился Реток. — Честного?! Да он только на рогах и головах все наши шалости покроет в двадцать раз! И ведь гад какой?! Ни одного языка не оставил! Но мясо загрузили… А какой он бедный — сам увидишь! Сейчас раскидают все, и за нами повозка придет. В бане нормально помоемся! И этот банщик сказал, что герцогу все лучшее будет! И бесплатно!
— Все бы вам бесплатно! — усмехнулся Арлей. — А наши заказы?
— Все вдвойне! — заверил Реток. — Алекс выжал Марвина почти досуха! Но оно и правильно! Платить нормальными деньгами банщики не любят, а их бумажки цветные никому не нужны!
— В баню что брать? Как обычно?
— Можно. Но тебе можно ничего и не брать! Все постирают, высушат и выгладят, пока мыться будешь!
В общем-то, Реток оказался прав. Но рисковать Арлей не стал и ему постирали всю одежду, включая чистое белье.
Повозка, в которой караванщиков отвезли в баню, оказалась огромной. Снаружи блестящая, словно черное стекло, а изнутри почти полностью прозрачная. И с очень удобными мягкими креслами.
Все поместились с запасом, но четверо старых караванщиков остались наблюдать за загрузкой холодильника и порядком. Не поехала в баню и Рита.
***
Повозка проехала всего два квартала и нырнула в распахнутые ворота. При выходе во двор герцог перехватил кивок Алекса, адресованный Марвину, в свою очередь подавшему кому-то знак.
К Арлею тут же подлетели две женщины, подхватили под руки и увлекли в сторону от других караванщиков. При этом непрерывно щебетали как птички:
— Наш почетный гость достоин лучшего! Нега и наслаждение! Для герцога все самое качественное! Отдых души и тела!
Нельзя сказать, что у женщин были некрасивые лица или что-то еще сильно раздражало Арлея, но он как-то не привык, чтобы его водили под руки. Да и вежливо отделаться от назойливых спутниц не получалось: едва герцог высвобождал руку, как она снова попадала в мягкий плен. А расшвыривать назойливых провожатых Арлею не хотелось.
Большая комната, где они оказались, была слишком роскошной: мрамор, бронза, золото, гобелены… Но добило Дэйрана то, что Марвин, встречавший караванщиков во дворе, оказался уже здесь! И герцог растерялся. Что в его жизни случалось очень редко.
— О! Сам герцог Арлей в моем заведении! Это невообразимая честь! Все самое лучшее для нашего почетного гостя!
Он хлопнул в ладоши, и из-за гобеленов буквально зазмеилась вереница полуобнаженных девушек.
— К моему огромному сожалению, я, дорогой герцог, не знаю ваших вкусов, — вполголоса, вкрадчиво продолжил Марвин. — Но если есть какие-то особые пожелания… Девочки помоложе? Мальчики? Да я из-под земли достану то, что нужно дорогому гостю! О! Конечно же нет! Кого предпочитаете?! Брюнетки, блондинки?! Вон та, посмотрите, какая роскошная грудь! Да у меня самого все трепещет от таких форм! А может быть, сразу парочку? Да что я несу! Такому мужчине и трех мало будет!
— Нет, — довольно невнятно произнес герцог.
— Нет?! — восхитился банщик. — Конечно же нет! Минимум пять! Они защекочут вас своими твердыми сосками, зацелуют нежными губками каждый сантиметр тела! Вы никогда не забудете мою баню!
— Нет! — рыкнул Арлей.
— Нет? — Марвин шевельнул пальцем, и девушки исчезли за гобеленами. — Но хотя бы купание в бассейне, массаж?..
Герцог кивнул и гораздо позже признал свое согласие ошибочным. В то же время, если учесть, что в жизни надо испытать все… В каком-то смысле и этот опыт следовало считать положительным.
***
Попытку помочь в раздевании и принятии душа Арлей пресек категорически. Банщицы лишь поклонились, и одна из них проворковала:
— Мы будем ждать у бассейна, господин. Снимать нужно все.
Раздевалка тоже вызвала у герцога легкое раздражение. Дело было даже не в размерах, хотя и их Арлей нашел излишними. В его замке баня обходилась без роскоши, зато стены покрывали широкие доски благородного кедра.
Приняв душ, герцог прошел к мраморному бассейну и задумчиво уставился на ярко- желтую воду. Сильно, даже слишком, пахло розовым маслом. Арлей поморщился.
— Вас что-то смущает, господин? О! Какое выраженное мужское начало! Мы могли бы укрепить его до полного расслабления прямо в бассейне… Это прекрасная, благородная смесь растительных масел в воде, и она оставит на коже лишь легкий аромат…
— Не на моей! — отрезал герцог. — Где парная? Только не слишком горячая.
— Сюда, господин. Но массажистки будут недовольны…
— Плевать!
— Вам помочь, господин?
— Нет.
Арлей решил, что говорить здесь «нет» более безопасно, нежели «да». А еще он пожалел, что не настоял на мытье со всеми караванщиками.
Когда герцог вышел из парной, предварительно окатив тело холодной водой, то тут же был завернут в теплую простыню и усажен в удобное кресло все теми же банщицами.
— Может быть, господин сейчас хочет немного ласки? Девушки ждут…
— Нет! — резко обрезал Арлей. — И пусть девушки не ждут!
— Конечно! Все, как хочет господин! Теперь, пока вы остываете, мы должны натереть ваше тело особым бальзамом, чтобы массажисткам было легче работать…
Последнее было сказано с вопросительными нотками, и герцог нашел нужным согласиться:
— Хорошо.
Ласковые руки втирали в кожу Арлея пахнущий пряными травами бальзам, и лишь один раз банщица позволила себе скользнуть сильно ниже пупка.
— Нет, — сказал герцог, не открывая глаз.
— Да, господин. Но ему было бы очень полезно…
Потом он дремал в кресле, а когда открыл глаза, то перед ним оказался встревоженный Марвин-банщик.
— Прошу прощения, герцог Арлей! Но мне доложили, что вы отказались от самых невинных ласк моих самых лучших…
— Отказался, — подтвердил герцог. — Твои работники очень хороши. А у меня свои причины.
— Конечно! Конечно, ваша светлость! Осмелюсь обратиться с маленькой просьбой! Совсем маленькой!
— Да?
— Не могли бы вы приказать своим людям в следующий раз не стрелять в головы сайгаков? И продавать туши только мне.
Арлей холодно посмотрел в глаза Марвина и спросил:
— Ты бывал в Пустоши?
