— Дэйран! Я помню наказ и не буду попадаться вам на глаза, но только когда вы начнете сами ходить! Вы поняли меня?
Герцог кивнул. Вот только Реток до конца жизни считал, что Дэй не вполне понял, о чем речь. Или совсем не понял. Во всяком случае, он не возражал, да и улыбнулся первый раз, когда Рита читала вслух «Приключения хитреца» и покраснела в одном пикантном месте. Подобной книги, конечно же, не могло быть в дорожной библиотеке Дэйрана — ее дал конюх с пояснением:
— Это, Рита, тебе для отдыха. Когда Дэй спит.
Еще караванщики приделали ко всем повозкам странные конструкции, напоминающие большие складные сачки. Но к повозке герцога приделали только с одной стороны, а к остальным с двух.
Работали караванщики, только когда герцог не спал, о чем он однажды высказался:
— Да пусть лупят своими молотками, сколько хотят. Я, когда сплю, кичем не разбудишь.
— Подтверждаю! — поддержал Реток.
Но Рита так посмотрела на конюха, что он сразу отправился по каким-то делам.
Через три дня Арлей потребовал, прибить к кровати рейку до потолка, чтобы он мог садиться и вставать на ноги без помощи других. Правда, первый же его самостоятельный поход в туалет кончился плачевно — на обратном пути герцог упал и набил шишку на лбу. Пришлось ему дать слово, что без сопровождения Риты или Ретока пока такие походы прекратит.
Конечно же, Дэйран поинтересовался, для чего повозки украшают сетями. Рита как раз заставляла герцога есть котлеты и улыбнулась:
— Ой! А я знаю! Червячков ловить будем!
— Каких червячков? — проглотив очередной кусок, удивился Арлей.
Реток уже открыл рот, чтобы ответить, но Рита строго заявила:
— Вот выпьет бокал бульона, тогда и расскажешь!
To ли из-за любопытства, то ли по другой причине, но Арлей бокал осилил. И, пока Рита мыла посуду, Реток отвечал герцогу:
— Краски, которые караваны весной привозят из Пустоши, и которые так ценятся красильщиками тканей, сами в повозки не прыгают. Собственно, весенние караваны только за ними и ходят. Этими сачками червячков подхватывают и выгружают в лотки, а потом быстро сортируют. Червячки четырех цветов: красные, желтые, синие и реже зеленые. И уж совсем редкие — пурпурные. Дело в том, что если червячков не рассортировать примерно за минуту, то они все станут серыми. To же самое, если в банку попадет хоть один червяк другого цвета — вся работа насмарку! Потом добычу спиртом на три дня заливаем, и все! Краска готова.
— Но караваны никаких червячков не привозят.
— Понятное дело, Дэйран! Краску фильтруют, а червей выбрасывают. Чего зря их таскать?
— Хорошо. — Герцог с кряхтением повел плечами и спросил: — А откуда эти сети здесь? У Великих Столбов я их видел на складе, но другим занимался… Здесь откуда?
— Ну… Один или два весенних каравана идут дальше с грузом, а сети здесь оставляют. Они же до весны никому не нужны.
— И краску везут на продажу?
— Э-э-э… Совсем немного. Ее ценят и техники, и ювелиры. Ты же понимаешь — торговля! И разве красильням краски не хватает? Избыток хуже будет!
— Понятно. И много краски уходит на ту сторону Пустоши?
— Ну, раз уж ты такие вопросы задаешь, Дэйран, значит, разум укрепился и…
— Не укрепился! — горячо заявила вошедшая Рита. — Вон шишка еще не сошла! И ему спать пора!
— Не хочу я спать! — с легкой улыбкой возмутился Арлей. — Реток, хоть ты скажи.
— Скажу, — кивнул конюх. — Лекарь сказал спать — значит, спать. Да еще какой лекарь!..
Но, наткнувшись на взгляд Ритары, Реток нахмурился, почесал темечко и сказал:
— Пойду Алексу скажу, что завтра выходим! Хватит молодых вокруг крепости катать. Раз уж Дэйран дошел до комнаты управления и обратно…
— С поддержкой! — возразила Рита.
— Но дошел! — с гордостью в голосе произнес герцог.
***
За полчаса до выхода каравана из крепости Реток попросил Арлея об одолжении.
— Ты пойми, Дэйран! Живым, после укуса ледянки, тебя видели Рита, я и Алекс. Караванщики вправе думать, что мы трое врем. В полном праве! Так что тебе бы одеться и дойти до пандуса…
— Ой! Я и мундир ваш приготовила! Красивый какой!
— Нет! — обрезал Арлей. — Вернее, ты прав, Реток. Но одежду мне давайте простую, в какой ходил! И что за ледянка меня укусила?
— Потом расскажу, — пообещал конюх. И, покосившись на Риту, добавил: — В разумных пределах…
Когда пандус повозки опустился, Арлей увидел, что все караванщики построились напротив. Рита ушла в коридор, а Реток стоял рядом и незаметно придерживал Дэйрана за пояс. Арлей собирался поприветствовать караванщиков, но они дружно и с воодушевлением проорали:
— Здрав будет герцог Дэйран Арлей!!! Слава герцогу Дэйрану Арлею!!!
— Просто помаши им рукой, — пробубнил Реток. — И все! Мы с Алексом решили, что так лучше — вдруг тебя голос подведет… А что они приказ нарушили, так сам понимать должен!
— Все! — крикнул старший караванщик. — По повозкам — и вперед! В сторону дома идем!
Но на несколько минут пришлось задержаться — герцог заупрямился.
— Если уж я одет и при ножах, то пошли в комнату управления! Хочу на Пустошь посмотреть.
Рита нахмурилась, Реток пожал плечами, но спорить было бы бесполезно. Усевшись в кресло и надев шлем, Арлей вздохнул:
— Ну вот! Почти человек…
— Чего ж почти-то? — усмехнулся Реток. — Как есть караванщик! — Включив связь, конюх спросил: — Готовы?!
— Давно готовы! — откликнулся Алекс. — С герцогом мы куда угодно готовы!
— Я вот дам тебе «герцога»! — рыкнул Арлей. — Враз приказ вспомнишь!
— Прошу прощения, Дэйран! Все помним!
— Ну, тогда пошли! До поля два дня! — А, повернувшись к Арлею, Реток сказал: — Ты, Дэйран, не обижайся. Все рады, что ты жив…
***
Эти два дня и хороший уход дали герцогу много. Рита как-то пришла к Ретоку в
комнату управления и обиженно сказала:
— Он скоро совсем выздоровеет! Сам садится на кровати и даже встает…
— Настоящего караванщика Пустошь лечит! — улыбнулся Реток. — До замка точно окрепнет!
— Да… — помрачнела Рита. — И я не буду ему нужна…
Возразить конюху было нечего.
Перед самой ловлей червячков Реток предложил герцогу одеться.
— К нам сядут два молодых, будут управлять сетью и перебирать, что добудут. Рита согласилась помочь, ну а мне повозку вести. Ты можешь в кресле посидеть. Если конечно спать не хочешь. Тогда кровать занавеской закроем…
